Тогда мужчина протяжно вздохнул, потер ладонями покрасневшие от напряжения глаза и пояснил свою мысль:
— Я опасаюсь, что это приведет к смене лиц на многих постах. Кто знает, что произойдет, когда угнетаемые воздушники почувствуют свою силу? Переживет ли страна такие перемены?
— Зачем же тогда Иилий пытается выведать этот секрет?! — Удивилась Долана.
— Потому что у него нет выбора, племянница моя, — констатировал советник. — Султанат десятки лет вел политику наращивания военной мощи и нынешнему амиру уже слишком накладно содержать всю эту армию. Наши шахирские соглядатаи сообщают неутешительные вести по поводу состояния казны восточного соседа. Боюсь, еще год, два, максимум четыре, и между нашими государствами разразится жесточайшая и кровопролитная война. А поскольку наши войска не способны эффективно противостоять Аль’сура, то это грозит, в лучшем случае, потерей восточных провинций. Правителю просто необходим такой козырь, который переломит ход грядущего противостояния в нашу пользу. Вот только в данном случае лекарство вполне может оказаться хуже самой болезни…
— Знаешь, дядя, хоть внешняя политика и не мой конёк, — поведала домина Амброс, — но мне все же совершенно очевидно, что ликвидировать угрозу от шахирцев сейчас куда важнее. А зная о грядущих внутренних проблемах, можно заблаговременно разработать методы их решения. Все-таки наш правитель еще не давал поводов усомниться в своем здравомыслии или заподозрить его в недальновидности.
— Возможно, ты права, Долана, — не стал спорить Пилад. — В любом случае, все это будет потом. А сейчас нам необходимо сосредоточиться на текущей задаче и приказе Его Сиятельства. Неплохо было бы вынудить мальчишку продемонстрировать свою силу, чтобы воочию узреть, как он бросает молнии.
— Устроим провокацию? — Тут же ухватила мысль домина Амброс, проказливо сверкнув глазами.
— Пока мне это видится простейшим вариантом, — признал собеседник. — Ежели юнец отказывается идти на контакт, то вряд ли мы сумеем быстро придумать что-нибудь иное. Только на роль подстрекателя нужно подобрать кого-нибудь достойного. По докладам наместника из Махи, домин Мэрак Иматирос еще оставался в живых после необычной атаки Аколита. Поскольку противник Данмара имел ранг Магистра, то нам понадобится кто-нибудь не ниже Грандмастера. Лучше, конечно, попытаться уговорить кого-нибудь из придворных Асов, однако у меня существуют сильные подозрения, что никто из них не опустится до участия в нашей задумке.
— У меня как раз есть на примете подходящая кандидатура! — Просияла мстительной улыбкой помощница. — Один высокопоставленный офицер из дворцовых палатинов уже не первый год оказывает мне знаки внимания. Пусть он не Ас, но вполне выдающийся Грандмастер. Я уверена, что он не откажет в моей маленькой просьбе.
— Только позаботься о том, чтобы не пострадал сам мальчишка, — отчего-то хмуро отозвался советник.
— Не волнуйся, дядя, я сделаю все в наилучшем виде!
Глава 23
— Данмар, почему же ты не надел подготовленный для тебя наряд? — Домина Амброс состроила печальную рожицу, старательно демонстрируя, насколько ее печалит мое упрямство. — Лучшие портные Агата старались над ним полторы седмицы, творя свой шедевр! Его Сиятельство может обидеться оттого, что ты пренебрег таким подарком.
— Меня вполне устраивает моя одежда, — холодно поведал я, стряхивая щелчком пальцев невидимые пылинки с плеча. — А после того, как меня приволокли с другого конца империи под вооруженным конвоем, обиды Иилия меня заботят в самую последнюю очередь.
— Ох, ну ведь так же нельзя! — Как-то излишне простодушно всплеснула руками помощница советника. — Огорчать правителей может быть чревато непредвиденными последствиями, ты ведь понимаешь…
— Я и так уже его пленник, — пожал я плечами. — Что может быть для меня хуже?
— Нет-нет, Данмар, пожалуйста, не говори так! Я уже устала тебя убеждать, что ты дражайший гость Его Августейшества, а не какой не пленник!
— А вот та четверка ауксилариев, — ткнул я себе за спину не оборачиваясь, — что неумело прячутся за колоннами, ступая за мной след в след? Это, надо полагать, моя почетная охрана?
