крыша. С последней Рэм и познакомился поближе два дня назад во время сильного дождя. Сперва вода проникла сквозь кровлю, затем по стропильной балке стекла на пол чердака, а после — оказалась в кровати Рема, намочив одеяло и тюфяк. О сне пришлось позабыть. А весь следующий день Рэм занимался ремонтом кровли. Кстати! Надо бы лестницу соседям вернуть!
В кухне никого. Через распахнутые ставни в дом проникали звуки пробуждающегося города и теплые лучи летнего солнца. В очаге тлели головешки. В котелке на столе остывала каша. Да, Ланс уже встал. Распорядок дня лидера группы Рэм выучил наизусть. Сложно его не выучить, если Ланс изо дня в день действовал одинаково: подъем на рассвете, приготовление завтрака, утренний выход в город с обязательным посещением рынка и Гильдии, возвращение домой и завтрак со всеми, тренировка во дворе, дневной выход в город с непременным посещением Гильдии, ужин, подбивка баланса за день в кабинете, сон. За неделю лидер ни разу не отступил от разработанного плана. Казалось, что внутри улыбчивого и доброжелательного жреца не плоть и кровь, а шестерни и зубчатые колесики.
В животе забурчало. Рэм оторвался от разглядывания котелка с кашей и вернулся в коридор. Прислушался. Тишина. Дом спал. Рэм вздохнул: хотелось есть, но устраивать утреннюю трапезу в одиночестве желания не было. Осторожными шагами, стремясь избегать скрипящих половиц, Рэм прошелся по коридору и оказался во дворе.
Яркое солнце. Помятая травка. Низенькая покосившаяся оградка, упасть которой не давали массивные столбы, хорошенько вбитые в землю. Небольшая грядка у ограды, на которой Йерк высадил какие-то редкие семена. Заросшая дорожка к воротам. Колодец, на вороте которого весело щебетала пара птиц. При появлении Рэма птицы вспорхнули и полетели искать более спокойное место. Рэм вдохнул утренний воздух, наполненный запахом свежего хлеба и вонью жженого угля. Кирпичники в соседнем квартале заканчивали обжиг.
Над головой простиралось голубое безоблачное небо. Где-то высоко-высоко кружили птицы. И даже крики соседей не могли изгнать из Рэма чувство какой-то безмятежности.
Мимо ворот прокатилась груженая телега. В этой части города телеги ездили не часто. Рэм несколько мгновений смотрел перед собой, пытаясь понять, что именно ему показалось странным, а потом выскочил на улицу и посмотрел вслед мчащейся телеге. И впрямь… Не показалось. Лошадь, телега да и груз на ней выглядели достаточно безобидно. Мужичок, управляющий телегой и носящий гордое имя «Погонщик Том», тоже не казался опасным. По крайней мере, на первый взгляд. Если бы не черная табличка с красными полосками, то Рэм бы и не подумал, что этот тощий мужичонка может представлять угрозу.
Безмятежность ушла, как будто ее и не было. Рэм проводил телегу взглядом, дождался пока она скроется за поворотом и лишь тогда облегченно вздохнул. Удивительно, сколько он ни ходил по городу, а таблички с именами жителей выглядели примерно одинаково: серого цвета, темная окантовка, в центре написано имя, никакой опасности. А тут…
От мыслей Рэма оторвал тычок в спину и веселый окрик:
— Чего стоишь? Охраняешь?
Рэм с трудом устоял на ногах и обернулся. Как и ожидалось, за спиной оказалась Рыжая. Раскрасневшаяся, улыбающаяся, довольная жизнью и пробежкой. Еще одна ранняя пташка. Вставала она примерно в то же время, что и Ланс, но если лидер занимался хозяйством, то Мэри Сью устраивала пробежки по городу, не забывая влипать во всяческие истории. К примеру, три дня назад она полезла разнимать дерущихся мужчину и женщину. Ну как дерущихся. Мужчина отвесил женщине две сильные затрещины, и та, упав в пыль, горько завыла. Сердце рыжеволосой не выдержало эдакой несправедливости, и она, несколько раз хорошенько стукнув мужчину, уронила на землю уже его. Так на Рыжую накинулись и избитая женщина, и прибежавшая на ее зов стража. Пришлось Мэри Сью хорошенько побегать по городу, а потом до вечера прятаться в грязных и вонючих переулках. И как она на крысу там не наткнулась-то?
— Давно я в салочки не играла! — заявила она тогда, явившись домой прямиком к ужину. Бесшабашность и какая-то детская наивность. Ее совершенно не смущали ни кровоточащие ссадины, ни разодранные вещи, ни грязь, ни вонь. Мэри Сью просто радовало то, что она совершила правильное дело. А то, что оно осталось никем не оцененным… Что ж… Тем хуже для ценителей!
— Да так… — неопределенно отозвался Рэм, решив не рассказывать о странном погонщике. — Прогуляться вышел.
Он оценивающе посмотрел на рыжеволосую и заключил:
— Сегодня без происшествий.
— Да, — фыркнула она и недовольно помахала рукой. — Ничего интересного.
— Зато, — той же рукой она обхватила шею Рэма и, приподнявшись на носочки, заговорщицки прошептала прямо в ухо, — я сегодня нашла отличное место! Куча мускулистых парней!..
— Ох, — вздохнул Рэм и, освободившись, отправился во двор. А Мэри Сью пошла за ним следом и продолжила рассказывать. Уже не таясь. Рэм не слушал трескотню Рыжей. Воин подошел к колодцу, сбросил вниз ведро и, наполнив его, вытянул обратно. Вода пахла свежестью. Рэм зачерпнул ее горстью и с жадностью отпил. Зубы заломило от холода. Рыжая, закончив рассказывать историю, помахала рукой и скрылась в доме. Полностью отгородиться от ее восторженного рассказа Рэм не сумел и теперь знал, что по утрам на центральной Торговой площади собираются грузчики, среди которых немало красивых и крепких молодых парней. «Ценные» сведения, ничего не скажешь.
Рэм перелил воду в бадейку, снова наполнил ведро, скинул рубашку и, склонившись над бадейкой, начал умываться. Вода бодрила, избавляя как от остатков сна, так и от неприятного ощущения, оставшегося после встречи с Погонщиком Томом. Да кто же он такой?
— Тебе помочь? — рядом оказалась Мэри Сью, притащившая из дома два полотенца.
— Ну давай, — кивнул Рэм, наклонился и с трудом удержал крик. Рыжая окатила его из ведра. Что там он говорил про сон и неприятные ощущения раньше? Колодезная вода стерла все мысли до единой. Мэри Сью передала полотенце.
— Спасибо! — Рэм вытерся и обнаружил, что Рыжая внимательно рассматривает его. — Что-то случилось?
— Знаешь, — задумчиво произнесла Мэри Сью, — будь ты чутка помускулистей, я бы в тебя влюбилась!
— Ну… — Рэм смутился.
— И покрасивей, — мечтательно продолжила Рыжая, но на этом не успокоилась и с придыханием добавила:
— И побогаче!
— Тогда бы с нами не было Рэма, которого мы так
