Координаторы обновили права доступа к медицинской информации и персональным данным, — ровным голосом ответила Мо. — Теперь рядовые участники проекта не могут получить информацию друг о друге без личного разрешения.
Ясно… Ты поговорила с отцом? Я тебя спрашивал про встречу.
Да, спросила. Отец уехал, а когда вернется, он не сказал, — в голосе Мо послышались расстроенные нотки. — Представляешь, я всегда была с ним на связи, а теперь он недоступен!
Да? Это очень странно… Ну, ладно. Если что, держи меня в курсе, — я открыл глаза и наткнулся на внимательный взгляд доктора Малдера.
— Добрый день, пациент, как себя чувствуете? — спросил он.
— Однако, здравствуйте! Бывало и лучше. Вы сегодня один? — я оглядел кабинет.
— Да, один. Не будем смущать медсестру вашими голыми ягодицами. Как вас угораздило угодить к нам в таком печальном состоянии?
— Разве оно было печальным? Доктор, я был полон сил!
— Шутим? — хмыкнул Малдер. — Вставайте, одевайтесь. Вашу одежду отдали в химчистку, пока наденьте пижаму. Присаживайтесь, есть вопросы.
Одевшись, я скромно присел на кушетку.
— Как ваши спазмы в ногах? Прошли?
— Да, все в порядке, больше конвульсий не было.
— Отлично! — чересчур бодро сказал Малдер. — А как вы вообще оцениваете программу модификации?
— Программу? Хороший тамада и конкурсы интересные, — пошутил я.
— Какой тамада? — улыбка у Малдера напряглась и стала как приклеенная.
— Да это я так, о своем, о девичьем, — улыбнулся я в ответ.
Улыбка сползла с лица Малдера. — Алекс, вы планируете сменить пол в рамках нашей программы?
Я не удержался и фыркнул: — Не дождетесь! Не берите в голову, доктор, это у меня отходняк после стресса.
— О’кей, понятно. И все-таки, как вам модификация?
— Вы знаете, доктор, вот лично мне все нравится! Девушки стали красивее, я стал сильнее, какая — то движуха началась. Я за любой кипиш!
— Вот и отлично! Нам нужен ваш отзыв. Напишите в свободной форме, что вам нравится модификация, чем именно, какие у вас открылись новые возможности, — Малдер пододвинул мне листок бумаги и ручку.
— Эм-м, доктор… — я в задумчивости посмотрел на чистый лист, — я не до конца еще пришел в себя после травмы. Неважно себя чувствую. Давайте, я позже напишу?
Малдер откинулся на спинку кресла: — Что ж, Алекс, возьмите с собой бумагу, напишите у себя и завтра приносите.
— О’кей, сделаю. Если вопросов больше нет, я пойду.
— До завтра, — Малдер проводил меня с задумчивым взглядом до двери.
***
Знакомый кабинет в здании СВР в Ясенево, г. Москва, те же лица.
— Паша, заходи! С чем пришел?
— Тарщ полковник, с сегодняшнего дня на территории филиала Корпорации в Маунтин-Вью введен оранжевый режим безопасности на смену действовавшему зеленому уровню. Что — то у них там пригорело.
— Что могло у них случиться? — удивился полковник.
— Как вы уже знаете, наш резидент вышел на связь. Он успешно прошел чипирование и модификацию. Сейчас среди делегатов из разных стран возникают стычки для получения опыта и причитающихся бонусов. Может быть, из — за этого?
— Паша, опять твои предположения? Стал бы ты вводить критический уровень угроз, если несколько человек подерутся в общежитии? Это тянет на синий или, в крайнем случае, на желтый уровень. Оранжевый уровень — это проблемы с внутренней безопасностью или внешней угрозой. Как там протестующие?
— Дмитрий Константинович, пока все спокойно, Протесты мирные, стычек нет. На снимках со спутника видно, что площадь палаточного городка у кампуса увеличилась на четверть за последние три дня. Вряд ли ввели оранжевый уровень из — за пикетчиков.
— Согласен. Вот что, понаблюдайте за ситуацией. Если введут повышенный уровень угроз в городе, значит это из — за протестующих. Если повысят уровень опасности во всем штате, то это связано с внутренней безопасностью. Как будет информация, сразу доложить!
— Слушаюсь!
— Вот еще что. Есть мнение, что, возможно, резиденту придется покинуть кампус раньше срока. Наниты и чип уже у резидента, модификация организма пройдена, программа минимум выполнена. Чем дольше наш человек в кампусе, тем больше возможность его раскрытия. Проработайте вариант экстренной эвакуации резидента. От варианта с ранее запланированной эвакуацией мы не отказываемся, но нужен запасной вариант.
