С неприязнью посматривали и игроки. С одной стороны, их гнев понять можно — из-за отравления короля начались проблемы и у непричастных. С другой — он лишь разменная монета, и по справедливости гнев нужно направить на закулисных игроков. Вилл поднял с земли маленький гладкий камень, по форме напоминающий сердце. Ладно. Отчасти, они правы. У него был шанс этой монетой не стать. Он решил преследовать свои цели. Крики парня, кавалера заброшенной камнями девушки, имели справедливую почву.
Вилл проверил время. Слушание закончилось практически в двенадцать. Сейчас половина первого, и до битвы осталось двадцать три с половиной часа. Уже сделаны первые шаги — ушли письма нескольким людям, среди которых Намтик и Кромор. Эта парочка — самые надёжные спутники, и если кто и поможет вылезти из этой ямы, то только они. Город ему покидать нельзя, поэтому оставалось надеяться, что они находятся недалеко от почтового ящика и увидят его письмо быстро. Для надёжности Вилл попросил одного из согильдийцев, который заглянул в Товир, сбегать на базу гильдии и проверить, есть ли там эта парочка. Всё, что мог, он сделал, теперь оставалось лишь ждать.
Собравшись с мыслями, Вилл осторожно выглянул из тесного переулка. Жизнь в дневном Товире била ключом, поэтому на улицах полно народу — как НИПов, так и простых игроков. Вилл решил выбрать для встречи один из самых тихих районов города, где в основном располагались жилые дома игроков. Осторожно, словно персонаж в стелс-игре, Вилл юлил по тесным улочкам, стараясь не привлекать внимания. Вскоре показался и район, а также небольшой дом с зелёной треугольной крышей. Вилл подошёл к деревянной табличке, которая позволяла увидеть некоторую информацию о доме. При прикосновении сразу всплыла строчка:
Принадлежит: Брэйв и Дианнна
— Вилл! — раздался знакомый голос.
Вилл обернулся. Спешили три знакомых силуэта. Впереди был самый маленький — Намтик. Его гладкие тёмные волосы ярко блестели на пылающем Солнце и как всегда закрывали глаза, из-за чего казалось чудом, что разбойник что-то видит перед собой. За пару дней Намтик успел раздобыть обновку — интересного вида обувь с то ли капканами, то ли челюстями на носке. Немного позади шагал Кромор. Элегантная чёрная мантия спадала до самой земли. Издалека гладкая лысая голова походила на слегка вытянутый шар. Единственным, кто сохранял невозмутимость, был Костик. Если он спокойно вышагивает рядом с хозяином, щёлкает челюстями и не улыбается — значит, в этом мире хоть что-то идёт своим чередом.
— Брат Вилл! — Кромор заключил в такие крепкие объятья, что казалось, ещё немного, и виртуальные кости треснут. — Ты сильно нас напугал.
— Мы как услышали, что случилось на свадьбе, так ушам не поверили… — Казалось, Намтик не знал, радоваться ли встрече или переживать, — Вас обвиняют в убийстве короля…ещё и…Морию убили…
— Что всё-таки случилось? — обеспокоенно спросил Кромор.
Вилл бережно потрепал Намтика по волосам и посмотрел на колдуна.
— Я много чего хочу рассказать, но не сейчас. За мной.
Вновь чувствуя смятение, Вилл повернулся к дому Брэйва и Ди. Когда они ещё жили здесь, то изменили настройки приватности и разрешили беспрепятственно приходить в любое время, даже когда дома никого. Ступая по мягкой дорожке из изумрудной травы, Вилл подошёл к двери, опустил ладонь на дверную ручку и попробовал провернуть. С коротким щелчком дверь раскрылась. Настройки приватности не сбились.
— Заходите, — Вилл запустил ребят. Согласно этим же настройкам он мог приводить в дом доверенных лиц вне списка. На момент покупки дома они не были знакомы с Кромором и Намтиком, поэтому и в настройках их не было. За что и можно было любить игру, так за предусмотрительность во многих аспектах. Пропустив Костика, Вилл закрыл дверь. Стало поспокойнее, — Скажите, как…как там Брэйв?
В конце голос дрогнул. Судя по тому, что они пришли вдвоём, Брэйв ничего не знал о поединке. Все эти дни он сидел в своей комнате, ни разу её не покинув, и видимо, за прошедшие два дня ничего не изменилось. Он упивался горем, выключив все возможности для связи. Его нельзя успокоить. И сказать что-то важное.
— Никак, — горестно ответил Кромор. — Мы с братом Намтиком пытались ним поговорить, но он не покидает комнату.
