минут и с целой аптечкой и чаем в руках.
— Держи, — протянула я мальчику кружку чая, пока он обескураженно на меня смотрел. — Не кипяток, не бойся. Как себя чувствуешь?
— Я… я подумал, что убил тебя, — обеспокоенно вымолвил Саске, поджав губы.
— Не используй больше кунаи и сюрикены, это опасно. Если бы я не использовала подмену, то ты бы меня убил.
— Понял, — удручённо пробормотал он и начал осматривать мою комнату. Последняя декада августа пятьдесят первого не блистала тёплыми и светлыми деньками. Они были мрачные и сырые, с примесью грусти от конца лета и лирической ностальгии.
Общаться с ним дома, в тепле и уюте за чашечкой чая, в то время, как на улице шёл ливень и сверкали молнии, было действительно хорошим решением.
— Ты, если что, у меня дома, — опередила я его вопрос, и он, отпив немного чёрного чая, поставил кружку на тумбочку. Сделав это, Саске заметил, что лежит по пояс голым, и тут же начал искать взглядом свою одежду.
— Это ты меня раздела? — возмутился мальчик, покраснев до кончиков ушей.
— Чтобы ты не заболел, — выдавила я из себя улыбку, хотя на душе была пустота, а потом создала клона. — Лежи, грейся и не мешай, хорошо?
Мальчик подозрительно прищурился и начал следить за тем, как мой двойник возится с аптечкой. Когда Саске бросал в меня сюрикены, он волей неволей оставил на мне резаные раны, которые мне придётся сейчас зашивать.
Я села на деревянный стул, повёрнутый к центру комнаты, и клон приступил к необходимым манипуляциям, пока Саске вовсю с любопытством рассматривал, греясь под одеялом и попивая чай. Вначале двойник провел инфильтрационную анестезию [19] на плече в месте пореза, а после начал накладывать швы.
— Что ты делаешь?! — воскликнул обеспокоенно мальчик, слегка приподнявшись.
— А что ты хотел увидеть, когда бросал в меня сюрикены? Что я ото всех уклонюсь, как в блокбастере? — поинтересовалась я у него, но он промолчал. — Я раньше тоже тренировалась, используя сюрикены и кунаи. И первое ранение ждать себя не заставило. Я обратилась в больницу, но мне отказали — моего пособия не хватало на оказание медицинской помощи, тогда я и научилась накладывать швы сама. А все тренировки с сюрикенами теперь проводят мои клоны — их не жалко.
Проговорив это, я умолчала, что в прошлой жизни училась на медсестру и многое уже умела.
— Ого, — изумился мальчик, продолжая наблюдать, как клон зашивал и перебинтовывал мне раны.
— К тому же в следующем году я иду на курсы ирьёнина — вот заранее всё изучаю, — пояснила я, и мне бросилось в глаза то, как мальчик держится за своё плечо, сжимая побелевшие губы в тонкую линию.
— Показывай, — безэмоционально и холодно потребовала я. Саске тут же поменялся в лице и, нахмурившись, отвёл взгляд, даже как-то по детски возмущённо. — Я не сделаю хуже, к тому же, если у тебя вывих, а не перелом, то смогу тебе помочь.
— Не надо! — гордо фыркнул Учиха. Видимо, в душе ещё таил на меня обиду за то, что я его победила.
— Если ты придёшь домой, то разве не спросит ли тебя папа, кто тебя так? — начала я манипулировать. Если его отец Фугаку узнает, что его сын был кем-то побит, то Саске точно упадёт в его глазах, а я помню по каким-то филлерным сериям в аниме, что Учиха, не чувствуя признания, может из-за этого озлобиться на всех.
— Э-э-э… — по лицу Саске стало ясно, что внутри него разгорелась целая война. Он был как-то обижен на меня, но в то же время совершенно не хотел, чтобы мама и папа спросили, кто его так побил. — Ладно, кхм, — Учиха закрыл глаза и чуть отвернулся. — И вообще, я тебе поддавался, потому что ты девочка!
— Это было видно, — подыграла я и подошла к парню. — Присядь, я осмотрю, — ребёнок принял вертикальное положение, и я обнаружила, что у него и вправду передний вывих плеча: конец кости переместился в область ключицы: видимо, при падении я не успела его полностью поймать.
— Ложись и не двигайся все двадцать минут, нам нужно расслабить сократившуюся мускулатуру, чтобы потом вправить, — я помогла парню правильно лечь и создала двойника, что сел на стул и взял книгу со стола. — Я пойду готовить кушать пока что, а клон будет приглядывать.
— А… — мальчик посмотрел на меня так жалобно и грустно, словно я ухожу насовсем.
— Чего?
— А я могу поговорить с тобой? Клоны же тоже могут готовить?..
«С какой целью ему разговаривать со мной? Разве он презирает меня?», — не понимала я.
— Хорошо, тогда иди готовить ты, — обратилась я к двойнику, что уже вовсю читал книгу. Он кивнул и ушёл на кухню.
Мы проговорили с Саске все двадцать минут. Он спрашивал чуть ли не про каждый приём, что я использовала во время боя. Я также поинтересовалась у него про техники. А потом парень сел в нужное положение, и мы с клонами по методу Кохера вправили ему плечо.
— Где ты этому научилась? — поинтересовался Учиха.
— Говорила же, скоро иду на курсы ирьёнина, — бесстыдно соврала я, вспоминая, как действительно этому научилась: «Не зря меня в прошлой жизни уговорили идти учиться в медицинский».
— С-спасибо, — уже более расслабленно проговорил Саске, пока я перевязывала ему плечо. Наши взгляды встретились и на мгновение задержались. Мы смотрели друг на друга несколько секунд, и будто что-то скрутило моё сердце. Учиха немного покраснел, словно почувствовал то же самое, и поспешно отвёл взгляд.
«Что это было? Какие-то невиданные чувства на миг проскользнули в душе».
— Прости за это, — сев обратно на стул, промолвила я, ведь впервые избила до потери сознания.
— Ты не виновата, — нахмурился Саске. — Я же сам вызвал на бой, — сделав задумчивое лицо, он уставился на свои бинты. Неприятно ему было проигрывать девочке, если в Академии Учиха проигрывал только парням, и то один-два раза. — Ты только никому не говори. Никто не должен знать, что я… проиграл…
— Саске, несмотря на то, что победила я, мне досталось больше. У тебя вывих плеча и синяк на челюсти, а у меня ушиб
