— И что, тебе нравится играть… вот так? Совершая кровавые ритуалы, принося человеческие жертвы?
Брови Нагибатора поползли вверх:
— Интересно, сколько тебе лет? Такое ощущение, что не больше пятнадцати. Очнись, парень! Тебя засунули внутрь виртуальной реальности и заставили прыгать, словно ярмарочного скомороха, пытаясь сохранить свою жизнь. А где-то там, — короткий жест пальцем вверх, — сидят могущественные ублюдки и делают ставки, сдохнешь ты в очередной схватке или еще побегаешь. За все время, что я тут, реально я никого не убил. Хотя есть у меня подозрение, что один раз мой путь пересекся с другим игроком, очень уж силен был. Да и вел себя странно. Однако система заверила меня, что, убей я кого-то из землян, то сразу бы об этом узнал.
Я вспомнил ребяток, отмутузивших деда в Убурсисе, то, как странно вел себя их главарь, украдкой покосился на Виллара, и ничего не ответил. Однако этот Нагибатор подтвердил, что не только мне попадались странные персонажи.
— И что теперь? — признаюсь честно, если он сейчас предложит разойтись миром — я соглашусь. Отчего-то мне очень не хочется драться с ними.
Нагибатор вздохнул. Настолько демонстративно, что я ему не поверил:
— Ты же прекрасно помнишь, о чем говорил Эн-Зан. В игре должен быть победитель. А выиграть можно только одним путем — остаться единственным выжившим. Ты же не станешь предлагать мне разбежаться в разные стороны, в надежде, что тебя завалит особо прыткий представитель местных неписей? На 15-м уровне я выбрал весьма любопытный навык, «Дыхание Стикса». Звучит поэтично, но фактом позволяет поднять зомбака из поверженного противника. Учитывая твой уровень и навыки, думаю, из тебя получится отличный защитник и слуга.
Первой среагировала, как ни странно, Розмари. Она сразу метнула кровавый сгусток в египтянина, здраво посчитав, что попавший под действие Бешенства воин с секирами наделает в стане противника немало бед. И пусть противник был выше уровнем, но Моральным духом при прокачке явно пренебрег. В следующую секунду обезумевший любитель кошек обрушил яростную атаку на следопыта, чья легкая кольчуга не спасала от обладающих хорошим пробиванием брони секир.
Я кинулся к Нагибатору, но он проворно нырнул за спину копейщику. Снаряд, пущенный Ямилой, лишь выбил искры из большого круглого щита. Усовершенствованное на десятом уровне Чутье теперь не только действовало дольше, но и повышало верткость, поэтому от выпада гоплита я увернулся. Я использовал Боевой клич, но подействовал он лишь на лучника, у которого к этому моменту ополовинился уровень ХП. Впрочем, египтянина с минуты на минуту отпустит и он переключится на нас.
Гаркнув Ямиле, чтобы занялась лучником, я примерился к копейщику и уже почти активировал Сильный удар, как свое веское слово сказал жрец. То, что от применил, называлось «Прикосновение тлена». Густой грязно-серый сгусток тумана ударил мне в грудь, заставив кольчугу потемнеть, а уровень защиты потерять целых 10 пунктов! Гоплит воспользовался моим замешательством и успел активировать «Крепость щита». Его и без того немаленькая защита выросла еще на 8 пунктов и мой Сильный удар выбил с него всего 20 хп! И это при том, что я сменил ледяной клинок на удачно подвернувшуюся в одном из квестов угрожающего вида двуручную секиру, которая, помимо конского урона, еще и огнем не слабо добавляла!
Копейщик ответил, да еще как! Его «Удар Геракла» наложился на проклятие колдуна и выбил мне 40 ХП. Нет, так дело не пойдет. Лезу в инвентарь и опрокидываю в глотку зелье дубовой кожи и зелье росомахи, попутно пропуская от копейщика еще 20 урона. Колдун тоже добавил темным сгустком энергии, но не так больно, всего на 9 ХП.
Ямила успела добить лучника, так и не совершившего ни единого выстрела, но в этот момент «отпустило» египтянина и он, прокрутив секиры вокруг запястья, кинулся ко мне. Нагибатор тоже не сидел на месте, готовя какую-то пакость. Кажется, сейчас меня будут немножечко убивать…
Активирую «Смертельный прыжок», который выбрал на 10-м уровне, и приземляюсь прямо за копейщиком в тот момент, когда рядом оказывается египтянин. Все трое получают по 35 единиц урона и двухсекундное оглушение. Даже копейщик. Видимо, его усиление защиты работает только впереди. Что ж, этим грех не воспользоваться. Две секунды оглушения это небольшая фора, но вполне достаточная, чтобы успеть пополнить до максимума уровень запаса веры.