— Понятно… — расстроенно ответил Вилл и кивнул ребятам. — Ладно, присаживайтесь. Времени мало, так что постараюсь коротко.
Кромор и Намтик уселись за большой круглый стол с разных сторон. Между ними, в самой середине стола, стоял огненный цветок. Величественный, красивый, горящий мягким огненным светом, напоминающий цветущую розу. Цветок, который Брэйв додумался заключить в простую вазу из глины, без каких-либо красивых узоров. Он так и не рассказал, где нашёл эту огненную красоту, которую притащил в дом на момент взятия сорок пятого уровня. «Этот цветок будет гореть до тех пор, пока жива наша любовь!» — гордо сказал он под скептическим взглядом Ди. Привычно шутил Брэйв или нет, но цветок продолжал гореть тем же самым ровным светом, что и в тот день, и с учётом всех обстоятельств принцип его работы может быть весьма правдивым.
Вилл встрепенулся, собрался с мыслями и начал рассказ, опуская подробности, которые пока что не имеют отношения к бою с Малекором.
— Испытание поединком… — прошептал Намтик.
— Согласно правилам, я могу взять с собой двух братюнь, — усмехнулся Вилл. — Правда, есть одно условие — этими братюнями должны быть Призванные. Пунктик, который прописали в договоре очень мелким шрифтом.
— И ты хочешь, чтобы мы сразились с Малекором, — задумчиво произнёс Кромор.
Вилл развёл руками.
— Я вновь вынужден просить помощи.
Сейчас он действительно зависит от колдуна-ролевика и скромного разбойника, парней, которые были надёжной опорой всё это время.
— Но правило «двух братюнь» верно и для другой стороны? — логично отметил Кромор. — Даже если мы согласим, то как победим трёх НИПов максимального уровня? Это же…невозможно?
Вилл кивнул. Ответ уже готов.
— Намтик. Помнишь наш разговор по поводу НИПов?
— Что они всё равно остаются НИПами и ведут себя согласно заложенной программе поведения? — неуверенно ответил парень.
Вилл кивнул.
— Верно. Согласно правилам, защитником Короля или его семьи должен стать Малекор, который занимает должность верховного военачальника. Я успел изучить его биографию. Он выходец из бедной семьи, который сделал себе громкое имя благодаря нескольким годам интенсивных сражений в Бойцовых ямах. Чтоб вы понимали, многие бойцы не в силах пережить и десять боёв. Лишь избранные сражаются больше года. Уникальные бойцы проживают дольше двух. Всё это говорит об исключительности Малекора и о том, как он опасен.
— Если честно, не внушает доверия, — хмуро отметил Кромор.
— Однако, — продолжил Вилл. — Он не может или не хочет работать в команде. Он отказывался от любых совместных боёв, и всегда выходил один против двух, трёх или даже четырёх соперников. Кульминацией его могущества называют битву, которая получила название «Алый песок». Он победил сразу пятерых врагов, не получив при этом ни царапины. Да, каждый по отдельности враг был слабее, но всё же.
— Звучит жутко, но кажется, я понял, к чему ты ведёшь…
Намтик, судя по всему, тоже сообразил.
— Он откажется от помощников?
— Именно. Будь на месте Малекора кто-то другой — всё пропало. Даже заручись я помощью лучших ПВП игроков, которые каким-то чудом решили сразиться на моей стороне, то мы бы просто математически не сможем покрыть разницу в шмоте и в уровнях. Однако, в борьбе три на один, вернее, четыре на один, — поправился Вилл, посмотрев на Костика. — У нас есть шанс. Но мне нужна помощь.
Вилл присел на колено и склонил голову.
— Турнир, обычная прокачка, прохождение второй легендарки. Вы были со мной, но я не питаю иллюзий — вы преследовали свои интересы. Желание вернуться домой, к родным, близким, друзьям. Сейчас всё иначе. Этот поединок — исключительно моя проблема, которую я к тому же создал сам, но победа важна не с точки зрения моей жизни — она сильно поможет вам и всем остальным игрокам. Простите, но большего пока сообщить не могу. Детали плана не помогут победить, они лишь заложат семена сомнений, которые прорастут и навредят. Я проверил правила — вам необязательно сражаться насмерть. Вы можете в любой момент сдаться, и вас сразу выключат из поединка. Насмерть сражаемся только мы с Малекором. Вы — моя опора и поддержка, самые близкие товарищи и кроме вас у меня нет никого. Я не хочу давить на жалость или принуждать, но мне правда ни к кому обратиться.
