непроизвольно отшатнулись назад. Целая ночь исследования управления внутренней энергией дала свои плоды — теперь Хэл мог демонстрировать свою силу окружающим.
Тем не менее, эти несложные, но отважные люди тут же взяли себя в руки, и принялись постепенно подходить к ним.
— Неправильный выбор, — сказал Хэл и тут же исчез с места.
Мгновением позже раздались сдавленные стоны и двое солдат, с которыми говорил Хэл, медленно опустились на землю.
Другие солдаты тут же перешли в атаку, но и остальные их соперники были достойными учениками своего учителя. Аро мгновенно вырубил одного из особо рьяных солдат тычком тупым концом копья в лицо, а Дойл своим молотом выбил меч из рук атакующего его солдата. Лицо этого солдата застыло в немом испуге, когда огромная белая туша скрыла его от остальных — то Коготь бросился на него и прижал лапами к земле. Он рычал, оскалившись, и слюна падала прямо на лицо солдата, тот боялся даже пошевелиться.
Ивейн не решалась стрелять — всё же лук был более прямолинейным оружием, и, используя его, было тяжело не убить или хотя бы не нанести серьёзную рану. Тара из тех же соображений не стала применять свою огненную магию.
Тем временем Хэл выключил из боя ещё одного солдата. Тот не успел ничего понять — казалось, беловолосый демон стоял в другом месте, и вот он возник прямо перед ним. Солдат, набравший существенную скорость, наткнулся на услужливо подставленный кулак подбородком, отчего его голова дёрнулась, и он растянулся на земле с мечом в руках.
Всё это заняло не более пяти секунд, и за это время оставшаяся троица солдат как раз преодолела расстояние, разделявшее их и решили разом напасть на Дойла.
Внезапно прямо перед ним возник Хэл, всё ещё держащий меч в ножнах. На этот раз он, схватив его за рукоять, вытащил меч на несколько сантиметров.
Трое солдат, атаковавших их, тут же остановились. Они почувствовали, что если сделают ещё хотя бы шаг, он может оказаться последним в их жизни.
Демон, стоявший напротив них, отпустил меч, который тут же соскользнул в ножны, и солдаты смогли вздохнуть с облегчением.
— Как вы убедились, мы могли бы с лёгкостью убить вас, — всё тем же спокойным голосом сказал Хэл. — Но мы этого не хотим. И я говорю правду — я пойду в столицу и расскажу обо всём королеве. Мне незачем вас обманывать.
Солдаты стояли как вкопанные, не решаясь ответить ему.
— Хорошо, буду считать, что мы поняли друг друга, — Хэл обернулся к остальным ученикам волхва, и добавил: — Уходим.
— Не думала, что Коготь может быть таким… грозным, — сказала Ивейн с улыбкой.
Вот уже два дня они продвигались внутрь Даррана. К следующей их цели — городу под названием Скальд, они прошли уже полпути. Пейзаж давно сменился, и вместо выжженной земли они шагали по степи, обросшей короткой травой.
— О, ты даже не представляешь, — усмехнулся Хэл.
Друзья не переставали поражаться, как волк проявил себя в стычке с солдатами. Он действовал как разумное существо, бросился на свободную цель и не стал причинять существенный вред, словно чувствуя, что Хэл не желал этого. Фантастическое исцеление Хэла предпочитали не обсуждать, но его возросшие силы постоянно были объектом внимания.
Он честно пытался объяснить друзьям, в чём тут дело, и научить их управляться с внутренней энергией, но даже без помощи интерфейса Хэл понимал, что те ещё слишком слабы. Исключение — Тара, которая лихо управлялась с энергией, витающей в воздухе, и поэтому смогла почти без проблем управлять и своей.
Хэл был восхищён, когда её показатель ки возрос до десяти единиц.
Тем не менее, в тренировочных спаррингах она всё ещё не могла одолеть его. Возможно, всё дело в том, что она и не хотела этого? Хэл не знал.
Тренировки у ребят проходили рано утром перед завтраком и вечером после ужина. Сражаться в эти моменты было тяжелее всего — утром, на пустой желудок у всех был упадок сил, а после ужина тяжесть в животе становилась не менее веской причиной ослабления.
Поэтому Хэл и настоял на таком режиме тренировок — никогда не знаешь, когда на тебя нападут, а враг уж точно не будет вежливо интересоваться состоянием твоего живота.
Кроме того, тренировки скорее помогали ребятам, нежели самому Хэлу. Ему постоянно приходилось ограничивать себя до их уровня, не используя ни мягкий шаг, ни свою обычную скорость и силу. Тем не менее, он шёл на это, зная, что ни одна война не выигрывается в одиночку, и рано или поздно может наступить момент, когда от других будет зависеть его жизнь. И Хэл постарается, чтобы в этот момент они были достаточно сильны.
Несмотря на то, что было лето, вечера в степи были очень холодными, и всем, кроме Хэла и Ивейн, приходилось надевать комплект зимней формы, которую они позаимствовали у погибших солдат.
Питались они мясом животных, которых убили в подземелье. Когда Хэл выкачал скверну из округи, он избавил от неё и мёртвых, и друзья без угрызений совести забрали с собой часть их мяса, которое солдаты приволокли в гарнизон. Готовили на огне, который создавала Тара.
Тем не менее, к вечеру третьего дня их путешествия, еда кончилась, и им пришлось засыпать на пустой желудок.
К полудню четвёртого дня они вышли к широкой бурлящей реке. Хэл сверился с картой, которую скопировал в интерфейс со стола Буглура — река пересекала всё королевство, и обойти её было невозможно.
— Аро, как у тебя с водной магией? — задумчиво спросил Хэл, глядя на воду. Ему помнилось, как в бытность учеником Мельдорфа он иногда замечал, как долговязый, задумавшись при застолье, заставляет жидкость крутиться в стакане без какого-либо физического воздействия.
— Нормально же, да? — удивлённо ответил он. — Госпожа Алекта ведь помогла мне её освоить?
Ведьма природную магию разделяла на её составляющие, обучая каждого из своих учеников той или иной сфере. Она знала, что её дар слишком велик для одного, и поэтому разделила его на троих, дав им различные умения. Таре — магию огня, Ародилу — воды, а Дойлу — воздуха. Волхв тоже пытался развить в учениках этот дар, но те больше интересовались его собственными способностями.
Правда, Аро и Дойл использовали магию не так часто, как Тара. Первый был всегда неуверен в себе, и его потуги часто не приводили ни к какому результату, а второй, как предполагал Хэл, отдавал предпочтение своему грозному молоту, как более надёжному и
