— У тебя в квартире надо всё осмотреть ещё раз, — сурово выступил вперёд Стурла, — от этого зависит жизнь наших родных.
И двинулся к двери. Повернувшись у порога, он обратился к Носику:
— Показывай, где живёшь. Кто-нибудь, — сказал Стурла остальным, — идёмте с нами.
С ними отправились Итиро, Марио и Питер.
Остальные тоже разделились на группы и направились по Мастерским собирать все материалы, относящиеся к работам Вульфа Сторигана. Искали, где могли. Особенно в тех Мастерских, где профессор Сториган когда-то работал.
Так, Леонар, случайно нашёл несколько ящиков с огнивами. О, как стало понятно из прилагающейся инструкции, это были чудесные огнива! Видимо, древние ремесленники, изготовив их, не успели распространить среди визидаров. Огнива состояли из металлического стержня и закреплённого на его конце вытянутого кристалла. Им надо было провести по любой сухой поверхности, и кристалл огнива надолго вспыхивал ровным голубым пламенем, освещавшим, но не поджигавшим. Если же камнем провести дважды — то появлялся огонь красный, и он жёг. Удобная была штука, эти огнива. Но сейчас они не могли помочь найти то самое нужное зеркало. И Леонар с досадой отпихнул ящики с никчёмной находкой, продолжив поиски.
Пока одни ремесленники рылись в книгах и картотеках, команда, отправившаяся к Носику, перетряхивала вещь за вещью в его небольшой квартирке. Они захватили с собой фонарик Следопыта и светили им в каждое зеркало, какое им попадалось.
— Это мой че-чемоданчик, — кидался на защиту имущества Носик, потому что Стурла был слишком бесцеремонен.
Гном остервенело носился по комнатам в поисках, думая, где ещё может быть спрятано зеркало. Осмотрели стены, простучали плитку на полу, отодвинули абсолютно всю мебель. Но всё было тщетно — никакого зеркала нигде не было: ни в спинке кровати, как предполагали раньше, ни под столом, ни в кабинете или кухоньке.
— Что же делать? — оглядывая полупустой чулан, бормотал расстроенный Стурла. Он поддел носком ботинка мешок и спросил у Носика, — а тут что?
— Это вещи Сторигана на выброс, но поверь, ни-никакого зеркала там нет, — поспешил объяснить Носик, чтобы гном не рылся в мусоре.
Но поздно. Стурла быстро перевернул мешок и вывалил хлам на пол: тюбики и банки с засохшей краской, развалившиеся кисточки и заплесневевшие банки, содержимое которых давно стало одного грязного цвета и даже понять, что это было, не представлялось возможным. Поднялось облако пыли, и даже Питер зачихал.
— Я же говорил, — кашляя, сказал Носик, — что этот Сториган в свободное время рисовал. Вот его работы, — он показал на картины на стене.
Стурла оглядел холсты и вынес сердитый вердикт:
— Надеюсь, что создатель ауксилов из Сторигана лучше, чем художник. Картины странные. Что за мазня? Хотя вот эта, самая большая, с леприконами, ничего.
Он подошёл к картине и в отчаянии ткнул в неё мечом — может, зеркало внутри?
Но нет, меч прошёл насквозь, сделав в картине внушительную дыру.
— Мы проверяли полотна ещё в прошлый раз, но… — глубоко вздохнув, сказал Марио, но Стурла так на него посмотрел, что парень не решился продолжать.
Визидары молча помогли Носику собрать мусор обратно в мешок.
— Пойдём, — сказал Итиро, — значит, надо искать в Мастерских Архитектуры. Там, в кабинете Вульфа Сторигана, сейчас ведут поиски остальные. Может, потом порыскать в здании администрации? Надо осмотреть все зеркала в Стоунбоне! Стурла, мы обязательно найдём его.
Гном же только, сердито пыхтя, толкнул дверь и побежал по лестнице вниз. Он не хотел, чтобы кто-то видел выступившие слёзы — ничегошеньки не нашли, чтобы спасти Дэгни, а время шло.
