- Я не муж больше ей! – в сердцах крикнул Пётр. – Уже долбанные полтора десятка лет! Я чудище болотное, не человек, я контролёр! И если контролёр сказал другому, что он его друг, то значит он никогда не ударит в спину. Человек ударит, а я не ударю. Ты сделал не ту ставку.
Ментально, как можно мягче, сказал ей:
- Прости, любимая!
И произвёл опустошающий импульс, который перекрыл его дикий крик отчаяния.
- Ты сегодня грустен! – сказал Кондак, протягивая ему горячий кусок мяса. – Человеческие эмоции не красят нашего брата.
- Брат, я убил собственную жену! – с горечью произнёс Пётр. Они сидели в пещере, бывшей жилищем соседа, и ели кабанятину при свете костра.
- Жена есть человеческое понятие, нам совершенно чуждое, мы Иные, хоть ты и был когда – то человеком, ты перестал им быть. Я рад, что ты это сделал, ты доказал, что у тебя нет ничего общего с ними, – заметил его оппонент, облизывая жир с пальцев.
- Напротив, я убил её ради того, чтобы другие люди могли жить!
- Пётр, я тебя не понимаю! – укоризненно покачал головой Кондак. – Ты слишком увлёкся отношениями с людьми. Это тебя погубит.
Он замолк, и швырнув в потрескивающий костёр мосол с кусками мяса.
- Скажи мне, Пётр! – наконец оторвался от раздумий. – а что это за взрывы и всплеск энергии был сегодня вечером, сразу после Выброса?
- Я уничтожил второй портал!
- И где ты был почти два дня до этого?
- В аду, дружище, в своём персональном аду!
- Я тебе могу чем – ни будь помочь? – спросил Кондак, отламывая себе новый кусок от туши.
- Сканируй людей, дашь знать, когда появлюсь, что они замышляют! – ответил Пётр, и достав из ранца большой тесак, протянул его приятелю.
- Пользуйся этим. Лучше, чем рвать мясо руками!
Тот принял подарок, довольно заурчал. Пётр улыбнулся, глядя на него, как же иной раз нам надо мало для того, чтобы быть счастливыми.
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
Проснулся утром от холода и визга бензопил, доносящемуся из открытого окна. Даша уже ушла, сняла с меня обувь и накрыла одеялом. Лежал, прислушивался к своему состоянию, вроде нормально, не «штормит». Радаром прошёлся по округе, ого, народу прибавилось, и намного.
Встал, спустился на кухню. За столом трое детей, два пацана лет по десять и девчонка, от силы тянет на пятнадцать. С ними две женщины лет по тридцать пять, посмотрели настороженно на меня.
- Здравствуйте, Алексей! Мы жёны Саши и Васи, они нас только что привезли! - сказала мне невысокая, с короткими волосами брюнетка. – Спасибо, что приютили!
- Да не за что! – кивнул ей, подмигнул детям, те напряглись.
- Покормите детей, берите всё, что найдёте! – и пошёл на улицу.
- Спасибо, мы уже поели!
Во дворе жизнь била ключом. Семёнович с Михаилом орудовали сучкорезами, а Рыжий с одним из своих мужиков, размахивая топорами, распускали получившиеся кругляши на дрова. Остальной народ, кроме сестёр, Даши и Ксюши, участвовал в сооружении гигантской поленницы у бани, которая между делом вовсю топилась, наполняя воздух ароматным дымком, Джозеф как раз закидывал новую порцию поленьев в печку. Цирк, натуральный, Куклачёв свой картуз от зависти бы сожрал!
-Здравствуйте! – сказали все чуть ли не хором, а тётя Света добавила:
- Алексей Петрович!
И глаза прячут все, кроме Мишки, кивнул мне, улыбнулся краями губ.
- Привет, мой народ! – улыбнулся всем. – Как, работа кипит?
От народа вырвался немой вздох облегчения, лица расслабились, раз шучу, значит в порядке, решили, что ж, почти угадали.
Оглянулся, посмотрел на балкон, на котором обычно несли службу часовые, на посту Валя и Оля за плечами АК 103, поймали мой взгляд, и застенчиво улыбаясь, отдали мне воинское приветствие руками.
- Вот две балды! – подумалось, и из глубин памяти всплыло вечное армейское: К пустой башке руку не прикладывают.
Поднялся к ним на балкон, так, первое нарушение – одеты в лёгкие маечки, утро прохладное, соски чуть ли не на сантиметр торчат из под тонкой ткани. Уж могли бы и «бериллы» им выдать, едрён батон.
- Почему без броне костюмов? – строго спрашиваю.
- Так это…Без вас не разрешают давать их, мы спрашивали… – запинаясь, растерянно пробормотала Валя.
- Ясно! – взгляд упал на дежурный пулемёт, раскрашенный «под хохлому» лаком для ногтей, присутствовали все цвета и оттенки, твою бабушку…
- А это что за резьба по дереву?
- А это ещё Маша начала рисовать, а мы продолжили… - развела руками Оля. – Что, стереть что ли?
