— Обойдёмся без этого, — говорит она. — Ненавижу таких лизоблюдок, как она. Но ты из другого теста, это заметно.
Я замечаю, что на этот раз незнакомка пришла не в платье, но в роскошной рубашке с корсетом, над которым откровенно выделяется её грудь; на ногах — роскошные кожаные штаны, обтягивающие её стройные ноги, и длинные сапожки. Не будь её слегка низкий властный голос столь запоминающимся, я, наверное, не смог бы узнать свою спасительницу в таком наряде.
— Меня зовут Райолин Эдельгейз, — представляется мне госпожа, изящно убрав с лица локон светлых, почти как у меня, волос. — Как зовут тебя, боец?
— Александр, — отвечаю я и молча смотрю в глаза Райолин.
— Никогда не слышала такого имени здесь, в Сирвийской империи, — говорит она, недолго подумав. — Ты не здешний? Из Эдинхейма? Нет… Вряд ли. Тогда та воинственная дева не стала бы столь жестоко обращаться с тобой вчера… Хм…
Я ничего не отвечаю, но Райолин вопроса не повторяет, восприняв моё молчание, как ответ, и даже делает какой-то вывод из него. В её зелёных глазах проносится таинственный огонёк.
— Как думаешь, зачем я вмешалась в твою битву вчера? — спрашивает Райолин, подняв правую бровь.
— Вряд ли вы рассчитывали на то, что взамен за помощь я чем-то вам отплачу. Ведь даже благодарность раба ничего не стоит, — говорю я.
— Раб ничем не сможет отплатить, но свободный мужчина — вполне, — замечает Райолин.
— До свободы мне ещё далеко.
— Но у тебя есть все шансы победить, — говорит она. — Как сам оцениваешь свои силы?
— Не высоко и не низко, я просто делаю всё, что могу, — говорю я.
— Большего и не надо. Отплатишь за мою помощь, когда выберешься за стены рабских лагерей. Найдёшь меня, либо я сама тебя найду, — женщина развернулась, чтобы уйти. — Райолин Эдельгейз, — повторяет она. — Запомни это имя. Мы ещё встретимся с тобой, боец Александр. Пусть Старые боги или любые другие помогут тебе победить.
Сказав это, Райолин покидает комнату ожидания, оставив меня размышлять о том, какого же чёрта в очередной раз со мной приключилось. Но погружаться в раздумья мне не даёт судья, приглашающий на арену.
Пора. Четверть финал основного турнира. Выиграю — и мне останется вырвать две победы завтра, чтобы оказаться на свободе. Я прошёл долгий путь… Осталось ещё немного!
***
Битва с Фредериком проходит очень легко и заканчивается моей победой. Во многом это происходит благодаря бесценным советам Тимерии, которая подробно мне объясняла, как именно нужно драться с Фредериком. Забавно, но тот полный блефа разговор действительно пригодился. Фредерик оказывается повержен моим мечом за довольно короткий срок, и сдаётся, увидев во мне более сильного противника. Довольно разумное решение. А это оказывается очень приятно, однако, когда кто-то падает перед твоей силой.
Хочется поговорить с Ни о моих возможностях и скрытых перках, но она продолжает разрабатывать новые функции, а потому я решаю её пока что лишний раз не дёргать. И без этого есть о чём подумать: странная женщина Райолин, непонятное поведение Линетт, вчерашняя битва с Тимерией, столкновение с магией… Столько всего за два дня! Мне досадно, что я толком даже не понял, как именно действовала её магия, а значит Ни не особо её изучила, хотя была возможность.
Я выхожу с арены, думая о завтрашнем дне и решаю прогуляться и немного отдохнуть. Впереди ещё два боя, полуфинал и финал, расслабляться нельзя, но всё-таки я чувствую прилив уверенности в себе. У меня есть шансы победить, шансы выбраться отсюда!
Я вновь задумываюсь о магии этого мира, и выхожу на площадь, где меня окликает знакомый по собраниям стражник Кровавой общины — Ксан.
— Эй, боец, ты участник турнира?
