обжигает ей руку, и когда она сделала глоток, она каким-то образом приобрела идеальную температуру.
Взглянув на лицо Джона, которое все еще было скрыто тенью крыльца, а затем на его сжатую руку, Элли колебалась лишь мгновение, прежде чем сделать еще глоток чая. Улыбнувшись Джону, она поставила чашку и взяла кусочек хлеба. Наблюдая, как она откусывает от него, Джон вспомнил другую женщину, которая улыбнулась ему сегодня. Она была хорошенькой, красивее Элли во многих отношениях, но приторно-сладкая улыбка, которой она одарила его, вызвала у него желание выследить ее и снести голову с плеч.
Улыбка Элли была другой. Это была улыбка счастья. Удовлетворенности. Это была такая улыбка, которая заставляла его чувствовать, что в мире все в порядке, даже несмотря на то, что его сердце горело дотла.
Почему я думаю о ее улыбке? Должно быть, я действительно схожу с ума.
“О, смотрите. Это созвездие Великого Охотника”, - сказала Элли, указывая на линию звезд, которая появилась над горами вдалеке. “Вы всегда можете увидеть это в это время года. Моя ... моя бабушка сказала, что Великий Охотник учит нас, что мы должны стремиться к тому, чего мы хотим. Великий Охотник преследует Большого Медведя в поисках его мяса, чтобы наполнить животы своих детей, и его шерсти, чтобы зимой в их доме было тепло. Если он не погонится за медведем, он никогда не достигнет своей цели, но медведь не настолько добр, чтобы без боя отдать свою шкуру и мясо. Она сказала, что мы тоже должны бороться за то, чего хотим. Жизнь подобна этому медведю. Он съест тебя, не задумываясь. Но с правильными инструментами и правильным мышлением наши желудки будут полны, а в нашем доме будет тепло”.
Замолчав, она посмотрела на созвездие и вытянула руки, как будто держала лук. Натянув тетиву, она отпустила ее, улыбка осветила ее лицо, когда она смотрела, как воображаемая стрела улетает в темное небо.
- Похоже, твоя бабушка - мудрая женщина.
“Она была”. Элли кивнула, ее лицо было серьезным, когда она взяла свою чашку. “Она была самой мудрой. Она знала все. Она умела читать ветер и понимала больше языков, чем я могу назвать. Она говорила, что мир переполнен секретами, которые можно раскрыть, если только уметь слушать”.
“И она умела слушать?”
“Да, она умела слушать”.
“Но она тебя не учила?”
“Она действительно научила меня”, - сказала Элли, ее голос приобрел оборонительные нотки. “Она научила меня ухаживать за растениями, готовить и доить коров. Она научила меня считать и читать, как обычные, так и рунические. И она научила меня быть осторожной с незнакомыми мужчинами”.
Издав низкий смешок, Джон поднял руку в притворной капитуляции.
“Мне жаль. Очевидно, что она многому тебя научила”.
“Да. Полезные вещи. Но она скончалась. Я уверен, что у нее было еще многому чему научить меня, но на это не было времени”.
- Примите мои соболезнования.
“О, это было так давно. Острая боль исчезла, оставив после себя только сладость. Она была замечательной женщиной и таким чудом. Я уверен, тебе бы понравилось познакомиться с ней.
“Я уверен, что сделал бы это”.
“Ну, а как насчет тебя?”
“А как насчет меня?”
Элли кивнула, пристально глядя на Джона и заговорив в порыве храбрости.
“Да. Я действительно ничего о тебе не знаю. Я живу с тобой, но, насколько я знаю, ты можешь быть массовым убийцей”.
Как только эти слова слетели с ее губ, Элли ужасно пожалела о них, но было слишком поздно брать их обратно. Ее лицо побледнело, и она поспешила попытаться внести ясность, каким-то образом сделав все еще более запутанным.
“Это... это не так. Я имею в виду, я счастлив, даже если...”
Тихо рассмеявшись, Джон поднял руку, в его голосе звучало неподдельное веселье, когда он успокаивал ее.
“Все в порядке. Я понимаю, что ты имеешь в виду. На самом деле, это не так далеко от истины. Я служил в армии до того, как приехал в долину. Десять лет. Десять лет войны. Честно говоря, я не могу сказать вам, сколько людей погибло от моих рук. Я думаю, это квалифицирует меня как массового убийцу”.
“Нет, это другое”, - сказала Элли, качая головой, ее голос был на удивление яростным.
Удивленный ее ответом, Джон моргнул.
“Чем это отличается?”
“Моя бабушка говорила, что солдаты - это не убийства. Она сказала, что солдат следует жалеть, потому что они всего лишь инструменты в машине разрушения. Я не совсем понимаю, что это значит, но я знаю, что люди, которые убивают для удовлетворения своих собственных эгоистичных желаний, и те, кто убивает ради выживания, отличаются друг от друга”.
“Как Великий Охотник и Большая Медведица”, - тихо сказал Джон, указывая на созвездие, которое ярко светилось над горизонтом.
Радостно поерзав на своем месте, Элли улыбнулась и кивнула.
“Да! Точно. Мы не называем охотника убийцей, если ему удается добыть медведя. И мы не называем медведя убийцей, если он ловит охотника. Хммм. Ну, может быть, этот пример работает не полностью, но вы понимаете, что я имею в виду”.
“Я верю. И это очень мило с твоей стороны, что ты пытаешься вот так меня подбодрить”.
“А как насчет семьи?”
“Прошупрощения?”
“У тебя есть кто-нибудь из семьи?”
Моргая, Джон задавался вопросом, что нашло на Элли. Она никогда раньше не была такой разговорчивой, но сегодня вечером, казалось, отчаянно пыталась поддержать разговор. Он не был уверен, было ли это ее способом снять стресс, который она, должно быть, чувствовала, или происходило что-то еще, но непринужденное течение разговора помогало ему держать свою бушующую ману под контролем, поэтому он не возражал.
“Я сделал. Брат. Хех. Может быть, я все еще делаю. Но это было давным-давно, в каком-то далеком месте”.
“О, ваш брат был младше или старше?”
“Моложе. Он... он был примерно того же возраста, что и Бен, когда я видела его в последний раз”.
Замолчав на мгновение, Элли сделала большой глоток из своей чашки, пока сотни мыслей проносились в ее голове. Осторожно поставив чашку, она поджала под себя ноги и посмотрела на Джона.
“Я уверен, он был бы рад узнать, что с тобой все в порядке. Ты можешь навестить его, или это слишком далеко?”
“Хех. Это слишком далеко. Хотя кто знает?”
Остановившись, Джон протянул руку, медленно сжимая пальцы в кулак. Уставившись на свой сжатый кулак, он прошептал, словно пытаясь убедить самого себя.
“Кто знает?”
Я искренне надеюсь, что ты сможешь когда-нибудь
