class="p1">— Кто? — бросая всё, я подбегаю к ней и становлюсь рядом, выглядывая за ограду.
— А хрен его знает! — от души заявляет она.
И я с ней согласен. Из леса появляется самый настоящий паланкин. Такая штуковина, в которой носили важных персон до того, как придумали рессоры и в повозках перестало трясти. Этот сделан из дерева и звериных шкур.
Его несут четверо мужчин с невозмутимо-пафосными лицами. Они одеты в набедренные повязки из меха, кожа блестит, словно намазана каким-то маслом. В целом носильщики выглядят, как стриптизёры, изображающие дикарей.
Вот только у каждого на поясе висит медный кинжал. Впереди я с удивлением узнаю двух гопников, Толяна и Тохича. У Толяна за спиной висит, закреплённая в ремнях его бонусная бита. Два других мужчины совершенно точно мне не знакомы. Но замечаю у одного из них кувалду, которая явно ранее принадлежала Сутулому.
— Твою мать! — выдыхает Хрюша, — вот кто сбрендил. А мы-то на наших мужиков грешили.
Рядом с паланкином, важно вышагивает Богучаров. На нём яркая накидка, при виде которой у меня в голове вспыхивает слово «хламида», лицо размалёвано красной краской, а в руке медная дудка. Время от времени он прикладывает её к губам, и та издаёт протяжный и тоскливый рёв.
Тру-ту-ту!
Процессия останавливается метрах в двадцати от стен. Мужчины опускают паланкин на землю.
— Трепещите, убогие! — провозглашает Богучаров, — склонитесь перед Великой Жрицей Светлой Богини. Тогда она, возможно, вас пощадит! Но это не точно.
Шкуры, накрывающие паланкин, раздвигаются, и в поле нашего зрения появляется женская нога. Очень красивая нога. Стройная, изящная. Пожалуй, самая красивая нога, что я видел в своей жизни.
Стайса.
Почему-то я тут же вспоминаю слова Майора: «Увидишь, лучше сразу убей».
— Есть кто живой⁈ — заорал хогмейстер Гюнтер, осаживая своего боевого хога перед шалашом. — Дрыхнете, падлы⁈
Из покосившегося уродливого сооружения вылезла чья-то помятая физиономия. Гюнтер решил бы, что её владельца мучает похмелье. Только где подобный сброд раздобудет бухло, если даже у благородных хог-райдеров нет ни капли?
Уже месяц приходится жить «на сухую» что бесит неимоверно.
— Глаз не смыкаем! — залепетал «помятый», — дежурим круглосуточно. Ночью занавес снова «завибрировал», но потом опять стабилизировался.
Возле него нарисовался второй. Оба тощие, одеты в рванину, но в руках держат короткие дубинки. Значит, свободные «кнехты», а не рабы. Выслуживаются, в надежде получить своего боевого хога и стать однажды одним из «братьев».
Гюнтер сплюнул. Людей не хватает, вот и приходится брать всякую шваль. Раньше в их банде, под названием «Тевтоны», каталось под сотню рыл.
Сюда провалилось тринадцать человек. Как катили по шоссе, так и загремели на лесную поляну вместе с байками. Хуже всего, что те и не думали заводиться. Ещё хуже, что лежавшие в сумках стволы отказывались стрелять.
Но самое поганое, что из попавших сюда не было ни одной бабы.
Выпавшие бонусы были скучными. Ножи, кастеты, биты. Только Рыжему досталась уздечка. Над ним тогда поржали, а оказалось, что это самое полезное приобретение.
Рыжий стал дрессировщиком, умевшим приучать разных местных тварей. Не размениваясь по мелочам, он подчинил кабанов. После обработки Рыжего, те становились послушными, как служебные псы. Казалось, что они мысли читают.
Объезжая своих новых питомцев, «Тевтоны» профукали сообщение Системы, что они смогли создать единую группу и теперь могут контактировать с другими обитателями мира.
Что это означает, они поняли только тогда, когда натолкнулись на кучку очкастых и бородатых типов, которые пришли с ними «брататься» и предложили байкерам «вливаться в новое общество».
— На этой новой земле, — вещал их лидер, — мы построим новый мир, без границ, войн и насилия.
Его прибили сразу, просто на всякий случай. Вдруг это сумасшествие заразно. Остальные оказались учёными из какого-то проектного института.
Баб было мало. Всего две да и те уродливые. «Тевтонов» их внешность не смутила, но бабы оказались хлипкие и быстро умерли. Вместо них Система подбросила каких-то двух узкоглазых.
Ради эксперимента они убили ещё трёх пленников, и только тогда уяснили, что вместо каждого мёртвого, на локации появляется живой, но только первого уровня и с нулевыми характеристиками.
