все было бы нормально.
— Но…
— А подумать самостоятельно? — перебил демон.
— М… пожалуй да, мы ведь могли и мимо пройти, и в целом придется учесть слишком много фактов, чтобы подыграть молодому эльфу таким образом. Пожалуй, тут даже не в отряде, подходящем проблема, а в том, что у ощутившего свободу ушастого крышу снесет. Слишком все зыбко и хрупко.
— Вот именно, хрупко, добавь к этому постоянную грызню внутри домов с интригами между ними, тот факт, что все друг за другом следят, и легкость, с которой можно поломать игру втемную.
— Проще договориться и быть честным, — кивнул Василий.
— И намного выгодней. Правда, что-то внутреннего зачета на уровне отдельного дома у них все же есть, — добавил демон.
Василий мысленно угукнул, но разговор продолжать не стал, и без того хватало, о чем подумать. Одно то, как легко он убивал людей, уже наводило на разные мысли. Правда, нельзя сказать, что Василий так уж сильно волновался и тем более переживал по поводу сделанного. Ему, с детства привыкшему видеть, как мать режет головы курицам, а отец колет свинью или свежует барана, всегда казалась странной реакция очередного книжного героя на смерть. Сейчас он мог сравнить ощущения от убийства гоблинов, людей, животных и монстров, но особой разницы не находил. На уровне рассудка — да, но не на уровне эмоций. Впрочем, ему не пришлось особо долго думать, ступив по сень деревьев, Василий встряхнулся, отогнал лишние мысли и сосредоточился, становясь охотником и следопытом, ведущим отряд вперед.
Когда человек, гном и эльф стали неразличимы на фоне леса, собравшиеся у околицы деревенские, те, кто еще оставался, принялись расходиться по домам. Лишь трое задержались, дольше остальных, собираясь без лишних ушей обсудить случившееся в деревни.
— Может стоило их о нежити предупредить? — спросил старосту кабатчик.
— Нет, мы должны думать о доме, — покачал тот головой в ответ.
— Улыбаемся и машем, — оскалился кузнец, заиграв желваками и бросив ненавидящий взгляд в сторону леса.
Лариэль в этот миг зябко поежился и испуганно обернулся, но увидел лишь сопящего Карнагири и успокоился, виновато улыбнувшись на не столько услышанное, сколько прочитанное по глазам «ушастый балласт».
— Дружинников надо к похоронам подготовить, честь по чести все сделать, и предупредить наших, чтобы говорили о том, что эльф был разведчиком шайки,
— Так сбежали же двое дружинников, — возразил старосте кузнец.
— Один с лошадьми возился и ничего не видел, а второй товарищей бросил, — усмехнулся кабатчик.
— Будет врать о полчищах врагов, — кивнул староста.
— Барон горяч, а тут еще бандиты на его земле, — понимающе улыбнулся кузнец.
— Полезет в лес…
— И пусть они там все сгинут, — сплюнул староста, продолжив за кабатчика, — нам же легче будет. Хоть урожай спокойно соберем и продадим.
— А когда мытари явятся, расскажем о бандитах, — кивнул кузнец.
— Надо бы письмо в город послать и дом какой подпалить, — предложил кабатчик.
— Нет, дерево подожжем, как бы случайно магией задели.
Продолжая обсуждать задуманное, три деревенских головы, неофициально управляющих всем в округе, отправились промочить горло. А в это время Василий и Карнагири топали сквозь лес и понемногу зверели от нытья Лариэля.
— Ну давайте сделаем привальчик, — стонал эльф.
— Нэт.
— Я устал, у меня ноженьки болят.
— Нет.
— А нам еще долго идти? Мне этот лесочек не нравиться, — вздыхал эльф.
— Долго.
— Лэс, как лэс.
— Неточки, тут плохой лесочек, он злюка, я магию смертушки чувствую, от нее у меня морозец по кожи, и тьмой еще веет страшненькой. Не могу разобрать, слишком все намешано, напутано и старенькое очень.
— Топай, не бухти, если старенькое, значит древненькое, тьфу, уже заговариваюсь.
— Мы нэ дэржим, иды назад, там тэбя точно зарэжут.
— Скорее на кол посадят и одновременно повесят.
— Ну что вы такие злюки⁈ Я же к вам со всей душечк…
— Топай молча.
— Да…
— Молча, значэт нэ открывая рта.
— Я обиделся, — сообщил Лариэль, но, на радость остальным, заткнулся.
Чеса через два пути компания вышла на идеальную полянку. В центре рос молодой дуб, достаточно большой и крепкий, но не слишком высокий, что позволяло легко и быстро забраться на него в случае опасности. Чуть в стороне журчал родник, питающий вполне солидный ручеек, русло которого доходило до края полянки и сворачивало на юг и шло волнистой дугой. Ров не ров, но часть полянки от леса вода отгораживала. Разумеется, перемахнуть через такую преграду мог и заяц, но все же какое-никакое, а сужение опасного сектора ручей давал. Впрочем, на все это обратил внимание демон, тогда как Василий и остальные радовались удобному источнику воды.
— Мэсто отличноэ.
— Согласен.
— Ноженьки мои ноженьки, бедные мои.
— Нэ ной, хужэ бабы.
— Ушастый, достал.
— Злые вы, я обиделся.
— Кар, дай ему котелок, пусть воду принесет.
— Можэт лучшэ котэлком? За водой и сам схожу. Потом.
— Нет, он хороший хиллер.
— Это да, — вздохнул Карнагири, припомнив недавний бой. — Отдыхай, ушастый, сам по воду схожу, — хлопнул он Лариэля по плечу.
— Тогда я веточек для костерочка наберу, не хочу балластиком быть, — потер ушибленное плечо улыбнувшийся Лариэль.
— Может и сделаем из него джигита, — хмыкнул Василий, развязывая сумку и обдумывая меню на ужин.
— Не слишком надейся, — сказал демон. — Это не проклятье, а последствия воспитания. Тут даже сотый уровень с исцелением творца не поможет.
— Чугунная задница реальности, если о нее часто биться на жизненном пути, прекрасно прочищает мозги, — возразил Василий, смешивая полученные от старосты крупы.
— Обычно до этого не доживают, — фыркнул демон. — Ты чего задумал?
— Да так, мать в свое время крупы смешивала и делала кашу дружба, получалось вкусно и сытно, хочу попробовать. Может система повара даст или еще что-то.
— Я бы не рассчитывал, — рыкнул демон.
— Между прочим, ты говорил, что мне, как герою…
— Думал я уже над этой странностью, — перебил Васю демон, — и пришел к выводу, что тут закон компенсации работает.
Демон замолчал, давая Василию возможность самостоятельно пошевелить мозгами, тем более тот как раз принялся мясо на походный кулеш пластовать, а готовка —
