Каждый из перечисленных домов жаждал видеть меня марионеткой, но не правительницей.
Боевик посмел расхохотаться, за что тут же получил рукоятью пистолета от Белки. Выплюнул зуб, хрипло проговорил:
— Никто не хочет быть под властью малолетки…
Схватил его за грудки: кажется, придется вытряхивать из него правду силой.
— Что так повлияло на вас, заставило работать сообща? Общий заговор? Не вчера же собрались за столом!
— Ты приблуда, чужак и варвар, ты не поймешь. Да и как, когда ты даже не знаешь, что творится на твоей родине?
В голове разом помрачнело: сбылись худшие из опасений…
Он говорил много и охотно. Недавний молчун обратился в болтуна — стараниями Айки или издевательства ради, мне было неважно.
— В Российской Империи политический переворот. Военным путем. Столица стонет, сотрясаемая танками — нашими танками! Пока вы подсовывали нам эту говорящую куклу, — он кивнул на Кьярру, — мы тоже не сидели без дела!
Вербицкий, чтоб его костям пусто было! Меня трясло от бессильной злобы. Пока я здесь играл в дипломата, родной дом остался без защиты. Сарказм поддакивал — конечно, окажись младший лейтенант Потапов в Москве, так ничего бы и не случилось. Убоялись-устрашились…
Как разведка могла такое прозевать? Если, конечно, сама не была в сговоре…
Здесь было не лучше: я оказался в центре чужой мне гражданской войны. От досады хотелось грызть локти. Решил, что займусь этим в следующей жизни.
Проник в наши покои — забрав «Арес», почувствовал себя гораздо лучше. Пара оставшихся боевиков Равиззо никуда не бежали: обыскивали невесть зачем наши комнаты.
Спрашивать не стал и пристрелил на месте.
Спустился, сразу же услышал хорошие новости: Кьярре удалось связаться с оставшимися ей верными войсками. «Шмель», круживший в воздухе, был на нашей стороне. Теперь понятно, почему не стрелял: ему достаточно было опустошить половину боезапаса, чтобы похоронить нас заживо.
Царенат трепетал, общество в смятении — мятежная аристократия начала грызться меж собой против новой образовавшейся власти. Бывшие правители вопреки воле народа стремились вновь взять бразды правления в свои руки. Народ, привыкший полагаться на рабов и машины, бездействовал и молчал, расписываясь в своей несостоятельности.
Гражданские дрожали в безмолвном ужасе: сейчас их волновала лишь собственная шкура. Это плохо — не ровен час, кто-то решится на глупости.
— С кем говорите, Ваше Высочество?
— Генерал Контьянти. — Фамилия вновь ничего не сказала, но теперь я знал, как обращаться к собеседнику.
— Позволите? — попросил разрешения вмешаться в разговор. Генерал был не рад моему обществу, но виду не подал. — Господин Контьянти, у нас здесь десятки гражданских. Ваша аристократия устроила грызню. Не знаю, сколько у них сил, но в победителях точно будут сукины дети. Нам нужна возможность для эвакуации принцессы.
— Дипломат Потапов? — Он с трудом не удержался обозвать меня ружемантом. — Я слышал о ваших «подвигах» против нашей армии…
— Да-да, знаю. И если бы не сложившаяся ситуация, вы бы не сочли меня достойным слышать ваш умопомрачительно красивый голос. Но ситуация сложилась. Потому я открыт к предложениям.
Секундное молчание: он был поражен моим напором.
— Бывали раньше в Милане, лейтенант?
— Не имел чести.
— Тогда будет трудно объяснить, но попробую. Вам надо прорваться к Авиолло Плаза.
Ириска вывела на стене карту: это через три улицы отсюда. Может, не все они забиты под завязку мятежниками, но…
— Далековато. У вас нет возможности подогнать сюда боевую машину?
— Вы чужеземец и варвар, дипломат, но вы еще и солдат. Вы видели царенатские машины пехоты?
Следовало признать: уел. Царенат пехоту не возил вовсе. Разве что карсиров…
— А транспортники на реактивной тяге? — вспомнил те сигарообразные быстролеты. Генерал угрюмо выдохнул, напомнил про «Гадюк» — они обратят их в решето еще на подлете. Уж лучше сразу застрелиться…
— Ваша птичка по-прежнему в воздухе, — заметил я. Шорох винтов тревожил уши.
— Все так, — генерал выдохнул, — но вы ее видите над собой? Как только появились зенитные комплексы, я приказал увести ее на периферию. Могу обеспечить вам прикрытие, но это будет больше похоже на кратковременное отвлечение.
Нахмурился: должен же быть выход!
— Разве вы не можете послать сюда все, что у вас есть? Танки, вертолеты.
— Я уже так сделал, варвар! — Мой тон его раздражал. — Но здесь столица Царената, мы не держим огромный гарнизон!