Из учёных получились хорошие рабы. Послушные и трусливые. Они собирали в лесу грибы и ягоды. Ловили мелких зверьков и прислуживали захватчиками по хозяйству. Один из рабов и назвал их впервые «хог-райдеры». Название прижилось.
Бесило отсутствие бухла и баб.
«Тевтоны» обследовали локацию. Она была похожа на ячейку пчелиной соты. Пять сторон были закрыты пеленой, словно занавесом или мембраной, и только одна открыта. Та, где жили учёные.
За следующей мембраной байкеры вытащили «джек пот». Туда провалилось две комнаты женского общежития. Дурёхи никак не могли решить, кто из них будет главной. Это подарило им несколько дней спокойной жизни.
Этих «Тевтоны» поберегли. Даже неплохо «прокачали» им характеристики. Правда, и умения и профессии были не из тех, какими можно похвастаться в приличном обществе. Но в то, что это общество появится, уже никто не верил.
Теперь не хватало только бухла.
За каждую упавшую мембрану «хог-райдеры» ломились, как открытый бар, после ста миль по трассе. Сопротивление они встретили лишь однажды.
Новая локация оказалась болотом. На узкой тропинке их хоги попали в ловушки. Погибло двое «братьев».
Тогда впервые пришлось брать пополнение из рабов. Тогда появились и пехотинцы «кнехты». Их держали в строгости и голоде, но давали надежду на великое будущее.
За малейшее сопротивление — убивали. Правда, когда «братья» доросли до пятого уровня, Система перестала давать им опыт за убийства «первачков».
«Тевтоны» подмяли под себя уже пять локаций. Каждая приносила свои «ништяки». В одной научились плавить металл, и всадники обзавелись короткими боевыми тесаками и бронёй для своих хогов.
В другой умели выделывать шкуры, и теперь «Тевтоны» щеголяли в одинаковых кожаных штанах и жилетках. В третьей, на радость хогам, научились выращивать морковь.
На остальных висела пелена «занавеса». Выяснилось, что перед тем, как исчезнуть, занавес начинает «вибрировать».
Это означает, что одна из группировок внутри набрала в свой состав шесть человек, и достаточно одного присоединившегося, чтобы локация открылась. Возле такого «занавеса» ставили наблюдательный пост, чтобы не теряя времени вторгнуться в лакомые новые земли.
— Хватит уже тянуть, суки, — пробормотал Гюнтер, — ваши Господа заждались, чтобы загнать вас в стойло. Может, у вас, наконец, найдётся бухло.
Он снова сплюнул, глядя на возвышающийся за пеленой горный массив.
* * *
Стайса делает всего один-единственный шаг из своего паланкина, как мне по голове словно прилетает невидимым молотом.
Женщина не может быть так невероятно красива. Обычная женщина. Может, Стайса нашла способ и действительно стала Богиней?
Её тело словно светится изнутри. Кожа излучает сияние, глаза смотрят в самое сердце, а улыбка обещает неземное блаженство. Она не идёт, а словно парит над землёй.
Если бы Богучаров не сказал, что она Великая Жрица, то я бы и сам мог присвоить ей данный титул.
Вся её внешность преобразилась. Из простой милашки она трансформировалась в едва ли не само олицетворение красоты.
— Вот сучка! — слышу я рядом с собой.
Слова Хрюши чудесным образом возвращают меня в реальность.
Фигура Стайсы прикрыта тонкой тканью, наподобие тоги, которая лишь сильнее будоражило воображение и вынуждала чуть ли не сглотнуть ком в горле.
На голове уже знакомая тиара, похожая на корону. На ногах сандалии на тонкой подошве, которые непонятно как держатся, почти не прикрывая безупречные ступни. На запястьях и щиколотках поблёскивают и позвякивают браслеты.
Откуда у неё это всё⁈ Неужели, какие-то мастера сумели соорудить такое для своей предводительницы?
Или это Система надарила ей подарков? Кому-то лапти, а кому…
Опомнившись, раздаю подзатыльники ошалевшим Михалычу и Малому. Оба полностью поплыли, неотрывно глядя на Стайсу. Малой даже слюни пустил от такого зрелища.
Эта девка теперь может работать, как Черти-что, только в юбке! Разница лишь в том, что, пока манекен пытается запугать до чёртиков, то девушка, наоборот, просто обезоруживает своей внешностью.
А самое неприятное, что даже Мышь и Хрюша не могут сопротивляться её Харизме. Пускай Хрюша бесится, но буквально не может отвести от Стайсы взгляда.
Насколько же высокие у неё статы
