«Кажется успел!..»
Прикрепившись к дереву, я трансформировался и тут же извлек зелье маны.
- Раунд два, ушлепки! – кровожадно оскалился я, опустошая бутылек.
Следующие пятнадцать минут – именно столько времени, благодаря моим усилиям, отряд шел до перешейка – превратились для моих противников в целые часы. Я не давал игрокам ни минуты роздыха! Нападение, нанесение дебаффов, либо отправление на респаун, а затем спешная ретирада. «Туман», «Туманная форма», позволяющая под прикрытием обычного тумана оказаться среди игроков, ожидающих нападения, «Стая», «Аура крови», «Плащ Тьмы», «Клинки Тьмы» - всё это применялось снова и снова. Тот жрец, одолживший мне зелья, наверное никак не мог уснуть – столько раз я помянул его добрым словом. В хорошем смысле, конечно же.
Как я ни старался, как ни рвал жилы, «драконы» достигли перешейка. У меня остался лишь один козырь, а у врага пусть и уменьшилось поголовье «робников» и «легких игроков», сильно боевая мощь не пострадала. Что делать с танками, – читай воинами – я не представлял.
Решающий момент наступил. Дальше или мы победим или у «драконов» появится новая территория. Я прикрыл глаза, настраиваясь на бой. Сердце учащенно билось в груди, что есть мочи стучась в грудную клетку, словно пьяный гном боевым молотом по орочьим воротам. Выдох.
«Времени нет. Смерти нет. Есть только этот момент...» - так, кажется, там звучало? Читал я одну книгу, в которой была подобная «мантра».
Я открыл глаза. Содержимое очередного бутылька скользнуло в пищевод.
Игроки достигли середины перешейка.
«Бой!» - отдал я команду сидящим в засаде жабулям.
Раз. Прямо из воды в игроков устремляется туча коротких копий-дротиков, нашпиговывая зазевавшихся ротозеев и моментально превращая некоторых «драконов» в «ёжиков», только иголками внутрь.
Два. Огромный черный дракон выныривает из засады, преграждая путь к Святилищу, и заливает пространство перед собой Истинным пламенем дракона. Языки белого огня охватили всё пространство перешейка. Горела сырая земля, горела вода и даже сам воздух плавился от температуры.
Три. Лайла, ожидавшая команды, спустила на противника весь свой убийственный арсенал. Чего только там не было: и град смертельных угольно-черных игл, и косматые ярко-фиолетовые шары, добавляющие в общую гамму белого пламени фиолетовых оттенков; были тут и появившиеся из ниоткуда черные силуэты, возникшие под ногами игроков и начавшие утягивать тех куда-то вниз – в миры, откуда сами родом.
Вот только всё было тщетно. На перерождение моментально «улетели» самые слабые «шестидесятки». Оставшиеся сгруппировались в подобие военного построения «черепаха», окутались многосекционной защитой и постоянно восстанавливали себе здоровье, не давая ему «упасть» ниже пятидесяти процентов. К сожалению, я не успел убить всех жрецов – робников – и сейчас это аукнулось. А уж о том, что некоторые воины могут всему отряду восстанавливать здоровье, я вообще не знал.
Пламя начало гаснуть. Интенсивность атак снизилась – Лайла применила все заготовки. Только жабули продолжали прежний обстрел, абсолютно не нанося урона – щиты, окружившие отряд, было не пробить. Видимо подловив момент, игроки неожиданно сформировали подобие чаши, вогнутой по отношению к дракону. В следующую секунду сразу пятеро «драконорожденных» применили какие-то умения. Крылья Инь опутали золотистые толстые цепи. Морда дракона в миг оказалась закована в металлический намордник. Лапы подогнулись и в ту же секунду могучий легендарный питомец рухнул в грязь, беспомощный против десятка контролирующих плетений. Могучую тушу дракона оплели шипастые лианы, буквально на глазах проросшие из земли. Колючки, царапая чешуя, вонзились глубоко меж чешуек, прямо в плоть. Словно этого было мало, шипастые отростки запульсировали, словно пили кровь дракона.
«Пора!» - пронеслась одна единственная мысль. Огонь, заливший перешеек, больше не будет мне мешать. Что будет с питомцем я не думал – она должна справиться.
«Сверхъестественные рефлексы».
«Боевая трансформация».
«Аура крови».
«Плащ».
«Клинки Тьмы».