— Да, мой бой сегодня стоял первым, так что я уже закончил. Собираюсь подышать немного воздухом, который не пропитан кровью. Потом вернусь и буду смотреть бои дальше, — я отвечаю максимально подробно. Время, проведённое в этом мире, научило меня всегда чётко отвечать старшим по званию или должности, почему я делаю или не делаю то или иное действие. Оказывается, очень помогает. Куда проще, чем воспринимать в штыки каждый приказ.
— Новые бои тебя ничему не научат, быстро иди сюда и помогай остальным в уборке территорий! — вот это новости, какая ещё уборка, я снова в рабы записан?
— Но ведь я участник турнира и мне надо… — начинаю я, но Ксан быстро прерывает.
— Бозопрат ты недоделанный, а не участник, если Императору хоть что-то завтра не понравится, то лично заставлю тебя говно с отходных ям вылизывать, быстро за работу! — да уж, бозопратом меня давненько не называли, уже почти отвык. Деваться мне, видимо, некуда, но с другой стороны я буду занят делом и отвлекусь от своих забот. А как будет возможность — сбегу, хех.
Мне выдают какую-то банку с краской и кисть, и отправляют к ещё одному пареньку красить стены казармы. Странно, что этим не занялись раньше, ведь приезд императора — дело важное, требует подготовки…
В своём собрате по несчастью я узнаю Брона, как-то мы с ним уже пересекались в столовой и выясняли, что попали сюда с одного лагеря. Или нас знакомил Андреас? Я уже и не помню, но это сейчас не важно.
— Тоже запрягли облагораживать территорию? — сочувственно спрашиваю я, начиная красить стену.
— Да дня три назад ещё, это участников турнира никто не дёргал, а нас уже заколебали этими мероприятиями по улучшению! Трава должна быть зелёной, стены красивыми, дороги чистыми. Я всё надеялся, что Император не приедет, но видимо не судьба.
— Значит, завтра на финал прибудет сам Император Сирвийской империи? Интересненько…
— Не кричи так, не хочу, чтобы слышали, как мы его обсуждаем! — Брон трусливо смотрит по сторонам, на всякий случай бормоча знакомое мне «ВИВАТ, Император!». (Хотя ближайший охранник от нас метрах, наверное, в двухстах минимум).
— Он с семьёй будет? — гораздо тише, чтобы не заставлять беднягу нервничать, спрашиваю я.
— Не знаю, я слышал, что из-за утраты сына императрица объявила по всей Сирвийской империи траур, но сам Император отменил его из-за приближающегося праздника. Возможно, у них возникли разногласия, как это часто бывает, и он приедет один. Или возьмёт старшего сына, Михаэля, — Брон оказывается любителем поболтать, хотя до Андреаса ему далеко. После каждого предложения он осматривается по сторонам, чтобы никто не услышал ничего лишнего. Это забавляет.
— Поэтому никто территорией раньше не занялся, думали, что он не приедет?
— Ага, но три дня назад он отменил траур, и Кровавая община поняла, что он ни за что не пропустит День основания Сирвийской империи. И срочно начали готовиться, сегодня ночью нас наверняка ещё погонят саму арену обуустраивать, чтобы Императору всё понравилось. Дело как раз и осложняется для них тем, что непонятно — один ли будет он, или с семьёй. Если поставят неправильное количество специальных бархатных стульев — сразу могут отправиться на суд к старым богам. Поэтому все и на взводе уже который день.
Я вспоминаю нашу ссору с Линетт, и у меня возникает крошечная надежда, что она тоже просто переволновалась из-за приезда императора, а потому так на меня сорвалась. Она же так не думает на самом деле, любому ясно, что с этой страной какие-то проблемы. Жестокий деспотичный строй, который давно надо разрушить… Чёрт, опять задумался про Линетт, не хотел же! Может просто хватит оправдания искать, я ей просто не нужен? Но тогда зачем вся эта забота, все её смешные тайны, рассказанные мне по ночам. Зачем она решила переспать со мной, в конце концов! Да уж, мыслю так, будто сам в этом совсем участия не принимал…
— Как ты сюда попал? — я решаю ещё поговорить с этим Броном. Всяко лучше, чем думать про Линетт.
— Как все, из рабского лагеря, взяли за умение драться. В турнир не прошёл, вылетел на четвёртом этапе, обидно. Но хотя бы здесь остался, правда не думал, что снова драить и убирать территорию круглыми сутками придётся.
— А в рабство как?
