молодые. Вот у нас в поселке точно проблем побольше окажется и они будут посерьезнее, — замечает Ира.
Она права, народ у нас не такой молодой, да и я уже могу сформулировать, пусть и примерно, что нам всем принес второй этап Игры. Но, сначала доберемся до поселка и тогда все точно узнаем.
— Олег, Маша на связи? — я вижу, что мой заместитель пытается общаться с женой по рации, но, у него ничего не получается, пока мы не пересекаем мост и не подъезжаем к поселку еще на километр.
— Маша! Маша! Вы живы? Ответь мне! — надрывается в рацию Олег и получает наконец долгожданный ответ, что все довольно плохо, по поселку гуляют зомби, люди много кричали в домах и в нашем соседнем тоже, но, именно для Маши и детей угрозы сейчас нет. Парни из грузовика успели добраться до поселка, но, грузчики остались в кузове, их уже никуда не успели завести и там может получиться все плохо.
— Передай Серому, что придется снова весь поселок чистить, насколько я могу понять! — ну, этим жена Олега меня не удивляет совсем, хотя, я уже готов к зачистке бывших знакомых морально.
— Серый, давай быстрее! — просит Олег, Ира и Жека молчат, у них то никого в поселке не осталось.
Мы заезжаем на центральную улицу, проезжаем мимо пары первых домов, ближайших к дороге и сразу становится понятно, что поселок не так хорошо пережил пришедший второй этап, как воинская часть.
Грузовик стоит перед нашим домом, куда мы выгружаем продукты и кузов у него ощутимо так шатается, похоже, что пленные борются за свою жизнь, из четырех человек трое парней там по возрасту явно не старше тридцати лет и могут пережить второй этап, если справятся с четвертым, тем маленьким и черненьким взрослым мужиком, на которого указывали женщины в ангаре.
Впрочем, и нашим соседям около ангара досталось тоже, когда мгновенно обратилась почти половина из них, спасти всех мы не могли ни теоретически, ни практически.
Приходится сразу же выпрыгивать из машины и освобождать пару зомби, рвущих тела жертв прямо на дороге, еще в стороне грузовика я вижу несколько свободно гуляющих зараженных, в которых превратились оставшиеся взрослые жители поселка, пока, не нашедшие себе источник дарового стола.
Они бегут-ковыляют к нам и снова отлетают, один за другим, среди освобожденных я узнаю знакомых по лицам и из наших сторонников, и из нейтралов. То есть, не именно мужиков, занимающихся прокачкой, а членов их семей, некоторую часть из них, это точно.
Похоже, что наши помощники где-то серьезно задержались, им то следовало прибыть сюда самыми первыми и уже самим освобождать своих близких от страшной участи — урчать, вожделея всей душой мясо своих близких, моргая белесыми глазищами.
Ну, может еще и подъедут, освободят все же нас от общения со своими родственниками, оставшимися в домах, я очень на это надеюсь, как и вся моя команда.
Теперь, возможно, еще придется доказывать, что мы не просто так напали на членов их семей и пока наши работают, я снимаю небольшой фильм на еще не разрядившийся смартфон, как все происходит на самом деле.
Как они бегут к моим парням и Ире дерганной походкой и падают на дороге, освобождаясь от ужасных сущностей, поглотивших их душу.
Впрочем, помощники должны еще оказаться нам благодарны, за то, что всю самую грязную и кошмарную именно для них работу мои парни взяли на себя. Хотя, мы бы и не заморачивались с этим сенокосом, но, эта кучка зараженных закрывала проезд дальше и пришлось с ними решать на месте.
Пока мы разбираемся с этими зараженными, вторая машина подлетает к дому, где живет большинство наших и парни втроем забегают в дом, еще на входе сразу же разбираясь с кем-то.
Потом уже и мы подходим к дому, контролируя пространство вокруг дороги и успев освободить пару зомби, выскочивших из двух соседних жилищ на наше появление и шум мотора Хаммера.
Ключи остались в грузовике, как я вижу, где водитель и мобилизованные, пока нам не понятно.
Я завожу машину, Жека освобождает лопату от защелок и мы ждем, что нам покажет кузов грузовика, в котором имеется немалый груз муки, макарон и сахара.
— Помогите! Мы его держим! — слышим мы и вскоре картина произошедшего предстает перед нами, по мере того, как лопата опускается вниз.
Трое молодых парней держат четвертого, именно того, про которого я и думал. Он сверкает белесыми глазами и распят прямо на мешках, один из парней навалился на его ноги, двое держат по одной руке и, каждый со своей стороны, ногами крепко фиксируют голову обратившегося мужика, которую тот постоянно пытается выдернуть из зажима и дотянуться до кого-то из парней зубами.
Это они уже час так его держат? Повезло, что обратился всего один из них и у троих парней оказалось явное преимущество в силе.
Жека запрыгивает в кузов и одним ударом протыкает шею зомби, которого потом командует сразу же выкинуть из кузова, чтобы он кровью не испортил продукты, что парни с огромным облегчением и делают трясущимися от пережитой нагрузки руками.
— Кого покусал из вас? — теперь меня интересует такой вопрос, когда зараженный вываливается на асфальт.
— Слава богу — никого! — возбужденно кричит один из грузчиков, которые выпрыгивают из ставшего ловушкой кузова.
Я быстро осматриваю всех троих и, видя, что укусов и правда — нет, говорю им:
— Все, мужчины, вы теперь свободны. Будем считать, что вы искупили свою вину и помилованы нашей командой. Можете остаться с нами или мы отвезем вас потом в сторону ангара, куда скоро выедем.
— Мы все остаемся с вами. А что случилось с остальными?
Жека остается объяснять мужикам, что случилось с остальным народом, мы идем пока к своему дому.
Маша встречает нас на балконе, с карабином в руках и я, видя пару тел перед домом, понимаю, что повоевать пришлось и ей самой.
— Как дочери? — кричит ей Олег и она отвечает, что с ними все в порядке.
— В доме есть кто-то кроме вас? — спрашиваю я.
— Да, парни из грузовика успели спрятаться здесь, когда все началось, — отвечает Маша и Олег забегает в дом, чтобы проконтролировать, что с ними все в порядке и никто не обратился за последние полтора часа.
— Заходим, — командую я и вместе с Ирой и Жекой мы проходим во второй дом, на общественную кухню, где хватает крови и на первом этаже, и на втором, пара уже освобожденных тел развалились около лестницы, хорошо, что здесь положена
