— А у гномов бывать доводилось? — мне было интересно узнать побольше о том месте, где нам предстояло жить в ближайшие пару лет. Я тут никто и ничего не не знаю, идти мне некуда. Так что я решил держаться команды Гезера пока не освоюсь или пока меня не прогонят. Смотря, что произойдет раньше.
— Доводилось с дедом бывать пару раз — улыбнулся Джер, вспомнив о каких то своих приключениях — было весело. Правда дед меня после тех поездок чуть сам не прибил.
— Ого, что ж ты натворил то? — я с интересом уставился на драгнила, ожидая продолжения истории.
— Да так, потом как нибудь расскажу — усмехнулся он — молодой был, глупый.
— Потом, так потом — не стал настаивать я.
Еще до рассвета мы разошлись по своим, одиночным камерам. Таких матерых головорезов как мы, полагалось держать в одиночках. А не в общей камере, как нас разместили в первый день. Во избежания неприятных происшествий и преждевременных кончин соучастников, так сказать. Да и просто, чтобы арестованные не могли сговориться и при допросе придерживаться единой версии.
Как только дверь камеры за мной закрылась, я сразу улегся на узкую скамью, на которой даже соломы не было и провалился в сон. Камера вообще не блистала роскошью. Каменный мешок три на полтора с узкой скамьей и дыркой для нужды в углу. Вот и всё, даже окошка не было, из-за чего в камере жутко воняло из дыры. Не смотря на условия, спал я крепко. Сказывалась бытность сталкером и мои ночевки на деревьях в лесу уже этого мира.
Проснулся я к обеду, услышав шум за дверью. В нижней части двери открыли специальное окошко, через которое просунули поднос с миской и чашкой, расплескав при этом содержимое чашки и снова закрыли.
Я с сомнением подошел к подносу, ожидая увидеть, мало съедобную бурду. Но на мое удивление, в миске оказались тушеные овощи с мясом, а в чашке, травяной отвар. Всё выглядело вполне аппетитно. Видать, Хонгрод решил не соблюдать достоверность до таких уж деталей. За что я был благодарен этому драгнилу. Жрать непонятно что не хотелось.
Позавтракав, я поставил поднос вплотную к нижнему окошку, чтобы не отвлекаться, когда придут за посудой и устроился на узкой лавке поудобнее, на сколько это вообще было возможно. День безделья я решил посвятить магическим тренировкам.
Закрыв глаза, я вошел в, уже привычное, состояние концентрации. Только теперь мое внимание не было направлено не на окружающий мир, не на собственный организм. Я пытался почувствовать ту самую ману, которая присутствует везде в этом мире. В воздухе, предметах, в животных.
Я прочитал немало книг и просмотрел не меньше голо фильмов о магии. В большинстве из них рассказывалось, что источник магии или маны в человеке это некий сосуд, находящийся, в обязательном порядке, внизу живота.
Когда я рассказал об этом Хонгроду, он долго смеялся, а потом популярно объяснил мне, что в этом мире, ниже живота, почти у всех рас находиться одно и тоже. Снаружи то чем делают детей, а внутри то, что остаётся после еды, пока не выйдет одним из двух маршрутов.
— Магия, это не энергия — со смехом пояснил мне драгнил — магия, это процесс. Процесс преобразование маны в тот конечный результат. А результат будет зависеть от того на что была направлена мана и того, насколько хорошо маг понимает процесс получения и конечный вид результат.
После такого пояснения, я на некоторое время выпал в осадок. Ну не вязалось у меня в голове, подобные умозаключения с миром магии и меча, хоть тресни.
— В каком смысле?
— Давай на примере. За счет чего нагревается вода?
— За счет ускорения движения молекул воды — на автомате ответил я. Хонгрод же смотрел молча и по его виду было понятно, что сейчас он пытается понять, херню я ляпнул или сообщил нечто ему неизвестное.
— Что за молекулы? — Решился спросить он.
На следующие часа два мы с ним поменялись ролями. Я вспоминал и рассказывал всё, что помнил из курса физики. А драгнил слушал с заинтересованным лицом, потом и вовсе достал пергаменты и начал записывать. Несколько раз, мне приходилось даже рисовать ему схематические наброски.
