К сожалению, на этом успехи кончались. Мы нашли А-реактор Сумрака — изуродованный, видоизменный настолько, что он касался шипастым нарывом, а не земным устройством. Реактор продолжал фонить А-энергией, и по версии Сталкера, именно утечка Азур из него (или локальный Прорыв) привела к изменению когитора комплекса и появлению Прайма. Чудовищный искусственный интеллект каким-то образом продолжил производство «живой материи», выполняя поставленную создателями задачу. Однако мы не смогли понять необходимую конфигурацию — настолько чуждой выглядела установка. Время и странные надстройки Прайма превратили реактор в нечто невообразимое. Нам еще стоило поблагодарить фортуну, что он не стал нестабильным оком Грани, источником чудовищного Прорыва, впускающего в наш мир А-Тварей вроде Дивов, Ахриманов и Даат.
«Дезинтеграция» ничего не дала бы — анализ показал, что мы не получим Схемы. И поглощенная память Прайма тоже не давала ответа. С этим реактором предстояло еще долго разбираться лучшим Техномантам Города. Я не особо надеялся на успех — по сути, все наши технологии, вся азур-инженерия базировалась на слепом копировании принципов, которые мы не понимали. Предки подготовили их для нас, как конструктор. А здесь нужны были именно знания, мозги и опыт ведущих ученых поздней Утопии. Таких, как сам Сумрак.
Тоже самое касалось остальных Репликаторов и технических артефактов. Часть я разобрал ради ценных материалов, другие оставил для изучения, но все оборудование «Авроры» было настолько искажено влиянием А-энергии, что использовать его было невозможно. Как это делал Прайм и подчиненный ему симбиоз механического муравейника, оставалось загадкой.
Я не рассказал Сталкеру о настоящей цели проекта «Аврора». Во-первых, тут же встал бы вопрос, как это стало мне известно, и пришлось бы говорить о поглощение памяти Прайма. А старые Инки умеют анализировать и мгновенно просчитают, с помощью какого Генома я мог бы проделать подобный трюк.
А во-вторых, это было преждевременно, возможность создания онтоприонов из «живой материи» породила бы множество спекуляций и вызвала невероятное бурление среди Инкарнаторов. Пришлось бы говорить тогда и о проектах «Космо» — потому что только на ковчегах сохранилась материальная база, схема производства и подробная техническая документация «авроры». Фактически, если мы хотели довести дело Сумрака до конца, все следы вели к Миру-Кольцу, а дальше на поиски отчаливших в неизвестном направлении звездных кораблей. Гранд-координатор говорил, что один из них уцелел и может вернуться, это было лучшей зацепкой из всех имеющихся.
В целом, затянувшуюся осаду комплекса и безумный рейд на Прайма можно было считать крайне удачным. Инки Города давно не брали подобных трофеев с одного объекта. Седьмая Когорта и группа Сталкера оставались здесь — дочищать подземные ярусы и изучать странные артефакты «Авроры», а мне пришло время возвращаться в Город.
Интерлюдия. Тимус
Солнце над Тимусом — как ослепительная клякса.
Льдинка сощурилась, глядя вверх. Интересно, без искажающего ореола на него можно смотреть так же, не опуская век? А что, если мир снаружи, это вообще…
Ожог незаметно толкнул ее в бок.
— Опять ворон ловишь? — прошептал он в ухо почти беззвучно.
— Ой!
Прямо над ними, в размытой синеве появилось окно. Непроницаемый силовой купол, окружающий Тимус, дрогнул и открыл лепестки. Не сказать, чтобы это было экстраординарным событием, винтокрылы Легиона периодически привозили необходимое, но все-таки каждый гость привлекал большое внимание — потому что он приходил оттуда, куда им был закрыт доступ.
— Кто-то опять прилетел, — завороженно произнесла Льдинка, внимательно наблюдая за прорехой, на мгновение приоткрывшей кусочек неба с барашками облаков. Чистого, не размытого броней силовых полей, сквозь которые внешний мир вечно казался смутным, расплывчатом миражом. О нем много рассказывали наставники, и оттого реальность, скрывающаяся за стенами академии бессмертных, манила еще сильнее.
— Говорят, нас скоро начнут выпускать… туда.
