приграничной провокации, предпринятой одной из сторон замороженного конфликта. Кажется, их снёс осколок фугасной мины… Так или иначе, он попал в южнокорейский военный госпиталь, а оттуда — в детский дом. То, что ребёнок выжил, было большой удачей, и она всё не заканчивалась — его усыновил какой-то богатый южнокорейский бизнесмен.
Но бизнес в Южной Корее весьма… специфичен. Некоторые сделки заканчиваются тем, что всех участников потом не могут найти. Их семейные кланы постепенно приходят к более приемлемому варианту договора, а про излишне инициативных исполнителей предпочитают не вспоминать. Богатые люди жрут друг друга, чтобы кто-то стал ещё богаче, и почти всё имущество приёмного отца Сона, пропавшего без вести, когда мальчику было пять, разошлось по родственникам. Осталось только немного денег на содержание ребёнка и зарплату для его опекуна.
Сам парень родственниками за человека не считался, учитывая его происхождение и увечье. Он пошёл в обычную школу, хотя физически не мог писать. Единственное, о чём он мечтал, была нормальная жизнь, но он был слишком неполноценным, чтобы избежать насмешек от одноклассников. Это… наложило отпечаток на его личность.
Когда ему в очередной раз разбили нос, он впал в неконтролируемую ярость и попытался избить обидчиков. Сил на это не хватило, зато его самого поколотили так, что он попал в реанимацию. Пятнадцатилетние дети не только жестоки, но и достаточно сильны, чтобы проявить эту жестокость в драке.
Опекун не придумал ничего умнее, чем предложить вышедшему из больницы Сону отомстить обидчикам. Правда, на самом деле он хотел просто приобщить подопечного к параолимпийскому спорту, и использовал желание отомстить как дополнительную мотивацию к тренировкам… Но какая разница, если закончилось всё примотанными к культям прутьями и избиением каждого хулигана по одиночке.
Тогда-то Сон и научился очень быстро бегать. Получив пару ударов чем-то похожим на строительный молоток, хулиганы начинали спасаться бегством, а он догонял их и продолжал избиение. Свои похождения Сон скрывал от всех, пока однажды не забил хулигана до смерти.
Полицейское расследование этой смерти зашло в тупик, зато банде погибшего не нужно было ничего выяснять, они и так знали, кто виновен. А случилось это около месяца назад…
Сон прятался от бандитов в подвале, а опекун, узнав, что его разговоры о мести привели к убийству, просто пожал плечами и продолжил служить Сону. Здесь так принято: кто-то ведь убил Сона-старшего, а теперь младший проявляет жёсткий характер. Скоро семья узнает о нём и снова начнёт уважать, а вместе с ним возвысится и единственный человек, что не бросил его все эти годы.
С приходом Системы Сон и его слуга выжили, а опекуну даже повезло в первый же день убить улучшенного зомби: не зря же он носил с собой пистолет. Потом началось событие со знакомством Претендентов между собой, и Сон со слугой решили под шумок запастись продуктами. Учитывая, что слуга получил класс «заклинатель духов», это не казалось такой уж сложной задачей, ведь теперь их сопровождало несколько оживших кукол, следящих за окружением, а сам опекун мог сливаться с могущественной сущностью и рвать зомби на куски голыми руками.
С зомби проблем не возникало, а вот с людьми… Некоторые из них тоже прошли инициацию, а дальше кто кого. Каждый считает себя самым сильным, и если это подкрепляется целой бандой головорезов за спиной, то почему бы не напасть исподтишка? Они спрятались от наблюдающих кукол и начали стрелять по Сону и его опекуну первыми. Это не очень помогло: дух, связанный с опекуном всё равно оказался сильнее. Но когда все бандиты были мертвы, выяснилось, что защищать подопечного от людей несколько сложнее, чем от зомби. Сон Чу Чхэ погиб в той перестрелке.
Судя по всему, способности опекуна действительно позволяли некоторые манипуляции с душами в системном смысле. Потому что он приказал своему духу воскресить подопечного, и дух исполнил приказание, но с некоторыми условиями. Во-первых, одна жизнь обменивается на другую. То есть, слуга пожертвовал собой, чтобы воскресить господина. Во-вторых, Сон должен будет полностью слиться с духом, принять его класс и его миссию. Оба условия были выполнены.
Класс «пожиратель чудовищ» означает, что, убивая врагов владелец получает некоторую подпитку… Когда на это наложились причуды Сона, навык стал работать таким образом: кровь усиливает регенерацию обеих частей его сущности, человеческой и демонической. Она же отключает все «тормоза», превращая их обоих в кровожадных чудовищ. Парадоксальным образом дух лучше отличает своих от чужих, и именно он пытается успокоить Сона, слетевшего с катушек и рубящего всех без разбора. Получается плохо…
Живой металл, покрывающий тело корейца — это как раз проявление духа, слившегося с ним. Они оказались почти идеальной симбиотической связкой: дух хочет прожить спокойную жизнь, и Сон мечтает о том же самом. Духу нужен кто-то, кто будет придавать ему постоянную форму, а Сону нужны протезы. Всё было бы прекрасно, если бы не апокалипсис, турнир и вот это вот всё.
Попытки завести друзей привели его сначала к Гарри и уэзо, а потом и к нам.
— Теперь, вы знаете, какое я чудовище. Это я пытался вас убить. Мне хотелось вашей крови, чтобы подольше оставаться на пике силы. Если можно, просто оставьте меня здесь, я больше никогда вас не побеспокою.
Медведь зарычал и переступил с ноги на ногу, обхватив морду руками.
— Вот именно. Я ж говорю, всё круто! Это было весело, надо будет как-нибудь ещё раз побегать. — сказал Женя.
— Ну, если это не будет начинаться так неожиданно, то я не против. — поддержала его Алиса.
— Ну вот, только познакомились, а ты уже меня бросаешь! — надулась Шада.
— Это теперь считается нормой, Сон Чу Чхэ. Добро пожаловать в новый мир. — подытожил я.
Нападения всё не было. Мы вернулись в отель, пообедали в ресторане и вернулись в номера. Там Лукин с Кириллом резались в карты на интерес: кто кого перемухлюет. Такого напряжения в пространстве я не ощущал ещё никогда, казалось, что вокруг них кипит сам воздух. На самом деле это была рябь от попыток моего ученика обойти наложенные Лукиным запреты.
— Ха! Всё, ты снова в дураках. Я доедаю. — сообщил Боярин. Он взял со стоящей на столе тарелки блин, сложил его треугольником и укусил.
— Это из ресторана? — поинтересовался Лёша.
— Нет. Наше собственное производство. — гордо ответил Кирилл.
— Э… Но тут ведь даже нет плитки — развёл руками Женя.
— Тут нет. А