Остальные тоже откопали мало: принесли фотографию Сторигана из картотеки, с которой на них смотрел худой скуластый мужчина с круглыми глазами. Из примечательного в нём было, пожалуй, только то, что его брови и усы могли поспорить между собой по густоте. Пинар притащила из библиотеки статьи Сторигана в соавторстве с Асто Дилманом по расширению пространства. Ну, и Леонар принёс из архива папку с приказом от 1 сентября 1525 года, в котором говорилось, что профессор Вульф Сториган опять на четыре часа лишил энергии весь Стоунбон и округу, чем сорвал работу всех запущенных толов и Мастерских. К документу была приколота докладная Эхри Доу, преподавателя левитации, о том, что из-за скачка энергии повредилась летательная обувь и несколько учеников, упав с высоты, получили травмы. Тут же была объяснительная Алана Пинара, что из-за отсутствия энергии, в Саду хищных растений на ученика напали камни-каннибаллы, и молодой человек погиб. В этой же папке было вложено прошение, подписанное А. Дилманом о поручительстве за работы Вульфа Сторигана. Но, видимо, глава Стоунбона был непреклонен, и со 2 сентября 1525 года Сторигану было запрещено продолжать опыты по перемещению в пространстве, лаборатория профессора должна была быть расформирована, результаты его исследований сданы в тайный архив, а недоделанный ауксил — Зеркало Перемещения уничтожен, как опасный. Заканчивалась папка Документом об уничтожении зеркала из Двери-во-всё, засвидетельствованныйАмалией Холл, Хлоей Дилман и Абсолоном Жобеном.
Ознакомившись с ворохом бумаг, Леонар изрёк:
— Не густо…Но мы не исследовали лишь один архив, который вела семья Мак Дары.
— И что мы там можем узнать? — спросил Стурла.
— Покидал ли первого сентября 1525 года и ближайшие к нему дни территорию Стоунбона Вульф Сториган. Если да, то куда он ездил. Возможно, туда он и отвёз зеркало.
— Но кукла из подвала библиотеки сказала, что зеркало в Стоунбоне, — помотал головой Марио, — мы не можем ей не верить.
— Сам профессор ей оставил эту информацию, — напомнил Итиро, — но всё могло измениться.
— Но идти за стены опасно, там может поджидать стража! — воскликнула Пинар.
— Почти стемнело, и через боковую дверь до Мак Дары добраться будет легче и незаметнее, — предположила Бёрнис, — тем более, что стража не знает об этой двери. Ведь мы не успели её тогда при них открыть, а увидеть её не так-то просто.
— Пойду я и Итиро, — безаппеляционно сказал Стурла.
С ними рвался ещё Питер, но его, из-за внушительных размеров, не взяли.
Стурла и Итиро, открыв тайный проход, выбрались за стены Стоунбона. Сегодня в помощь им была пасмурная погода, спрятавшая луну, и тёмные тени священного дуба, которые их надежно укрыли под своим покровом.
Добрались они до избушки быстро, пробрались на крыльцо и поскреблись в дверь. Услышав их, в клетке очнулась одна из погодных куриц. Она подняла голову, пробубнила: «Скоро будет дождь» и снова заснула.
Мак Дара, которого ремесленники хорошо успели узнать за это время, всегда был где-то поблизости. Если он не спал у себя в домишке, привалившись к тёплой печной стене, то стоял на крыльце, наблюдая за теми, кто направлялся в Стоунбон. Или обходил владения, освещая дорогу огромным фонарём. В этот момент издали он напоминал живой фонарный столб.
Сейчас же Мак Дара был дома. Бодр и весел. Он тихо открыл дверь и высунулся в тёмный проём. Его, обычно опущенные, уголки губ сложились в подобие улыбки. Он огляделся по сторонам, поманил посетителей пальцем внутрь дома. И только когда плотно закрыл дверь на четыре замка, успокоился.
— Что творится? — встретил он вопросом ремесленников, почесывая кота за ухом, — тут за вами охотится дружина.
— Некогда рассказывать. Сложности, — отмахнулся Стурла, — скажи, Мак, дружище, а есть ли у тебя дневники посещений за сентябрь 1525 года?
— Конечно. Мы записываем каждого. Всегда, — старик стряхнул с рук кота и одним ловким движением, почти не глядя, достал из пачки журналов нужный, — вот, — протянул он его Стурле, — а заодно и за август, — положил Мак рядом другой.
Стурла с Итиро открыли журналы и внимательно углубились в изучение списков. Но ни в конце августа, ни весь сентябрь профессор Вульф Сториган не покидал территории Мастерских. Более того, Стоунбона в начале сентября не покидал ни один педагог, ремесленник или его подмастерье. Грузы приходили, но ни одного груза, кроме как с почтовыми голубями, из Стоунбона не вывозили до 4 сентября. А по бумагам зеркало было уничтожено 2 сентября. Значит, оно всё ещё находилось где-то в Стоунбоне.
