— Ясненько.
Чтобы не раздражать маму Самирана, я вернулся к изучению Внутреннего Взора. Система магии заботила меня сейчас больше, чем система государственного управления.
Мадхури рассказала, что всякое озарение или кристалл озарения использует свою Линию Внутреннего Взора. Впрочем, об этом я уже и сам догадался.
Внезапно вдруг выяснилось, что спрашивать-то и нечего. Я понял общий принцип магической системы: прокачивай Линии, усваивай озарения и время от времени посещай храм, чтобы попросить благоволение. Там уже Создатели Тверди решат, что тебе подарить или что у тебя отнять.
— А как часто можно ходить в храм?
Мадхури пожала плечами:
— Я не помню точно. Но любой озарённый из сословия Помогающих Создателям видит, можно или нельзя человеку входить в храм.
Я засомневался:
— Получается тот воин, который пренебрёг советом священника поступил глупо. Но пьяница тоже им пренебрёг, но сорвал джекпот?
Мадхури Саран скривилась, как делал обычно, когда я задавал странные вопросы или произносил непонятные слова:
— Предсказание священника всегда неточное.
— Мадхури Саран! — воскликнул я. — Мы с вами ослы. То есть я — осёл. А вы — ослица. Ведь ваш сынок должен был получить разрешение на вход в храм?
— Нет. Входить может всякий прирождённый житель. Иногда туда пускают даже низких царей, с которыми Совет Правителей хочет вести дела.
— Зачем же нужны Помогающие Создателям?
— У них есть озарение «Толкование Равновесия» которое показывает, чему более подвержен человек, благоволению или наказанию. Чем сильнее озарение, тем точнее предсказание. Но полной уверенности нет ни у кого.
— Тем более надо найти этого священника и поговорить с ним. Вдруг Самиран был не готов? Вдруг переселение душ — это форма наказания?
— Служители храмов осматривают сотни людей за день, — неуверенно согласилась Мадхури. — Что он может сказать нам о Самиране?
— Например, был он один или с кем-то?
Мадхури Саран оживилась:
— Надо попробовать.
Но я не успокоился. Мне казалось, что я упустил что-то ещё, связанное с храмом. Ведь оттуда всё и началось.
— Почему служители допускают грязное колдовство в стенах храма? — спросил я.
— Они не допускают. Храмы Двенадцати Тысяч Создателей большие, в них сотни комнат для получения благоволения. Служители не могут присматривать за всеми.
— А почему я был один в храме, когда очнулся?
— Ты не был один в храме. Ты был один в комнате. Получение благоволения происходит только тогда, когда человек наедине с Создателями. Нарушение его покоя будет богохульством, за которое сразу сбросят в грязь.
— Небесный мент! — воскликнул я.
— Ме… мент? Что?
— Небесный стражник, который пленил меня в храме.
— Ты думаешь Илиин замешан в этом?
Я азартно кивнул:
— Даже если и не замешан напрямую, то мог увидеть что-то подозрительное.
Мадхури оживилась:
— Я допрошу его с «Правдивой Беседой».
— Мы же договорились хранить всё в тайне. И тут вы припрётесь к небесному стражнику и начнёте допрашивать его о переселении душ?
— Но что нам делать?
— Действовать осторожно.
Мадхури погладила меня по щеке:
— Тогда и ты соблюдай осторожность. Если тело моего сына пострадает, я выну из него твою демоническую душу и утоплю в грязи.
Я кивнул:
— Договорились.
Мадхури Саран поднялась с колен.
— Вы куда?
— В храм. Хочу расспросить служителей…
— Но ведь сейчас ночь?
— Для служителей храма нет времени сна или бодрствования. Они всегда ждут тех, кто готов получить благоволение.
Я фамильярно схватил её за руку и утянул обратно на матрас. Наверняка со стороны это выглядело довольно игриво.
— Вы же сами сказали, что мне надо изучить вашу жизнь. Давайте воспользуемся тем, что Похар спит.
Мадхури вырвала свою ладонь из моей и замахнулась для удара. Потом опустила руки:
— Ты прав, мерзкий демон. Спрашивай же скорее, что хочешь узнать.