А теперь — да будет месиво! Активирую «Уязвимые точки». Спина копейщика представляла слишком лакомую цель, чтобы так просто ее проигнорировать.
Любая артель лесорубов умерла бы от зависти, глядя, как моя секира методично выбивает из копейщика всю дурь. За десять секунд все было кончено и изломанное тело упало на землю. За это время я успел пропустить три удара от египтянина и четыре попадания от колдуна. «Уязвимые точки» все еще действовали, поэтому я повернулся к воину пустынь. В этот момент Нагибатор вытянул в мою сторону руку. Навык «Мертвые воды», который он применил, снял с меня все положительные эффекты, в том числе и Уязвимые точки. Я чуть не завыл от злости, но колдун и не подумал остановиться, только вот целью выбрал не меня…
Ямила, уже четырежды попавшая в колдуна и египтянина, внезапно выгнулась дугой, когда неведомая сила оторвала ее от земли. Повиснув в воздухе, она закричала, кровь начала сочиться сквозь кожу, все сильнее и сильнее. Тягучие капли прямо в воздухе слились в тонкие струйки и начали вливаться в тело жреца, пополняя до максимума его жизнь, а затем и увеличив здоровье в полтора раза, попутно подняв уровень Защиты и Атаки сразу на 15 пунктов.
Я, кажется, закричал, когда больше похожее на кровавую мумию тело девушки с глухим стуком рухнуло вниз. Пылая яростью, повернулся к ненавистному колдуну, чтобы увидеть, как тот вызывает откуда-то из Загробного мира жутко злого духа давно умершего воина и вселяет в египтянина. Это разом восстанавливает тому здоровье, а также повышает Скорость, Атаку, Защиту и Верткость.
Ноги пустынного воина неожиданно оплетает неизвестно откуда взявшаяся веревка, а в спину вонзает кинжал подкравшийся незаметным Виллар. От египтянина отлетает треть ХП, но сейчас он очень быстр, поэтому страшная секира, выбив фонтан крови, врезается в переносицу пацану и вор отлетает в какое-то нагромождение полусгнивших ящиков, подняв облако пыли и трухи. Я так и не понял, выжил парень или нет.
— Нет ничего приятнее, чем дать противнику ложную надежду, а затем переломить об колено его чаяния! — вид у жреца был совершенно безумный. — Ты силен, парень, но потратил слишком много времени, играя в бирюльки! Настало время познакомиться с моим питомцем!
Возле правой ноги колдуна появился огромный трехголовый пес, при виде которого у любого кинолога случился бы сердечный приступ. Злобная тварь скалила желтые клыки, глядя на меня красными глазами.
Проклятая псина изготовилась к прыжку и я покрепче перехватил секиру, но тут сзади меня раздался пронзительный визг. Я поступил словно желторотый школьник и позволил себе обернуться. Впрочем, судя по расширившимся глазам врагов, им сейчас не до атаки. Розмари, склонившаяся над телом Ямилы, встала. На ее лице отчетливо виднелись следы золотых слез, на шее горело огнем удивительной красоты ожерелье, а рядом… Рядом с ней, заззявив клыкастую пасть и похрюкивая, стоял могучий вепрь. В холке зверюга была выше девушки, а весила, наверно, килограмм триста. Настоящий король северного леса! В маленьких умных глазках кабана плескалась первобытная ярость.
Пару раз ударив копытом, вепрь бросился на цербера. Тот не поджал хвост, а, страшно зарычав, попытался запрыгнуть кабану на спину. Во все стороны полетели кровавые ошметки и клочья плоти. Огромная туша напрочь закрыла от меня врагов, поэтому оставалось только ждать, кто в схватке выйдет победителем. Пользуясь передышкой, пополняю Запас Веры.
Впрочем, ожидание долго не продлилось. Разорванное пополам тело цербера осталось заливать землю кровью, а раненый, но все еще очень опасный кабан попер на египтянина. Тот не дрогнул и встретил хряка парным взмахом секир, напрочь отрезав пятак. Вепрь завизжал пуще прежнего и успел нанести воину два удара, прежде чем умер с распоротым горлом.
