деревья мешают двигаться целым двум армиям посланные в эльфийский лес! Мне не удалось склонить какие-то страны человеческих земель на свою сторону! Я смогла добиться только нейтралитета от Гелмании, зверолюдов и Мишель. Более я ничего не добилась.
Теперь война началась.
Может я была слишком нерешительной? Слишком медлительной? Точно не знаю. Даже с системой и моими мастерами-воителями мои армии несут потери. Эти выблядки из коалиции догадались, что выносливость моих солдат не бесконечная и специально собрали огромную армию, не давая времени на передышку моим мальчикам и девочкам. Теперь мои армии несут потери, небольшие, но всё равно потери. Это сильно ограничивает меня и теперь я вынуждена действовать крайне осторожно.
Иначе смерть ждёт не только меня.
Я смогла победить в гражданской войне в Убинтау только потому что мои враги не знали на что я была способна… теперь они знают и стремятся одолеть меня. Я боюсь… боюсь будущего, я боюсь следующего дня. Солнце счастья больше не светит мне, а я лишь просто хотела именно этого… счастья.
— Эх~… что мне делать? — воздохнула и проговорила я вслух, оперившись о перила балкона смотря далеко в ночную даль пытаясь найти во тьме хоть какой-то ответ.
— Быть королевой. — услышала я старческий голос за своей спиной.
Обернувшись я увидела старого наёмника, облачённого в свою стальную броню. Старый наёмник с морщинами на своём серьёзном лице подошёл ко мне и… нежно обнял меня. Даже для меня это было неожиданно.
«Чего это он? Смерти захотел?» усмехнулась я про себя.
— Минкортис старый ты извращенец… — с усмешкой проговорила я, чувствуя приятное тепло этого старика и обняла его в ответ. Я даже как-то не подумала и сказала то что у меня было на уме. — … я так люблю тебя.
— Хах~! Сама извращенка раз до стариков домогаешься. — усмехнулся Минкортис похлопав меня по спине и прекратив обнимашки. — Оказывается даже у тебя имеются слабости.
Я, не поняв его слов подняла бровь и спросила:
— О чём ты?
Минкортис скрестив руки на груди ответил:
— Ты ожидаешь худшего исхода следующего дня. Ты боишься потерять друзей, которых ты завела в своей короткой жизни. Ты берёшь на себя слишком много ответственности.
— А как иначе? Я королева.
— Поэтому и началась это война потому что ты королева.
— И ты туда же! — хмыкнула я в его адрес растеряв былое приподнятое настроение. — Думаешь если бы я отреклась от престола, то войны бы никакой не было? Что мы жили бы и попивали пиво с плясками дома? Нет.
— Я не об этом. — сказал серьёзно Минкортис подойдя поближе. — Я служил многим дворянам в своей жизни и знаю о том, как они мыслят. Появись среди них тот, кто выделиться, соберёт силу и богатство, то сразу же станет целью для покушения. Вот и с тобой сейчас также. Эти короли, герцоги, графы, епископ, трикрон и князь, заметив тебя набирающую силу испугались тебя и потому решили тебя убить.
— Ам~… ты прав… да ты прав. — сказала несколько извиняющимся тоном в своём голосе.
«Я была слишком резкой с ним? Наверное, это так…» подумала я про себя.
— И всё равно ты берёшь слишком много отвественности. — продолжил Минкортис положив свою ладонь мне на плечо. — Знаю, что ты готовилась к этому дню, ты усердно работала все эти пять лет. Ты доказала всем, что ты прекрасная королева. Твой народ заслуженно уважает тебя и любит… Я тоже люблю тебя. Ты для меня как дочь которой у меня никогда не было. Я хочу продолжать тебя считать своей дочерью. В моих глазах ты была очень сильной, уверенной в себе девушкой, но внутри себя ты ещё не знаешь по-настоящему внешнего мира, а я знаю… Я знаю насколько он суров и неприветлив, но ты… ты подарила этому миру лучик спокойствия и счастья которого так не хватало всем этим людям. Ты подарила людям надежду и жизнь. Я молюсь Богам чтобы ты победила в этой войне. Я верю, что ты приведёшь эту страну к светлому дню, когда войн больше никогда не будет. Потому не бойся, Эгнаса. Мы все рядом.
Слова старика подействовали на меня как успокоительное. После его слов с моего красивого личика скатилась слеза по щеке. Я не знала, что мне сказать на такие тёплые слова человека, который прошёл через столько трудностей в своей жизни. Хотя нет… я знаю, что ему сказать.
— Спасибо. — нежно проговорила я и вновь обняла его.
Надежда ещё есть. Почему я тогда страшусь? Верно. Боятся нечего.
.
..
…
***
…
..
.
Третий день великой отечественной войны за свободу Убинтау. Шок и страх первых дней войны обратился в гнев и ярость среди простого населения королевства. Люди были решительны в своих порывах и поддерживали свою армию во всенародных амбициях одолеть жестокого врага, который без объявления войны вторгся на их процветающую родину и принёс смерть и разрушения в их мирную жизнь.
Во всех городах добровольцы собирались в отряды тренируясь в военных лагерях обращаться с различным оружием будь то меч, копьё или лук с арбалетом. Кузнецы и ремесленники создавали в своих мастерских боевое снаряжение и оружие для солдат работая не покладая рук. Купцы и дворяне жертвовали своими деньгами на поддержании армии в эти трудные часы. Крестьяне собирали припасы на нужды армии и так далее и тому подобное. Никто не остался в стороне. Все работали и шестерни машины войны хорошо крутились.
В городах появлялись огромные воинства готовые в любой момент броситься в бой на врага пока на границах сражались две великие силы: благородные воины Убинтау и подлые захватчики из коалиции. По крайней мере так королевская пропаганда в виде листовок, слухов в тавернах и песен подкупленных бардов заставляла людей воспринимать эту войну. Войну за свой дом, семью и родину.
Тем не менее даже в патриотично настроенном обществе находились девианты которые были не согласны с решением сражаться против врага до самого конца. Скорее наоборот они поддерживали решения сдаться на милость врагу и послужить им ради их же победы чтобы их семьи смогли выжить, а не напрасно умереть.
Конечно же это были коллаборационисты. Предатели, которые не верят в силу своей родины и трусливо поначалу из теней, а потом публично прислуживают врагу, почитая вражескую родину сильнее чем собственную. Делают они это исключительно из своей выгоды или же из их своей глупости.
Первые два дня войны это не было проблемой для королевства ведь люди были в состоянии шока и восприняли начало войны как
