Две девчонки, секс - узницы уже перестали дрожать и всех бояться, выяснилось, что это две сестры погодки, Валя и Оля, двадцать и двадцать одного года, спасались бегством с родителями на семейном автомобиле. Но их остановили те беспредельщики, и, пустив в расход предков, утащили бедолаг с собой на дачу, и драли в течение дня. Вот такая короткая и тоскливая история. У нас в банде Моща тоже баб туристок воровали, долго они не жили, затрахивали до смерти уже через три дня, и для меня дикостью такие мытарства не были, видал и похлеще.
Идти им некуда, попросили остаться. Я сначала был против, но против женского коллектива не попрёшь, даже моя Маша ополчилась вместе со всеми на меня, пришлось оставить, и подключать к сбору дров с Петром и прочим хозяйственным работам. Девки далеко не красавицы, низкосракие, полные, ноги кривые. Те отморозки, что, симпатичнее не могли себе найти? Вот сейчас заняты стиркой совместно накопленных трусов и всяких других предметов одежды. Вот! Мыла и порошка тоже надо, много чего надо…
По сути весь этот колхоз на хрен не нужен, но тогда придётся варить жратву, топить печку и устраивать постирушки самим, а это уже большой минус. Поживём - увидим, что и как лучше. Но сам с себя поражался и охреневал, до чего жизнь довела - председатель колхоза, мля…
Жутко захотелось пива, пошёл на кухню, взял полтора литровую бутыль, и, отойдя в самый угол участка, растянулся на траве. Лежал, прихлёбывал с баклахи, наблюдая, как какой – то чёрный жук упал с травинки на спину, и отчаянно крутил ногами, пытаясь перевернуться. Прямо как я, образно, конечно, говоря.
- Вот ты где! – услышал голос Маши, легла рядом, кивнула на несчастного жука. – Развлекаешься?
Я отправил жука в полёт смачным щелбаном, и обнял её.
-Завожу новые знакомства!
-Как тебе роль отца – командира? - отхлебнула пива, поперхнулась, капли побежали по высокой груди. Припал к ним губами, девушка рассмеялась и отстранилась.
-Щекотно!
-Да как… По сути на хрен оно надо, отцовство это, но таким образом, легче выжить нам, так что буду соответствовать. Не устаёшь на дежурствах?
- Прикалываешься? – смеётся. – Я же знаю, что вы с Петром пасёте округу, наши дежурства чисто бутафорские! Я только реально напряглась, когда вы к порталу ездили, а так, сижу, в ноутбуке играюсь.
-Во что?
- В зомби – огород! - и ржёт.
- Завтра будет нам огород. Поедем затариваться барахлом, пока не растащили. Как там обстановка в мире, кстати?
- Ничего не изменилось, как и вчера. Зачем притащили врага сюда?
- Пусть будет, как заложник, что ли… Обратно можно его отправить с моим термосом, подойдёт к начальству и бабах! Пойдём, поболтаем с ним!
- Ну что, как настроение?
- Да пошёл ты, морда предательская, доберёмся ещё до тебя. Я вам ничего не скажу! – злоба в парне не остыла ни на градус, партизан на допросе в гестапо, а ведь он так, похоже, представляет себе наш разговор. Ульяна Громова новом обличье.
- Да нам говорить и не надо ничего. Просто передашь письмо своему командование, а лучше ему! – я сунул распечатку фотографии Сидоровича с Ивановичем ему под нос. – Мы итак знаем, кто ты, и зачем тут. Так что свои лозунги оставь на празднование Девятого мая, посидишь тут у нас, потом отправим тебя назад, при всех регалиях и эполетах. Так что такие дела, Саня Разудалов.
- Что с моими сослуживцами?
- Погибли при транспортировке, один ты остался, что – то у вас не срослось, портал дело не стабильное, понимать должен, – не моргнув глазом, «влепил горбатого» я, и сделав честные глаза, продолжил:
- Нам импонируют ваши идеи мировой революции, брат, я и сам бы хотел вернуть времена Союза, но здесь у нас проблемы похлеще есть, вот зомби, например, не до этого сейчас.
Тот с презрением оглядел меня и спросил:
- А что ж ты тогда волосы как пидор перекрасил? Советские мужики такого бы никогда не сделали…
Вот у него проблемы, дорогая бабушка…. В углу прыснула в кулачок Маша, сидевшая всё это время на старом кривом стуле.
- Есть такое понятие, как маскировка! Отдыхай!
Вышли на улицу, сели в беседке, в ней уже на полу под столом спал Джозеф, дёргая во сне лапами.
- К нам гости, идут с разговором! – рядом присел Пётр, посмотрел на тушкана. – Умаялся, бедолага, после работы.