— Естественно, — ни на мгновение не замешкалась с ответом моя собеседница. — Его Сиятельство просто не может допустить, чтобы тебе причинили вред в стенах дворца.
На эту плохонькую оговорку я не посчитал нужным реагировать словами. Хватит и насмешливого фырканья, которое покажет все что я на самом деле думаю об этом. И своей реакцией я добился того, что в глазах Доланы на долю секунды промелькнуло жгучее раздражение, выдающее ее истинное ко мне отношение. Хоть оно и улетучилось без малейшего следа, стоило только этой дамочке моргнуть, но все же успело мне сказать больше, чем шелуха ее бесконечных словоизлияний. Все-таки в Аду я видывал куда более искусных лицедеев, чтоб какая-то смертная могла меня так легко обмануть.
Все три дня, что я провел во дворце, Долана кружила вокруг меня хищным коршуном, пытаясь найти слабое место куда можно засадить свой кривой клюв. Было заметно, что помощница советника в подобных делах совсем не новичок, и мастерски пользуется доступным ей многообразием способов обольщения. И она искренне недоумевала, почему все ее безотказные наработки не оказывали на меня никакого эффекта.
Прямо сейчас она вела меня в летний зал, туда, где Иилий Второй проводил очередное торжество для высшего света. Насколько я мог судить, там у нас с правителем пройдет что-то наподобие смотрин, где десятки императорских приближенных будут пристально меня изучать. А кто-то из них наверняка еще попытается втянуть меня в конфликт, дабы я прилюдно продемонстрировал умение, столь сильно заинтересовавшее государя. Доклады из Махи, подкрепленные множествами свидетельств, конечно, у него вряд ли вызывают сомнения. Но лучше один раз увидеть лично, чем сотню раз слышать пересказ чьих-то слов.
И вот, наконец, наше пешее путешествие по лабиринтам дворца закончилось возле огромных двухстворчатых даже не дверей, а целых ворот. Они, как и множество других элементов обстановки, оказались сплошь покрыты золотом и витиеватой чеканкой. А их центр венчал искусно выполненный герб правящей семьи. Вся эта помпезность должна была подчеркивать величие Исхироса, но у меня этот бесконечный блеск вызывал лишь приступы легкой мигрени. Здесь домина Амброс остановилась и развернулась ко мне, принявшись с видом заботливой хозяюшки разглаживать несуществующие складки на моем облачении.
— Ай-яй-яй, — запричитала она, — как же ты в таком виде появишься на приеме? Тебя ожидает встреча с высшими придворными всей империи, что они подумают? Может, пока не поздно, вернемся и переоденемся? Я бы помогла тебе в этом…
— Что подумает ваш бомонд, меня совсем не трогает, — не упустил я случая проверить выдержку дамочки. — Будь моя воля, я бы вообще не появлялся в столице.
Сморщив носик, Долана, тем не менее, воздержалась от комментариев, продолжая колдовать над моим внешним видом. И когда аристократка внесла финальные штрихи в мой облик, то без предупреждения развернулась и дважды бухнула кулачком в закрытые двери. Створки тут же разошлись в стороны, не издав ни единого скрипа, и нам навстречу шагнуло два здоровенных солдата в отполированных до зеркального блеска доспехах.
Что примечательно, домину Амброс они явно знали в лицо, а потому даже не притронулись к ней. Зато меня дворцовая гвардия облапала с ног до головы, заглянув даже в рукава и под воротник. Судя по неприятному покалыванию, проходящему по поверхности моей кожи, искали они не столько оружие, сколько спрятанные артефакты.
— У вас всем почетным гостям так тщательно выворачивают карманы, домина? — Не сдержал я ехидного замечания.
— Его Сиятельство заботится о безопасности всех приглашенных господ без исключения, — невозмутимо промурлыкала женщина, одаривая меня ласковой улыбкой.
Вскоре с обыском было покончено, и нам разрешили войти в летний императорский зал. Как и ожидалось, внутри все было обставлено с такой же кричащей напыщенностью и роскошью, граничащей с безвкусицей. Сама же обстановка мне больше напоминала торжество по случаю принятия новых Аколитов в Дивинатории. Тут вдоль стен точно так же стояли ломящиеся от яств столы, играла легкая ненавязчивая музыка, которая из-за прекрасной акустики лилась словно бы отовсюду, и неспешно фланировали богато разодетые вельможи, грея в ладонях золотые кубки.