Усмехнувшись воспоминанию, я прогнал все лишние мысли. Так или иначе, драгнилу удалось объяснить мне что такое мана. Энергия наполняющая этот мир и присутствующая повсюду, во всем и во всех. Она не монолитна и где то, в чем то, в ком то её больше, а где то меньше, а порой и вовсе отсутствует.
В местах где отсутствует мана, магия не действует. Места, где маны слишком много называют источниками. Они бывают стабильными или спонтанными. Люди способные генерировать манны больше, чем другие, назывались одаренными, но лишь те из них, кто способен научиться управлять этой манной, становились магами.
Так как познания точных наук в этом мире было чуть выше уровня средневековья, большая часть магов полагалась на свое воображение. Сильные маги записывали свое понимание того или иного процесса в формулы и схемы, которые в итоге и образовывали магические письмена, пентаграммы, магические круги и прочие костыли.
Этими костылями мог воспользоваться любой другой маг, если мог понять их смысл, воссоздать их и влить в них достаточно манны. При этом, чем меньше было понимания процесса, тем больше маны требовалось заклинателю. По этой причине тут и не существовало, столь любимые многими игроками ВРММО моего мира, свитков магии.
Весь день я провел в состоянии концентрации, пытаясь почувствовать ту самую энергию, наполняющую всё мое тело от кончиков пальцев до ко кончиков волос. Время от времени я вставал со скамьи и делал легкую разминку, разгоняя кровь по истекшему от долгой неподвижности телу.
Дознаватели уже давно должны были прибыть. Но за нами так, пока никто и не явился. Или отдыхают после долгого пути или им пока не до нас. Надеюсь всё же на второй вариант. Чем сильнее Хонгрод с его дознавателем вымотают оппонентов, тем легче нам будет осуществить задуманное.
Пусть я и не участвовал в операции по наказанию Ориса, но вот результата ждал, как курсант свою первую любовь. План предложенный Хафли, был опасен, дерзок и столь же гениален и прост, сколь и тяжел в исполнении. И провернуть его должны были сам Хафли и Харс. Ловкий тихушник и грубый танк.
— Как вас зовут? — напротив меня сидел собрат Гезера, высокий, крепкий, с острым взглядом.
— Эрмак — на моей руке красовался браслет от которого тянулись три проволоки к серебряному диску лежавшему перед дознавателем. На диске были видны письмена и знаки исполненные в виде гравировки. В узловых точках находились мелкие драгоценные камни. Как я понял, это был аналог браслета, который использовал на мне староста, но более мощной модели.
— Эрмак, и? — протянул он, пристально глядя на меня в ожидании, что сейчас я назову свой род или еще что у них там полагается.
— Нет, я не принадлежу роду Иииии. Просто Эрмак — волчара уставился на меня непонимающе, а я старался изобразить из себя саму невинность.
— Издеваться вздумал? — совершенно спокойно произнес волчара. Мда, в дознаватели кого попало не берут и просто так их из себя не вывести — к какому роду принадлежите?
— Я свой собственный — продолжил я свой спектакль. Что интересно, артефакт по прежнему молчал, воспринимая мои слова за истину.
— Похоже, человек, что вы не совсем понимаете ситуацию в которой находитесь — Ирбис, так он представился в начале беседы, откинулся на спинку стула и с усмешкой посмотрел мне в глаза — вы не думали, почему я только сейчас вызвал вас на беседу?
— А должен? — Ещё бы я не знал, тебя же родной два дня мариновали и выводили из равновесия, пока мы тут отдыхали.
— Странный вы — задумчиво протянул волчара — на глупого не похоже, а ведете себя как последний идиот. Что они вам обещали?
— Кто? — Я постарался изобразить искреннее удивление, но судя по усмешки этой крысы, не смотря на то, что он из волчьих, мне это не удалось.
— Подумайте сами, оно вам надо? Вы же свою жизнь гробите и ради чего? — начал заливаться соловьем мой собеседник — ради убийц, которые хотят вас подставить?
