За три часа мы умудрились в таком составе зачистить весь наш подъезд. После, подначиваемые Птицыной и Светкой, пошли в соседний, где прошлись по первым трем этажам. На третьем нас, по звукам боя, и нашла маман, даже получившая опыт за двух тараканов, пока ожидала окончания изничтожения насекомых.
— Пора мангал ставить, — сообщила она. — Да дров для него набрать. А то, пока суть, да дело, уже и к вечеру начнет день клониться.
Мы все согласно закивали. От шашлычка никто не хотел отказываться.
Маман же с удивлением окинула взглядом металлический ящик, который стал появляться уже третьим уровнем, от чего количество заклепок прямопропорционально увеличилось. Потом осмотрела Холодечика, который уже почти добрался до шестого уровня, а на пятом приобрел небольшие рожки, похожие на улиточные. Располагались они на верхней плоской грани, примерно над глазами и очень смешно тряслись в такт пластиковым зрачкам.
Совершенно без зазрения совести, я, при помощи Смородины и Светки, которых использовал как дополнительную тягловую силу, сломал пару чахлых деревьев недалеко от подъезда. Все равно, они уже засохли и даже были помечены красной краской под спил.
Мангал, хоть и простенький, но у нас был. Лежал себе в пластиковом пакете на балконе, ждал своего часа. Хотя, конечно, он должен был наступить, когда мы поедем семьей на какой-нибудь пикник к реке. Но, так, во дворе, было даже более экзотично. Все-таки, первый отдых «на природе» после изменения мира.
Вообще, обстановка была вполне умиротворяющей.
Я разжигал древесину, а потом следил за превращением ее в раскаленные угли.
Птицына со Светкой оккупировали в единоличное пользование новенькую детскую площадку, поставленную только этой весной. Единственное — там вначале пришлось убить двух мышей четвертого уровня, засевших в домике, который венчал вершину горки. Мыши, правда, были ошеломлены тем фактом, что двое, залезших по лестнице, девчонок, совсем их не испугались, а радостно заорали и пинками спустили вниз по горке, по которой хвостатые скатились с дикими писками ужаса, так, что даже особо не сопротивлялись остальной, сбежавшейся на эти звуки, группе. Даже учитывая тот факт, что перед посиделками мы сняли всю броню и оружие, оставив их дома. Так, голыми руками и ногами мышек запинали. Хотя я сделал в уме пометку — лучше брать с собой оружие, даже, когда, на две минуты из дома выходишь.
Сигизмундовна и Амелия облюбовали скамеечку в пяти шагах от мангала, где попивали вино (дико дорогое, кстати, если смотреть по каталогу), что оказалось стоящим в том самом домике на детской площадке. Странное место для алкоголя — подумалось не только мне, но и всем остальным взрослым. Две девицы же больше расстраивались, что не могут сами нам его передать, так что пришлось лезть на горку мне и, кряхтя, сгибаясь в три погибели, лезть в этот самый пластмассовый домик.
Маман и Смородина расположились недалеко, около деревянного стола, едва тронутого росписями «под граффити», нарезали овощи, насаживали на шампуры мясо, а на специальную решетку размещали рыбу. Найда и Холодечик, которого я вызвал сразу же, как он исчез, чтобы ему потом обидно не было, крутились вокруг них. Мой желеобразный друг выучил еще одно слово: «Лук! Лучок!». Почему-то именно этот овощ заинтересовал его намного больше, чем огурцы и помидоры. Холодец, что еще сказать.
В общем — красота, да и только! Только речки под боком не хватало!
Только, когда шашлык уже был готов, все, наконец, собрались вокруг того самого стола, где до этого занимались подготовкой продуктов маман и Смородина. Быстро поглотив первые куски мяса, не забывая краем глаза наблюдать за следующей порцией, что шкворчала над углями, я решил подвести итоги дня.
Мы — я, Светка и Птицына, были уже пятого уровня. Птицина еще и третий уровень «Взлома» вкачала. Смородина и Сигизмундовна стали четвертого, но им до пятого не хватало совсем немного. Амелия взяла третий, как и ее призываемый сундук. Маман так и осталась, как была, третьего, но сильно по этому поводу не переживала.
