своего товарища по прежней жизни.
Два километра примерно до лагеря банды я внимательно присматриваюсь в девушке, то есть, понятно, что женщине, пока расспрашиваю ее про местную жизнь, понемногу придавливая на сознание и провоцируя ее на откровенность.
Ситуация становится понятна уже после того, как встретившиеся носильщики — обычные крестьянские мужики, оказались отправлены разделывать и переносить мясо козла уже ею самой лично.
Простыми мужиками она командует легко и непринужденно, как настоящий воин обычными землепашцами.
— Надоела уже эта дичина — жесткая и вонючая, — обрадовался солидному поступлению мяса домашнего животного один из простых мужиков.
И они втроем убежали на помощь выжившему пока бандиту.
В банде Горбатого Жоба, названной по имени ее предводителя, и правда, настоящего горбача, одного из лидеров криминального мира соседнего города в пять тысяч населения, состоит сейчас двадцать шесть мужиков и шесть женщин.
Сам Жоб со своими подельниками — это восемь мужиков и две городские шалавы при них.
Потерпели поражение в межвидовой борьбе и оказались выбиты из родного города более сильными соперниками по криминальному бизнесу.
Там мне примерно рассказывает лучница, она сама говорит, что не очень хорошо знает, что там случилось в городе у бандитов.
— Теперь уже семеро, — вспоминает недавнюю потерю молодая женщина по имени Ксита.
Она с сестрой, обе лучницы из бывшего женского отряда валькирий из монастыре Сент-Августин. Они в банде не сами по себе, а с еще четырьмя настоящими наемниками, те им дают защиту от остальных бандитов, а они как могут благодарят воинов за это. Полгода, как прибились к наемникам, иначе им бы тут не выжить, двум смазливым девкам.
Все кожаные, достаточно высоко статусные для этого мира вещи и одежда — это все подарки своих мужчин.
Понятно, значит все, хоть немного деловые мужики здесь имеют на себе что-то из кожи, как я это сразу понял.
И с меня будет спрос от остальной банды за вещи их товарища, придется доказывать свой статус и право прямого, притом единственного наследника.
Еще десяток крестьян с женами, однако, они самые бесправные здесь, а баб ихних беззастенчиво пользуют бандиты.
— Почему бывшего и что это за отряд валькирий? — интересуюсь я.
— Воспитанницы одного из женских монастырей, которых мать-настоятельница решила учить стрельбе из лука, чтобы защищать стены обители от грабителей. А бывшего потому, что отряд распался, когда монастырь штурмом взяли отряды графа Апольчивера, чтобы его черти на том свете жарили! — довольно образно и с неприкрытой злобой к этому самому графу говорит Ксита.
— Что с вами случилось тогда?
— Мы с сестрой убежали с наемниками, еще девчонки некоторые, вроде, успели спастись. Остальных победители затрахали до смерти и на стенах развесили за ноги.
— Чего так жестоко?
— Так мы все вместе перебили пару сотен воинов во время захвата монастыря, половину всех воинов графа, — с гордостью говорит Ксита, — Эти уроды и не думали, что два десятка девчонок могут столько их набить, все перед стенами и воротами гнить остались с нашими стрелами. Валялись и воняли пять дней, пока хитростью враги наш монастырь не захватили. Или подкупили кого из монашек.
Суровые тут места, ничего не скажешь. Женские монастыри захватывают и воспитанниц убивают страшным способом.
— Вот так теперь и скитаемся с мужиками из наемников. Теперь с этими гнидами Жоба связались, — неожиданно откровенно говорит сама лучница, — Одним нам караван не взять, приходится вместе работать на дороге.
Как я и думал, нападают и чистят караваны около леса. не очень такое прибыльное занятие. Риска много, а денег чуть выходит, да еще в лесу жить приходится.
— Ты же с юга? А выглядишь, как местный? — проявляет женскую наблюдательность лучница.
— Родился такой, — пожимаю плечами.
Только я собираюсь ее и дальше расспрашивать, как слышу шаги бегом догоняющего нас человека. Он уже рядом и вот-вот выскочит из-за поворота среди деревьев.
Отталкиваю Кситу в сторону, чтобы не мешалась, жду неугомонного мстителя за своего товарища и снятую с него одежку с обувью.
Явно, что это он пришел в себя после моей ментальной атаки, опомнился и теперь побежал мстить, особо не думая как именно.
— Зря ты с Тобола все снял. Воры с таким делом не смирятся, — успевает предупредить меня девушка с луком, как выскочивший прямо на нас мужик, весь в крови разделываемого козла, бросил в меня тяжелый нож с ходу.
Хорошо и сильно бросил, точно попал бы в грудь, если бы я не придержал его руку на секунду.
Побоялся сближаться с нами вот так просто, тем более, у меня копье в руках и целый тюк с ними же на плече.
Я успел немного прихватить сознание мужика, скомандовал кидать нож в меня стоячего, а сам упал вместе с тюком на землю. После чего подскочил на колено и вогнал лезвие зверолюдского копья в живот бандиту на всю его длину.
Бежать дальше на меня уже без оружия, раскинув пошире руки — это я тоже ему скомандовал. Не хватало, чтобы он скрылся в лесу, бегай потом за ним, вычисляй его сознание.
— Теперь воевать придется с Жобом и его людьми, — довольно спокойно говорит Ксита, — Когда они разберутся со своими. Поймут, что Тобол умер от моей стрелы, а второй, Лорас, от твоего копья.
— Повоюем, — отвечаю я, вставая с колена и добиваю бандита, широко раскрывающего в смертельной муке рот.
.
— А девушка то дело говорит, — признаю я про себя, оглядываясь на нее после смерти второго бандита.
Держи лук со стрелой на тетиве, видно, что подстраховывает именно меня. Ну и себя тоже, если бандит со мной справится, ей тоже не жить.
Да, придется теперь сразу разборки начинать, прислушавшись к разумным словам лучницы.
— Бандиты точно потребую кровавую виру за своих погибших, а кто там чего начал первый — это их точно не заинтересует, — добавляет Ксита, нервно покусывая губы, — Сначала точно разбираться не станут!
— Я бы еще могла как-то оправдаться с тем, что промахнулась. Только, теперь все пойдем под раздачу, когда некому все это подтвердись из своих. То есть, из тех, кому бандиты доверяют полностью.
Это она мне показывает, что считает теперь союзником из-за сложившейся неудачно ситуации. Неудачно, это по моему мнению — именно для нее, для меня все вышло в самый раз. И живой остался, еще и в меню десять баллов прилетело за бандитов. Теперь у меня двадцать семь двести шестнадцатых по СИЛЕ и ВНУШЕНИЕ поднялось на две единицы. Прогресс налицо, а то, что два выродка умерли — оно и к лучшему.