«Скачок».
Время превратилось в вязкий густой кисель. Краски поблекли, а окружающий мир сузился до четырнадцати подсвеченных силуэтов.
«Надеюсь «потрошитель» сработает как надо...» - пронеслась последняя мысль перед тем, как я полностью сконцентрировался на бое.
Мысли, даже сам процесс мышления, перестали существовать. Организм превратился в машину, действующую холодно, равномерно... неотвратимо. Отклонить лезвие вражеского клинка, вонзить кинжал в шею, переместиться за спину и перекрестным движением вскрыть горло противника, накладывая чудовищный дебафф. Переместиться в сторону, – на месте нельзя стоять – накинуть «паразитическую связь», и вновь атаковать, на этот раз следующего игрока.
Пара ударов одному, тройка другому, дебафф, паралич, подрезать сухожилья, пробить коленную чашечку, вонзить лезвие кинжала в бедро, снижая подвижность... я делал всё то, что могло облегчить сражение. Накладывал дебаффы. Уже через десяток секунд игроки превратились в инвалидную команду – проворно передвигаться не мог никто. Но их здоровье всё ещё превышало половину полоски, а лечащие умения спешно снимали дебаффы.
Я сражался. Метался между игроками, как волк в клетке, стремясь наложить всё новые, новые и новые дебаффы. Рядом оказался закованный в латы рыцарь. Удар пяткой кинжала в висок тут же наложил на него оглушение – ну не надо лезть под руку. Маг? Лезвие кинжала вскрывает икроножные мышцы. Какой-то лучник? Одно движение кинжалом и сухожилья руки перестают функционировать – стрелять из лука ты больше не сможешь, умник.
В следующее мгновение двуручная секира воина восьмидесятого уровня опустилась мне на голову. От неожиданности я зажмурился – это гарантированное отправление на респаун. Ничего не произошло. Открыв глаза, я неожиданно резво ушел от горизонтального удара секирой, буквально изогнувшись и встав на мостик.
«Скачок».
«Клинки тьмы».
Оказавшись на плечах здоровяка, я что есть силы опустил клинки вниз. Лезвия обоих кинжалов вонзились аккурат в стык между шлемом и доспехом, пробивая ключицы. С такой травмой двуручным оружием сильно не помашешь.
«Скачок».
Уведомление, выскочившее перед глазами, сообщило о том, что мана на исходе.
«Да м-м-мать твою!!»
Активировав зелье, я фактически взлетел по стволу дерева на добрых пятнадцать метров вверх, в пути буквально всасывая содержимое флакона. Оттолкнувшись от ствола, я совершил элегантный пируэт в воздухе, окончившийся на плечах незадачливого робника, не успевшего среагировать. Сжав коленями голову начавшего падать «дракона», я резко довернул корпус по часовой стрелке, проворачивая шею игрока. Хруст рвущихся позвонков стал мне наградой. Спрыгнув изящным перекатом, я продолжил бой, краем глаза подмечая, что последний легкобронированный противник пал, сраженный градом копий и угольно-черных игл. Лайла подоспела вовремя.
Пять оставшихся воинов, в том числе тот, у которого повреждены обе ключицы разом, атаковали меня одновременно. Уступая в скорости, они компенсировали это отлаженной техникой. Один наносит удар, второй продолжает, а третий дополняет, чтобы четвертый продлил, а пятый убил. Я сражался с пятью, но ощущал себя дерущимся с одним многоруким врагом. Офицеры «Драконорожденных» были опытными воинами. Я начал отступать, чудом разминаясь с мечами и секирами.
«Ну уж нет! Нахер вас, уроды!» - зарычал я.
Резко разорвав дистанцию, я активировал очередное зелье, буквально всасывая его в себя. Уже намереваясь активировать умение «Призыв кровавого тумана», я вспомнил о ранее заблокированном умении – у меня не было «Формы кровавого тумана». Но теперь-то она есть.
За миг до удара, буквально на долю секунды разминувшись со своей смертью, я распался на кровавый туман. Пространство заволокло тёмно-кровавой, бордовой пеленой. Здоровье противников стремительно начало уменьшаться. Как и бар моей маны – цену на заклинание я же не глянул! Со страхом я осознал, что сейчас мана кончится и толку с моей формы будет ноль. Бар маны опустошился и замер на отметке «ноль». Действие умения не прекратилось.