Ярость фыркнула. Говорить об этом не полагалось, но все они были пленниками Тимуса. Они попали сюда не по своей воле. Ходили слухи о тех, кто пытался сбежать, периодически пропадали воспитанники, и их больше никто никогда не видел. Льдинка сама была свидетельницей парочки пугающих событий, и после них зареклась говорить открыто даже со своим когитором.
Против ожидания это оказался не грузовой винтокрыл и не серебристый флаинг кого-то из Инков-наставников. На взлетку Тимуса резко спикировала огромная, серо-коричневая птица. Движение было настолько стремительным, что разглядеть ее получилось уже на посадочной площадке. Клекот и хлопанье крыльев разнеслись по всей академии, порывы ветра осыпали колючим песком и взметнули выгоревшие волосы Льдинки. Птица, сверкая свирепыми желтыми глазами, возвышалась над легионными «Клюванами», на ее спине мелькнула человеческая фигурка.
— Ого, — сказала Ярость удивленно.
— Это рух, — заметила Льдинка, прикладывая ладонь ко лбу, — Я думала, они больше.
— Птенец, наверное, — прокомментировал Ожог, — Кто-то важный прилетел к нам в гости. Что-то будет, девочки…
— Думаешь?
— Попомните мои слова.
— Смотри, они уже закончили, выходят… — напряженно сказала Ярость, нервно теребя небрежно заплетенные рыжие косицы. Льдинка перевела взгляд туда, куда смотреть совершенно не хотелось — на новый объект, за ночь возведенный на открытом тренировочном поле. Лабиринт из гранитных скал, мини-копия Лабиринта из виртуального Полигона.
Площадка для зачета боевых троек.
На выходе появилось двое. Внешне невредимые, они тащили третьего, похожего на кусок кровоточащего мяса. Льдинка сглотнула, явственно ощущая, как завтрак начинает проситься наружу. Возле вышедших тут же засуетились инструкторы, подхватывая тело, в руке одного из них блеснул шприц азур-экстрактора. Окровавленному парню воткнули его в предплечье — Льдинка ощутила укол А-энергии и через мгновение он изменился, ожил, начал подниматься с носилок.
— Зачет! — донесся до них зычный голос Каннибала, — Цель уничтожена, задача выполнена.
Рокочущий винтокрыл завис над центром лабиринта, поднимая старую клетку и медленно опускал на ее место новую. За ней следило множество внимательных глаз. Накрытая плотным слоем ткани, клетка дрожала и дергалась, металл скрипел от непрерывных ударов. Тварь, заключенная внутри, явно была крупной и агрессивной.
— Следующая, сто семнадцатая группа!
Сердце Льдинки упало куда-то в район пяток, а потом заколотилось со страшной силой. Сто семнадцатая — это они, их тройка. Нужно идти, их очередь, их выход…
Инк Каннибал, огромный, в панцире шипастой черно-фиолетовой брони, мазнул по ним привычно-равнодушным взглядом.
— В центре лабиринта А-морф неизвестного класса. Ваша задача — уничтожить чудовище и не умереть при этом. Каждая инкарнация снимает балл, потеря трех баллов — провал задания. Все ясно?
— Нам не дадут никакого оружия? — спросила Ярость.
— Вы сами — оружие, — Каннибал мотнул головой, — Используйте мозги и А-способности! В Лабиринте можно кое-что найти.
— Мы можем использовать любые способы? — спросил Ожог.
— Опять хочешь схитрить? — Каннибал качнул головой, — Забудь, не выйдет. Давайте, вперед!
Второй Инк-инструктор, Алтай, молча протянул три азур-конденсатора. По одной батарейке — каждому.
Пять тысяч Азур — это хорошо, это очень много. Это больше, чем вмещает Источник, и этого хватит на десять инкарнаций… Но сейчас они не на Полигоне, все взаправду, и неизвестное чудовище в центре лабиринта из гранитных скал, и следы крови на песке у входа, и напряжение, витающее в воздухе. Смертельное испытание, и кому-то сегодня обязательно придется умереть.
— Пошли! — прошептала Ярость негромко. Она тоже волновалась, Льдинка чувствовала это. Только Ожог оставался спокойно-непроницаемым. Его знакомая легкая усмешка придали сил — он как будто был уверен в победе и совершенно не переживал.