Хотел горько усмехнуться — да уж, вижу! Но не стал. Контьянти продолжил.
— Мятежники навязывают бой! Прорываться, не обращая внимания на обстрел, невозможно, пустая трата сил, ресурсов и средств! — Я почти видел, как он в безнадежности рвет волосы на голове. Разве что не заверяет шефа, что все пропало…
— Так какие ваши предложения? — Разговор следовало заканчивать. Народ заволновался: боевые машины принялись лупить по зданию. То дрожало от возмущения, обещая обрушиться.
Я обвел девчат взглядом, остановился на Нате. Скинутый пиджак, безобразно испорченная символом рубаха, так и не пришедшая в себя вырубленная «Гадюка»…
— Натка, что это за мазня у тебя на животе? Что она делает?
— Это ссылка на вирус.
— Кьюар-код — вирус? Как это работает? Что ж ты раньше молчала?
— По коду ссылка на скачивание вируса. Я недавно придумала, не знала, сработает ли. Беспилотники запрашивают в сети информацию, считывая кьюар-коды. В них не стоит защита от скачивания всякой дряни в память… — оправдываться, почему молчала, не стала.
Цокнул языком — гениальная мысль! Как никто не догадался прежде?
Восхищаться решил потом, как выберемся отсюда, спросил:
— Так, значит, если твою рубаху показать этим машинам, они разом вырубятся? Все?
— Нет. — Она покачала головой. — Они же в каком-то роде самостоятельные и обучаемые. Первые выведенные из строя покажут пример остальным: повторять их ошибку не станут. Разве что все и сразу проведут сканирование.
Что ж, одноразовое преимущество…
— Дай-ка сюда, — протянул руку. Инфо-фея смутилась лишь на миг, прилюдно обнажившись. И тут же заверила: — Не сработает. Даже если поднять ее как флаг. Это ткань, Макс, она быстро и легко мнется. На воздухе ее просто сомнет в нечитаемую для них тряпку.
Я не слушал, двинулся к Айке.
Заместительница Бейки залилась краской, едва рубаха оказалась у нее под носом.
— Сможешь создать воплощение с таким обликом? — ткнул в чернильную эмблему. Не сама же по себе злость выбирала облики кровожадных плюшевых мишек.
— М-могу, но…
— Будет тебе из чего сделать воплощение, не переживай, — отвлекшись от нее, вновь вернулся к связи с генералом. Тот ждал, как послушный мальчик.
— Генерал Контьянти? Как только я вам скажу, выводите «Шмеля» вновь на позицию. С приказом атаковать противника: всех, кого видит.
— На всех не хватит боеприпаса.
— И не потребуется. После пускай идет впереди. У вас есть коды доступа к камерам?
— Это трибунал, дипломат! Я попаду на военный суд, если выполню вашу последнюю просьбу! Военная тайна!
Кьярре надоели его пустые препирательства.
— Если вы не исполните, генерал, я отдам вас под трибунал за измену родине и обвиню в покушении на мою жизнь. Надеюсь, вы не сомневаетесь ни в том, что смогу это сделать, ни в том, что выживу. Вам ясно, Контьянти?
Гробовая тишина стала ответом. Испугался, что ее вмешательство может статься роковым: обиженный генерал взбрыкнет на угрозы соплячки.
Не взбрыкнул.
— Да, Ваше Высочество. Отправлю коды по номерам нейросвязи.
Я улыбнулся — хороший мальчик!
* * *
Кьюар-код гориллой выскочил из здания. «Драконы» и «Вараны», самозабвенно выяснявшие, чье шасси толще, разом обратили на него внимание оптики.
И встали как вкопанные.
Рожденный из боли мятежника облик жаждал разрушений без разбора. Неказистый, он подставлял бока и линованное брюхо под прицелы. Техника, готовая палить, застывала на месте в немой нерешительности.
«Шмель» треклятой машиной стремительно вылетел из-за ближайшего небоскреба, разом устроив масляную баню вражьим машинам.
Стрелять по несопротивляющимся ему было в радость — цилиндры снарядов безжалостно поражали одного механоида за другим. В небо тут же потянулся жирный, смрадный чад.
— Ну⁈ Чего встали! Всем покинуть помещение! Искать укрытие! Без паники!
Последнее было особенно актуально. Мирняк, дрожащий от ужаса, встал не хуже беспилотников. Но стоило одному смельчаку сделать шаг, как повалили гурьбой.
— Мы не пойдем с ними? — поинтересовалась Белка. Покачал головой в ответ: не было нужды подвергать их лишней опасности.
— Как вам это удалось? Какие-то ружемантские фокусы? — Голос генерала Контьянти был полон удивления. Впервые в жизни он видел, как доселе послушная механика без повреждений оказывается обездвижена.
