которой испокон веков стоит шатер Великого Шаза — дабы провести Аб-Ренир.
Именно на этом собрании старейшины кланов и родов решают, справляется ли Великий Шаз со своими обязанностями, командует ли войском мудро, защищает ли его дружина границы Степей от посягательств мерзких гохринвийцев, сидят ли по своим домам и не кажут носа на северо-восточных рубежах ирубийцы. Великий Шаз — не король и не монарх, Великий Шаз — лучший воин и стратег всего келандского народа. Этот титул нельзя получить по наследству, его нельзя взять силой. Великим Шазом становятся только те, кого признает совет родовых кланов. В Степи хватает родов, которые могут похвалиться тем, что их сыновья или дочери стали Великим Шазом — степной народ не делает различий меж мужчинам и женщинам: если ты способен и достоин, если можешь нести ответственность и применять свои военные таланты во благо Келанда — быть тебе защитником границ.
В вопросах бракосочетания все строго. Как бы девушка с парнем не смотрели друг на друга, как бы они не были лихи во время пляски Клинков, слово всегда за старейшинами, что ведут родовые летописи. Закон Келанда гласит: до седьмого колена родня смешиваться права не имеет, дабы не гневить духов Степи и не слабить кровь Вольного Народа. В отличие от дикарей с Запада, что отвернулись от Истинной магии и погрязли в мерзости печатей, где мужчины без стыда берут своих племянниц в жены или приводят в дом сестер, келандцы уважают законы крови.
Тогда же старейшины и решают, кому время вступить в брак, а кто, не найдя за три зимы себе пару, отправится в пограничье — отбывать за братьев и сестер в войске Великого Шаза.
Последнюю дюжину Аб-Рениров выбор старейшин был один — Великим Шазом становился Тати, опытный воин, полководец и стратег, выходец сильнейшего северного рода Има-Тан, что пасет свои стада у самого подножья Великих Гор, со стороны границы с Горхвинией.
Род Има-Тан славен не только своими Шазами, коих было за время летописей немало, но еще и тем, что среди потомков Тана рождается больше всего истинных магов, кои впоследствии становятся винефиками…»
— Подожди, — перебила келандку Виола, — это все очень интересно и занимательно, но ты сказала, что расскажешь о своем проступке. Так?
Витати тяжело посмотрела на архимага.
— Вы, жители Запада, не понимаете, насколько едины келандцы.
— Настолько едины, что ты ни слова не сказала о восточных и южных земледельцах, — удивился Осиор.
— А что о них говорить? — удивилась Витати. — У них тоже есть свой Шаз — они называют его Шам, а его шатер стоит не в Френире, а в Рейче. Но они выбрали Atem Raed свободе степей…
— Атем-Раид? — переспросил Осиор.
— Вечная Стоянка, — перевела Виола.
— Именно, Вечная Стоянка, — кивнула келандка. — Они растят овес для лошадей в нашем войске, присылают часть дружины Шама, торгуют со степными кланами. Френир главный город Степи, но есть еще и Мардар, Лагаст, Корум — там Atem Raed торгуют с нами, Atem Vaga.
— Вечное Кочевье… — опять пришла на помощь Виола.
— Так в чем твое предательство? Как ты узнала, что случилось с Реем? — продолжил расспрашивать Осиор.
— Дай закончить, печатник, — дернула плечом винефик, моментально поморщившись от боли в еще не затянувшейся ране. — Сейчас расскажу…
— Ты сказала, в твоем роду рождалось много магов, — едва ворочая языком, сказал я.
— Рей, полежи тихо, или может мы лучше… — начал Осиор, намекая на смену помещения для разговора.
— Нет! Оставайтесь! — я дернулся на кровати, пытаясь сесть, чтобы продолжить свои рассуждения. — Много магов в роду, но все книги говорят о том, что магия — случайность, она не передается по наследству.
Витати нахмурилась и посмотрела сначала на магов, а после — на меня. Отавию келандка игнорировала, будто бы та вовсе не существовала.
— Этому были свои причины, — медленно протянула Витати. — У рода Има-Тан есть секрет, который делает нас… их самым могущественным кланом Келанда.
— Какой секрет? — напряженно спросил Осиор.
Витати еще раз посмотрела каждому в комнате в лицо, а после — сосредоточилась на мне, будто бы ее слова предназначались только моим ушам.
— На севере, в предгорьях Великого Хребта, есть древнее святилище. Мы называем его Местом Истинной Магии…
— Что за святилище? — опять встрял Осиор, но на него мигом шикнула, как на нерадивого мальчишку, госпожа архимаг.
— Это важное для рода место, — продолжила Витати, даже не отвлекшись на Осиора, — раз в поколение род проводит обряд, который дарует ему силу истинной магии. Начинает рождаться больше магов, иногда — только маги. Многие из них становятся винефиками, некоторые — уходят с семьями в прочие кланы, которым требуется защита. Это решают старейшины.
— И никто не пытался украсть секрет рода? — удивился я. — Отобрать святилище, чтобы и у них рождались маги?
Витати посмотрела на меня с какой-то невероятной тоской и печалью, отчего мне стало не по себе.
— Раз в поколение, когда половозрелости достигают те, кто был рожден в первую осень с предыдущего обряда, род Има-Тан проводит в святилище свадьбу, — начала винефик, и от ее тона у меня по коже побежали мурашки. — Все молодые тянут жребий, так мы выбираем восемь человек, четверо юношей и четверо девушек. Последним, девятым, должен быть винефик. Он будет невестой или женихом Пустоты.
— Как-то мне уже не по себе… — пробормотала Отавия.
— Под присмотром одного из старейшин мы отправляемся на север, вдесятером, нагруженные вином, едой и костюмами для празднования, — продолжила Витати. — Уже достигнув святилища, мы готовимся, а когда приходит срок — начинаем празднование, что длится семь ночей. В это время мы пьем, танцуем и приносим дары Великой Пустоте, дабы скрасить ее одиночество…
— Что еще за Великая Пустота? — спросила Виола, когда Витати умолкла дабы перевести дух.
— Я читал о чем-то таком, — начал Осиор. — Дикие маги Келанда верят, что кроме рун и магии существует и ее противоположность — Великое Ничто, которое как-то взаимодействует с магическими энергиями и…
— По преданиям моего народа, Великая Пустота и Истинная магия неразлучны, это два духа, влюбленные друг в друга, как солнце и луна, они всегда вместе. Но каждый раз для того, чтобы в мире родился истинный маг, духу Магии надо покинуть дух Пустоты, дабы