Дропа было столько, что в ящик для игрушек уже все не влезало. А он был не маленький — мне выше колена, а по ширине больше метра. Пришлось срочно придумывать новую тару. Ею стала вытащенная, опять же с балкона, картонная коробка, в которой оказался еще советский громадный телек, который оставили ждать лучших времен там же, где он и стоял уже около двадцати лет. На балконе, конечно же.
Кроме частей мышей и тараканов, мы разжились семью средними надеждиками и сорока пятью малыми, шапкой ушанкой с +4 к броне, майкой-алкоголичкой на +2 к шарму (к ней очень не хватало треников с вытянутыми коленками), игрушечным ксилофоном, который не понятно что давал, кроссовками, на одном из которых отсутствовал шнурок, на + 4 к ловкости (их, в пару к носкам, заграбастала Сигизмундовна), отвертку на +3 к интеллекту, которую, вторым оружием, вручили Амелии, тремя пирогами, двумя буханками серого хлеба, четырьмя бутылями с компотом и одной с водой.
Сейчас я раздумывал, что делать с явно ненужными вещами. Хорошо бы их продать. Только как? Каталог явно работал только в сторону продажи. А при попытках узнать что-то у функционала, мне вновь предлагали купить расширенный вариант.
Отдыхали мы долго. Еды было много. Холодцу очень понравилось «Мяско! Мяяяаасо! Мяско-Мяско!». Он даже раздулся, словно я на него баф повесил, но только с одной, нижней, прозрачной стороны. Вернее, теперь это было желе, наполненное кусками разнообразного шашлыка и огромным количеством сырого, маринованного и жареного лука. Под конец у Холодецика подкосились ножки, он упал, но продолжал клянчить еду. Правда, голос его был словно пьяненький. С пережору.
Как-то все по-семейному получалось. Даже вскрытая Сигизмундовной водочка пошла в дело. Маман благосклонно решила, что под жирное мяско, по стопочке никому из взрослых огненная вода не повредит. Даже сама пригубила.
Еще я радовался, что чопорно-придирчивой парикмахерши нет рядом, она бы весь настрой сбила. А вот Амели очень хорошо в компанию вписывалась.
Так что, когда уже начало смеркаться, мы, довольные и счастливые, сидели на скамейках недалеко от стола и отдыхали, глядя на разожжённый прямо в мангале костер. Только Светка и Птицына, разморенные активным днем и обильной едой, уже дремали, заняв каждая по скамье.
Найда лежала рядом со мной и маман у скамейки, грызя здоровенную мозговую косточку. Холодечик недавно, в очередной раз, пропал, и вызывать я его уже не стал. Все равно есть или драться с мобами пока больше не собираемся.
— Знаешь, Петь, — тихо сказала мне маман, глядя на появляющуюся в небе луну. — Мне кажется, что я не очень подхожу на роль воина.
— Мам, ну ты что! — начал я тут же ее переубеждать. — У тебя все отлично получается!
— Приспособиться то я могу, это понятно, — прервала она меня. — Только — это не мое. Совсем. Я хочу тихой, оседлой жизни.
— Сейчас с этим сложновато будет, — вздохнул я.
— А ты помнишь, что вначале предлагали НПС стать тем, кто не готов активным игроком быть? Еще сутки с лишним есть, чтобы принять эту роль.
У меня, когда я слышал аббревиатуру НПС, вырисовывался только один образ — неигровой персонаж, который мог сказать только пару запрограммированных фраз и сделать примерно столько же действий.
— Я не знаю, мам… — с сомнением произнес я. — Вдруг от этого ты перестанешь быть сама собой?
— Я сегодня спросила в тетрадочке, что такое НПС.
— Неигровой персонаж, — вздохнул я.
— Нет, — маман удивленно повернула голову ко мне. — Необходимый Помощник-Связующий.
— Что это значит?
— Мне написали, что я смогу выбрать мирную профессию и заниматься ею. Правда, буду привязанной к определенному месту.
— Что-нибудь еще?
— Я больше не спрашивала. Не знаю, что именно уточнять.
Я побарабанил пальцами по скамейке. Надо узнать все точнее. Как можно точнее. Чтобы потом не жалели. Ни я, ни мама.
