class="p1">Я достал из кармана конверт, и уселся в кресло, где только что сидел солдат мафии. Пересчитал купюры, помотал головой, и убрал бабки обратно в карман. Здесь было четыре с половиной тысячи долларов. У Генри такие деньги, конечно, были, но, если Джо получил не меньше, то руку к нашей награде приложил кто-нибудь из капо, а, может быть, даже и сам дон Гвидичи.
Наши вложения окупились сторицей. Вложились-то мы по полтора куска, выложив почти все, что было. А сейчас можно даже вывести тысячи две-две с половиной в реал, на карту “почты. ру”. Хватит на пару недель нормальной жизни.
— Поздравляю, парни, — сказал Лоренцо, усевшись на матрас, и прислонившись спиной к стене. — Убрать главаря чужой банды — непросто. Мы с Крисси вас, недооценили.
— Спасибо, — кивнул я, и развалился в кресле.
Честно сказать, было приятно не столько, из-за награды, а еще из-за того, что мы смогли уйти из-под нависшего над нами Дамоклова меча. Хотя, в следующий раз нужно быть осмотрительнее. Понятное дело, что Генри сорвался на нас, видимо и на него самого сверху оказывали давление, может быть, даже и угрожали тем же, что и он нам.
— Сами-то чем занимались? — спросил Джованни.
— Да, так, — будто нехотя, ответил Лорик. — Мотались по району, помогали Генри собирать деньги с местных дельцов. По сути, охраняли его, вот и все. Ничего сложного.
— Повезло вам, — усмехнулся я. — Знаешь, это лучше, чем убивать ирландцев. Хотя, теперь, очевидно, нам не придется этим заниматься.
— Блять, извини, но я не согласен, — неожиданно зло проговорил Лоренцо. — Он отправил вас на ответственное задание, а мы мотались толпой по району, как идиоты. Очевидно, что вас он ценит больше, и что в семью примут именно вас.
— Чего? — не понял я. — Он отправил нас на самоубийственное дело, приказал убрать одного из самых могущественных людей в городе, а в случае неудачи обещал убить. Мне кажется, ты не понимаешь, о чем говоришь?
— Так, а какого хрена ты вообще связался тогда с мафией? — спросил в ответ он, вскакивая с пола.
Я сам не понял, как поднялся на ноги. Мы встали нос к носу, как делал десять лет назад, и до сих пор делает уже престарелый МакГрегор.
— А какого хрена ты сейчас ноешь? — вопросом на вопрос ответил я, засовывая руку в карман костюма, и сжимая ладонью рукоять новой “бабочки”. — В любом случае, кого примут в семью решать не тебе, и даже не Генри. Такие вещи решает только сам дон, и уж кого рекомендуют в семью солдаты — дело другое. Кто себя лучше покажет.
— Да пошел ты, — ответил Лоренцо.
— А вообще-то он прав, — внезапно, как для меня, так и для своего друга, вмешался Кристофер. — И вообще, нам сейчас только перессориться, да перерезать друг друга осталось. Уймитесь уже, хотите выпустить пар — дождемся звонка, да поедем на дело.
— А с чего ты взял, что вообще звонить будут? — спросил Лоренцо, который, похоже, сам был рад съехать с этой темы.
— Да потому что Тотти зашевелятся теперь. Других помощников кроме ирландцев у них нет, и у них два варианта — либо идти на мировую, к чему они не готовы, потому что потерь особых не понесли, либо сделать все, что можно, чтобы лишить нас доходов. Так что за сегодня мы наездимся, уж поверьте.
Будто в подтверждение его слов, в прихожей зазвонил телефон. Лоренцо посмотрел на меня с сомнением, будто опасался, что я воткну нож ему в спину, но все же развернулся, и пошел к звонящему аппарату.
А у меня и мысли не было бить его в спину. Хотел бы зарезать — ударил бы в живот, как полицейского, но сейчас в этом смысла не было, поэтому я разжал ладонь, и вынул руку из кармана.
— Да? — раздался голос из прихожей, — Сколько их? Минут пятнадцать продержитесь? Выезжаем.
Мы с Кристофером и Джованни двинулись к двери. Луиджи сегодня не было, как и доступа в его закрома — дверь в кладовую оказалась закрыта на впечатляющих размеров замок, который не соответствовал хлипкой створке.
Зато в ящике комода в прихожей лежало четыре одинаковых пистолета-пулемета М3, и по четыре запасных магазина. Большего пока что не требовалось, поэтому мы вооружились автоматами, и двинулись вниз по лестнице.
Вчерашнюю тачку уже угнали негры на разборку. Кажется, они решили продолжать взаимовыгодные отношения, поэтому оставили на замену огромный “Бьюик Родмастер” пятидесятого года выпуска, в котором мы, похоже, должны были затеряться в трафике.
Я посмотрел на зубастую решетку и массивный передний бампер, и подумал, что если разогнать эту машину до сотни миль в час, то получится отличный таран. Не хуже, чем в “Безумном Максе”. Другое дело, что тогда будет с пассажирами и водителем.
— Я за руль, — сказал Кристофер. — Запрыгивайте, и отправляемся.
Ощущение легкого волнения перед делом стало привычным и в какой-то мере приятным. Я уселся на заднее сиденье, проверил магазин в автомате и дослал патрон.
* * *
Когда прикормленные “почтой. ру” депутаты пропихнули в Госдуме закон о легализации проституции в виртуальных мирах, правозащитники всех мастей визжали. Часть — от восторга, часть — от негодования. Но в конечном итоге, все оказалось не так радужно: проститутками были только НПС, управляемые искусственным интеллектом, а доступ в бордели был строго с восемнадцати. Более того, в сами “Злые улицы” пускали только с восемнадцати, потому что уж слишком тут много плохого, чему дети могли научиться.
Тем более, что на “улицах”, публичные дома отдали в управление бандам.
И сейчас мы ехали на защиту одного из наших борделей.
Ублюдки Тотти приехали на четырех машинах, наши забаррикадировались в здании вместе с девчонками и клиентами, которые не успели вовремя сделать ноги. Из окон периодически постреливали, но как-то вяло, явно бойцов было не так уж и много.
Никто ж не знал, что парни из вражеской банды нападут на бордель прямо посреди нашего района. Нам бы на такое наглости не хватило, хотя сейчас, может и придется.
Жаль, что не было никакой связи — раций или чего-нибудь такого, чтобы связаться с “осажденными”. Тогда мы могли бы приободрить их, сообщив, что уже прибыли на помощь, а, может, и как-нибудь скоординировать действия, чтобы зажать людей Тотти с двух сторон и перестрелять.
Кристофер резко вывернул руль и нажал на тормоз. Машина остановилась так резко, что колеса с моей стороны слегка оторвались от земли. А ведь машина весила едва ли не под две тонны.
Открыв дверь, я выбрался из машины и