- Стоять. Частная территория! – услышал я голос Мишки, это к нам кто – то пожаловал, давно засёк пятерых людей, направляющихся к нам.
- Старшего позови, часовой, мля! – голос прозвучал вполне уверенно, бас взрослого мужика.
Подошёл к воротам, вышел наружу, увидел вооружённых кто чем дядек, в охотничьем камуфляже все, коммандос дачный, в натуре.
- Я старший!
- Полковник полиции Грищук! – с достоинством в голосе и с надменностью во взгляде произнёс статный солидный, лет под пятьдесят, мужик с АК74 за плечом. – Олег Николаевич! Представляю собой российскую власть на территории дачного общества. Сам знаешь, что кругом происходит, анархия нам не нужна, нужен крепкий кулак. Поэтому даю время до утра принять решение – или присоединяетесь к нашему сообществу, и принимаете наш устав, несёте службу и выполняете приказы или разоружаетесь, и валите на все четыре стороны. Партизанских вольниц не потерплю, понял меня?
- Слушай, Грищук! – во мне начала закипать злость. – А что ты тут командуешь, иди на хер со своим колхозом, решил в дамки пролезть, паханом стать? Мы сами по себе, твой колхоз пошёл лесом, у нас есть планы, по – лучше, чем кучку дармоедов греть. Иди дальше колядуй!
И врубил режим «запугивания», мужики попятились, глядя на меня, у полковника вся надменность улетучилась, дрожит, как осенний лист. Подошёл к нему в упор, и глядя в глаза, сказал:
- Забудь о нас, и не попадайся на глаза!
В тот момент дверь в воротах открылась, и к нам вышли Маша с Дашей, в руках «ВАЛы», группа поддержки, их бабушку…
Я посмотрел на них, оторвавшись от Грищука, Маша вздрогнула, выдержала мой взгляд, а Даша аж автомат выронила, попятилась к забору, в глаза ужас первобытный. Смотрю на мента, а у него по штанам след, обоссался начальник.
-Идите отсюда! – сказал мужикам, и они побежали прочь, как дети.
И лишь через минуту, услышал голос Грищука:
- Ну всё пидор, твоих баб с фантазией используем!
- Лёша, что они хотели? – спросила Маша, закидывая свой ВАЛ за спину.
- Чего – чего…- недовольно ответил я. – Пришли нас в колхоз принимать, раскулачивать, так сказать! Старший, мент, дал до утра время, но, чую, нет его у нас больше.
- Да пошёл он на хер! – чуть ли ни в один голос крикнули наши часовые. – Тоже мне, авторитет! Пусть лошадь в канаве доедает, осёл.
Вернулись на территорию, созвал остальных, обрисовал ситуацию. Предложил высказать мнения.
- Ну а может и вправду, может к ним хоть порядок будет, всё – таки власть у человека, милиционер… - предложила Дашина мама.
- Дмитриевна, послушай! – неожиданно произнесла тётя Света, гладя при балдевшего Джозефа между ушами. – Я полжизни на женской зоне отработала, ещё не видела нормального ментовского начальника, редко когда хороший человек до большой должности дослужится… Так, что пусть сами в своей каше варятся.
Я взглянул на всё это время улыбавшегося Петра.
- Лёш, забудь о этом мудаке, я уже внёс коррективы, они нас седьмой дорогой обходить будут, но по – хорошему валить их всех надо! – ментально сказал мне контролёр. – Постоянно их обрабатывать тоже некогда. В общем есть у меня решение….
И в тот же момент недалеко от нас хлопнул одиночный выстрел, раздались женские крики ужаса.
Все навострились, а Пётр спокойно сказал:
- Не бойтесь, это просто один мудак застрелился…
И пошёл в сторону бани, оставив всех стоять с раскрытыми ртами.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ.
Наутро по плану у нас был рейд за полезными вещами, имеющимися в городе, пока его не разграбили. Разделил банду на две части, взял с собой Павла с Мишкой, Машу и Тётю Свету. Всех одели в трофейные «Бериллы», даже тётке размерчик то что надо подобрали, народ подозрительно косился на меня, уж больно необычные были броники.
- Откуда дровишки? – с заговорщицким видом спросил Пашка.
- Пётр учёный, вот, его заначка!
- А! – протянул тот, по глазам понял, что не верит.
- Тёть Свет, возьми пулемёт, будешь Анкой пулемётчицей.
- Да гавно вопрос, думаешь не сдюжу?
Остальные остались заниматься хозяйственными делами, Даша даже обиделась, что её не включили в группу, да и вообще была злее фурии, разругалась с Павлом в пух и прах, после того, как поймала его ночью за баней, ублажающего Валю. Хотела уехать куда глаза глядят, еле удержали, Маша от неё ни на шаг не отходила, подруги стали не разлей вода.