- Ладно, пусть так останется… - вздохнул я. – Девчонки, всё у вас хорошо? Если что надо, сразу ко мне обращайтесь…
- Тут это… - совсем засмущавшись и покраснев, сказала Оля. – Нам бы прокладок или тампонов….
- Ах ты ж ептыть! – усмехнулся я. – Радуют меня ваши критические дела, думал, будем с вашими детьми нянчиться, после того случая!
Я неопределённо кивнул головой в сторону – Пронесло! В моей комнате большая тумбочка, там, в верхней полке Машины «приборы» остались, забирайте, всё, что вам нужно. Ей это уже не понадобится…
Сёстры повесили носы, губёнки предательски задрожали, вот - вот слёзы пустят… Пришлось ущипнуть их за соски, глаза по сто рублей, уставились на меня, зато забыли совсем, что собирались плакать.
- Не надо раскисать! – по отцовски сказал им, и, подняв в верх указательный палец, произнёс наставляющим тоном:
- Вы на посту, с боевым оружием! Надо об этом помнить!
- Да –да, мы помним! – растерянно закивали головами сестрёнки.
Спустился обратно во двор. Заметил, что в одном из джипов сложена куча «бериллов», видимо привезли из нашей с Петром нычки в парке.
Нашёл Дашу за скамейке за домом, сидела, чистила картошку, уже осилила половину здоровенной кастрюли. Подсел на стул напротив неё. Она отложила нож, посмотрела мне в глаза испытующе.
- Как ты, Лёша?
- Лучше!
Она смотрела на меня, кусая губы, затем схватила мою руку:
- Давай без глупостей, ладно? Перепугал меня совсем…
- Даш, спросить хочу… Зачем я тебе нужен, я же старше и….
- Замолчи! – сказала она. – Ты не такой, как все, в тебе дерьмо наружу, и ты его не прячешь, не притворяешься порядочным, ты как зверь, и я ценю это, ты мне нравишься такой, я сама такая. С Пашкой бы всё равно ничего не получилось, я его видела насквозь, блядво… А вот ты запал мне в душу с самого начала. Сейчас, может, скажу больно – я не рада смерти Маши, она моя подруга, и желала вам только счастья. Но её больше нет, и ты мой!
Меня аж мурашки пробили, от неё исходила какая – то пульсирующая энергия, и мне приятно было её ощущать, эти волны доставляли какое – то неизвестное удовольствие. Совсем непростая девочка… Она встала, подошла ко мне, и поцеловала в губы. Невозможно описать словами этот поцелуй, он не был похож на Машин, тут что – то другое… но не менее классный.
Она отстранилась, тяжело дыша, прошептала на ухо:
- Иди порядок наведи, а то какая –то анархия уже!
Посмотрел в строну, стоит Серёга – сантехник, с ножом и ухмыляется:
- Вот, в помощь кухонному наряду прислали…
- Значит так, наряд пока отставить! – отдал команду. – Общее построение у крыльца, все, вплоть до часовых. Минуту на исполнение.
Полунин так же незаметно исчез, как и появился.
- Пошли, красавица, тебя тоже команда касается!
- Пошли, отец – командир! – и наградила ослепительной улыбкой.
- В шеренгу по двое становись! – и через минуту моё «стадо» приняло нормальный, уставной вид подразделения.
Оглядел их долгим взглядом.
- Слушай мою команду! – вытянулись, смотрят на меня во все глаза, лишь на Дашином лице иной раз выступает лукавая улыбка. Смотрю на неё строго, улыбка исчезает, стоит, прищурившись, ан нет, в глазах всё равно пляшут весёлые чертенята. Ох уж эти бабы, как же без них жилось спокойно… И без них уже никак, совсем расслабился, сталкер.
- В связи с гибелью двух членов рейдовой группы, утверждаю новый порядок несения службы!
Во первых! Разбиваю подразделение на два взвода. Первый взвод, старший Александр Балтимор. (Рыжий, тот, что с «маузером», кивает головой, сейчас уже стоит с Пашкиным Аеком). Состав взвода – его семья, плюс те, с кем он пришёл. Получается семь человек, детей не считаю. Будете выделять людей в общий кухонный наряд, плюс охрана вверенной территории, один боец. Оружие вы получили, а своё, с чем пришли, сдать в «оружейку». Позже получите в усиление пулемёт и боеприпасы к нему. Заселяетесь в соседний дом, ломаем забор и расширяем территорию. Так же укрепляем периметр. Второй взвод! Старшая Тётя Света, состав – восемь человек. Так же кухонный наряд, два человека в дозоре, как и раньше. Персональное задание – раз уж несёте службу на балконе, укрепите его мешками с песком, сверху натянуть под углом мелкую сетку, видел в сарае, какая – ни какая, а защита от гранат. Семёныч, подменяешь Петра на обязанностях банщика. Первый взвод, на вас дежурный водитель. Каждое утро жду на планёрку командиров взводов, время девять ноль - ноль.