У меня накопилось много вопросов общего характера. Кто создал Дивию? Как появилась система усиления человеческих способностей, которая замаскирована под магию? Почему выдаётся только двенадцать тысяч граней? Почему система ограничена только людьми, родившимися в Дивии?
Но я снова выбрал самый дурацкий из возможных вопросов:
— А что будет, если слуга и служанка заведут ребёнка? Получит ли младенец грани и Моральное Право? И что будет тогда?
Мадхури Саран усмехнулась:
— В древности бывали такие случаи. Они описаны в скрижалях знания о прошедших днях. Как и все родившиеся на Дивии, дети рабов получали Линию Морального Права, а некоторые — и двенадцати тысяч граней озарений.
— Что с ними стало?
— Говорю же, это случилось много поколений назад, когда в Дивию вознесли из грязи первых слуг и служанок. Когда люди Дивии узнали о рождении рабов, озарённых гранями, их всех убили. После этого слуги и служанки стали проходить лечение у сословия Возвращающих Здоровье.
— Вы их лечите от деторождения?
— Да. Мы уничтожаем создание семени у мужчин и удаляем детородную утробу у женщин.
— Вы сказали «много поколений назад». А как долго существует Дивия?
Мадхури снова нахмурилась:
— Это лишние вопросы, ответы на которые не должен знать чужеземный демон, занявший тело моего сына.
— Опять вы меня демоном обозвали, — вздохнул я. — Я уже думал мы начали находить общий язык.
— Ты не мой сын, я никогда не буду относиться к тебе хорошо. Запомни это, захватчик.
— Ладно, узнаю это из Скрижалей Знания в Доме Опыта, — усмехнулся я.
— Если на то будет воля Создателей, — согласилась Мадхури.
Я вспомнил, что торговец порнухой упоминал о неких «свободных гранях». Спросил у мамы Самирана, что это такое.
— Свободными называются грани, которые остались у человека неиспользованными, — ответила она. — Например, у тебя сейчас двенадцать тысяч свободных граней, а у меня только триста.
— То есть это те же самые грани, просто зачем-то названы «свободными»?
— Не «зачем-то», а потому, что свободные грани можно использовать для создания кристаллов озарений. Чем больше у тебя свободных граней, тем больше кристаллов ты способен сотворить.
Я уже вник в механику работы граней, поэтому деловито осведомился:
— А создание кристалла озарения стоит столько же граней, сколько усвоение озарения?
— Верно.
— Но ведь это невыгодно! Зачем тратить грани на творение кристаллов, которые ограничены в использовании, если можно на те же грани взять озарение, которое будет с тобой до самой смерти?
Мадхури Саран покачала головой:
— Ты не понял. После слияния кристалла свободные грани затухают, но через некоторое время возвращаются.
— Приведите, пожалуйста, пример, — попросил я. — А то я запутался в этих гранях.
Мадхури Саран встала с матраса:
— Я тебе покажу, как это делали твои учителя в детстве.
Она вытянула руки перед собой руки, растопырив пальцы так, словно держала невидимый мяч. Закрыла глаза и замерла.
Стояла так, наверное, больше минуты.
Я негромко кашлянул в кулак.
Мама Самирана приоткрыла глаза:
— Слияние граней в кристаллы требует времени.
— Много?
— Для людей с тонкой и слабой Линией Духа — много. Для меня — нет.
Мама Самирана закрыла глаза и простояла ещё две минуты. Потом между её ладонями прорисовался размытый контур шара. Одновременно с его появлением Мадхури сблизила ладони. Размытый шар уменьшился, одновременно уплотнился и приобрёл чёрный цвет, свойственный кристаллам озарений.
Когда шар уменьшился до размера теннисного мячика, я различил в нём множество граней, которые хаотично метались внутри границ шара. То одна, то другая, то сразу десяток чёрных граней вдруг останавливались и соединялись друг с другом, принимая стеклянный вид.
За несколько секунд большинство граней соединились с соседними и застыли.
Мадхури сомкнула ладони, после чего сжала правый кулак.
