себе пару моделей на диораму.
— Прикольно. А я вот не знаю, чем себя занять. В смысле… кем работать, чтобы интересно было.
— Ты же вроде хотела на художественное отделение в Сеул.
— Не знаю, Иан. Мне вот вроде нравится вот так рисовать. Но я не вижу себя, зарабатывающую на этом.
— А NFT?
— Непостоянно и сложно для меня.
— И что думаешь тогда?
— Понятия не имею, — Сун вздохнула. — Вот на данный момент мне нравится играть.
— Стримы?
— Там лицо надо показывать.
— Да и на голос клюют. А он у тебя милый.
— Спасибо. Нет, не хочу. Вообще не знаю, чего хочу! Вот!
Сделав последний штрих, Сун сняла листок и протянула Иану.
— Это ты сейчас нарисовала?
— Угу.
— Обалдеть. Сун, у тебя талант! Всегда это говорю и вот подтверждение!
— Ну такое себе. Ладно, пойдём?
— Да, только, может, положить лист к себе? А то намокнет ведь.
Девушка улыбнулась и спрятала рисунок в рюкзак.
Внезапно, словно тень, рядом возникла черноволосая официантка и протянула чек.
— Спасибо, но я уже оплатила, — растерялась Сун.
— Ой, да? — бархатным голосом ответила работница кафе, достав смартфон. — И правда. Приношу свои извинения. А чек оставьте себе.
С кошачьей грацией она вернулась к стойке. Пожав плечами, Сун убрала чек в карман, не найдя мусорного ведра, и последовала за уже стоявшим у двери Ианом.
Зима. Время года, к которому далеко не все относятся с благодарностью и уважением. Людям, как правило, приятно ощущение праздника в декабре, но вот оставшиеся две трети сезона уже не так популярны у населения планеты. Иан и Сун не были исключением. Каждый год они с нетерпением ждали праздников, живо обсуждая что хотели бы получить, носились по городу в поисках подарков семье и друг другу, любовались украшениями и фотографировались. Сейчас они шли, обсуждая последние события в мире «Age of Humanity». Как оказалось, редко заглядывающий в игру Иан весьма хорошо осведомлён обо всём, что в ней происходит. Он вкратце посвятил подругу в конспирологию вокруг созданной ею гильдии, скинул пару роликов, где в очередной раз доказывалось наличие у игроков «RustИGears» читов, и даже показал статью, где бывший офицер гильдии критикует действия нынешних управленцев. Сун очень удивилась, что, несмотря на окружающее спокойствие и даже скуку, игровое сообщество следит за «RustИGears», обсуждая чуть ли не каждое событие. Смех же вызвали негодующие по поводу присутствия в гильдии Савы игроки. Кто-то даже называл точную сумму, за которую его купила расточительная мажорка Кьюнг-Сун. А насчёт Рэя многие сошлись во мнении, что бывший офицер и глава гильдии встречаются, и на самом деле это он главный, а Сун всего лишь посажена на место для отвода глаз.
Но какими бы бредовыми не были новости и слухи, Иан со всей серьёзностью предупредил подругу, что сейчас лучше не давать лишнего повода для недоверия. На что девушка не без улыбки ответила, что ей и самой уже порядком надоело это, но никакой более интересной альтернативы для себя она не видит. В конце концов, на крайний случай у неё есть небольшая деревня, сад, в котором скоро даст свои плоды пастернак, и дом, который мало-помалу обустраивается в соответствии со вкусами Сун.
Казалось, снежинок стало гораздо больше. Всюду работала техника, исчезающие в белой пелене колонны машин медленно тянулись по дорогам. Так медленно, что пешеходы спокойно проходили между ними, переходя дорогу там, где вздумается, без риска быть пойманным за руку дорожным полицейским.
До парка Сун и Иан добирались вдвое дольше обычного. Оба, не переставая говорить до момента, когда увидели ворота, уже изрядно запыхались от беспрерывной борьбы с гравитацией на местами скользких участках. Ещё немного аккуратной ходьбы — и вот оба стоят на мосту, соединяющем две части парка. Кругом почти безлюдно — все либо дома, либо в многокилометровых пробках. А вокруг белая пелена, через которую то тут, то там пробивается свет фонарей, лент и вывесок, смешивая словно зависшие в воздухе краски. Друзья, облокотившись на перила моста, ещё долго разговаривали о будущем, о том, куда следует пойти учиться и чего они оба хотят от жизни. Как выяснилось, не так уж и много — спокойствия. Без приключений и вечного поиска средств к существованию. В полной независимости от родителей и без работы, с самого утра до позднего вечера. Сун в этот момент поймала себя на мысли, что Иан гораздо ближе к исполнению своего желания. Он уже зарабатывает созданием моделей, всё ещё популярных в мире, мелкими, но уверенным шагами движущемся в сторону виртуализации. А что она? Девочка, у которой с детства было всё и которой с детства же не хотелось ничего. Рисовать — это она умеет. Как в семь лет схватилась за кисточку и краски, так до сих пор и не останавливается. Во всяком случае, не останавливалась до всей этой истории с «RustИGears». Но разговор с Ианом заставил Сун воспрять духом. Она уже начала продумывать в голове расписание, с которым сможет и рисовать, и играть, как вдруг:
— Кьюнг-Сун, ты мне нравишься.
Лёгкий ветер коснулся лица впавшей в ступор девушки. Она повернулась к Иану:
— А?
— Ты уже очень давно мне нравишься. Я бы хотел…
— Пожалуйста, не…
— Хотел бы предложить тебе встречаться.
Красное лицо Иана чётко выделалось на окружающем белом фоне. Он стоял неподвижно, выпрямившись. В его глазах читалась уверенность, но голос не мог скрыть волнения.
— Иан… — Сун слегка попятилась. Слова друга огорошили её, словно все снежинки в парке вдруг собрались один большой сугроб и рухнули на голову. — Я и не думала, что…
— Я понимаю. Давно собирался тебе сказать и всё никак не мог.
— Я не знаю, что сказать.
— Скажи, как есть.
— Ты очень хороший друг, — глубоко вздохнув, начала Сун, — ты всегда заботишься обо мне, поддерживаешь, мы часто общаемся. Но я никогда не рассматривала тебя, как своего парня, прости. Может, мне нужно время подумать, но сейчас я не готова дать ответ. И мне… мне сейчас нужно домой, можно я…
— Я понял, — Иан, кивая, поджал