— В какой срок надо проработать срочную эвакуацию?
— Планирование — сутки, еще через двое суток все должно быть готово. Исходите из срока начала проведения операции по возращению от трех до шести суток. Все ясно?
— Так точно! Разрешите идти?
— Идите!
Лейтенант вышел, оставив полковника в одиночестве рассматривать свежие спутниковые фотографии с перекачанными орками. Впрочем, полковник недолго любовался на зеленых уродцев. Со словами: «Тьфу, нечисть! И надо же было до такого додуматься!», он в раздражении плюнул и запер фотографии в сейф.
***
Пока я шел к себе в номер, выскочило сообщение от Кати: «Привет! Как самочувствие? Напиши, как освободишься». Написал: «Привет, все нормально, иду в гостишку». Тут же пришло в ответ: «Супер, буду у тебя через пятнадцать минут». Вот же бесцеремонная девушка. Просто поставила перед фактом! Дошел быстрым шагом до номера, только вошел, как раздался требовательный стук в дверь.
Открыл, на пороге стояла улыбающаяся Катерина. — Ну что, герой? Дай на тебя посмотреть! Да не сверли ты меня так глазами! Пропустишь меня, или так и будем разговаривать на пороге?
— Чем обязан? Пришла поржать над одним самоуверенным коллегой? — посторонился, пропуская Катю внутрь и в очередной раз зацепившись взглядом за нижние девяносто. Сегодня она была опять во всем спортивно — облегающем.
— Испугался? Вчера ты был храбрее… Давай, иди к свету.
Я подошел к ней, и она, взяв меня за подбородок, повернула мою голову сначала влево, потом вправо. — Так, ну следов не осталось, нос целый, синяков и шрамов нет.
Я перехватил руку девушки и сжал ее в своей руке. — С какой целью интересуешься? Мы не на публике, переживания за мое здоровье можешь не изображать.
— Ой, да ладно! Может, я резко воспылала к тебе страстью?
— Пф-ф! Такие, как ты, пылают страстью при виде кучи нолей в чековой книжке. Проведала? Молодец! А сейчас мне надо привести себя в порядок. Принять ванну, выпить чашечку кофе… Намек понятен?
— Да иди, принимай свой душ, в номере у тебя все равно ванны нет. Может, я к тебе захочу присоединиться. Или боишься? — насмешливо посмотрела наша красавица мне прямо в глаза.
— А я должен тебя бояться? Захочешь, присоединяйся, — я ушел в ванную комнату. Помывка прошла спокойно, никто меня не потревожил. Привел себя в порядок и вышел с надеждой, что красавица уже свалила.
Катерина встретила меня запахом свежего кофе: — Ты эспрессо хотел? Вот, специально для тебя сделала, — она протянула мне чашку с ароматным напитком.
Я втянул в себя запах арабики: — А ты делаешь успехи! Еще немного, и я поверю, что ты на меня запала, — я осторожно сел на кровать, стараясь не разлить кофе. Катя взяла свою чашку и села в кресло, потихоньку смакуя напиток. Так в молчании мы проводили дегустацию пару минут. Первым не выдержал я: — Кать, какие новости? Я вчера ненадолго выпал из обоймы.
Девушка отложила свою чашку и поправила прическу: — Новостей много. Присмотрись!
Я посмотрел на Катю более внимательно. — Ого, поздравляю! Второй уровень! Как ты его получила?
— Отделала сегодня утром на спарринге нашего Максика! — с напускной бравадой ответила девушка. И, не выдержав, рассмеялась от моего ошалелого вида: — Видел бы ты сейчас себя со стороны! С ним даже лучше получилось, чем мы вчера напридумывали за ужином. Изначально мы с Наташкой должны были сказаться приболевшими, чтобы ты Максу подставился несильно. Но ты ушел в нирвану, Наташу врач после удара орка отправил на больничный на один день с ушибом, чтобы она у себя в номере отлежалась. Я и предложила себя в качестве груши для битья вместо Наташки, как хотел Макс. А дальше я не удержалась, когда еще получится надавать по мордасам начальнику? Я понимаю, ты тоже хотел, но теперь завидуй молча! В результате у Макса куча синяков, перелом правой руки и сильно пострадавшее чувство собственного величия. Поскольку сознание он не терял, ему просто наложили гипс и отправили регенерировать амбулаторно на пару — тройку дней.
