После Импакта все изменилось. Удары Осколков о земную твердь и последующий подъем уровня мирового океана до неузнаваемости изуродовали очертания южного континента. Человеческие поселения погибли, старые берега стали шельфом, ледники вновь вплотную приблизились к воде. А потом прямо в центр приземлилась многотонная махина огромного управляемого Осколка.
Сеятели считались наиболее сложной разновидностью обломков Черной Луны. Гигантские, как линкор Звездного Флота, они содержали в экстрамерности множество зараженных ксеноцитом особей Бина Ши. Прошедшие метаморфозы Тьмы мертвые ксеносы (я видел архивные документы), были крайне опасными созданиями даже в малых количествах, а на Сеятелем прибывала целая, готовая к воспроизводству колония, замороженная в криосаркофагах. Инкарнаторы так и не пришли к единому мнению, были ли эти Осколки специальными колонизационными модулями, предназначенными для высадки либо каким-то образом управляемыми обломками неких жилых секций гигантского улья внутри Черной Луны. Первое приземление подобного объекта в Австралии привело к полному опустошению континента, объявлению Красной Тревоги и массированным ядерным ударам.
Приземлившийся в Фиордасе Осколок, вероятно, тоже собирались уничтожить, но тут на сцену выступил Искандер и София, каким-то образом очистившие Бина Ши от Тьмы. Очень мутная история с ксеноцитом, все подробности которой, к сожалению, оказались полностью подчищены в Архиве — не исключено, что усилиями самого Алекса-Искандера, а может, руку приложил гранд-координатор.
Так или иначе, после войны и мира с Городом Бина Ши обитали здесь. По условиям соглашения, вход был категорически запрещен для Инкарнаторов — но не для людей вообще, чем пользовались смелые разведчики Легиона, иногда забиравшиеся в эти края. Ксеносы не жаловали гостей, однако при соблюдение определенных правил выжить и кое-что узнать здесь было вполне реально. Особенно если не соваться в подледные тоннели, испещрявшие Фиордас, как головку дырчатого сыра. Правда, сведения были относительно старинными — последние десять-двадцать лет разведка не проводилась, прежний Совет Архонтов не видел в этом никакого смысла.
Почти все Инкарнаторы Легиона были категорически против моего путешествия. В первую очередь потому, что Инки не возвращались отсюда, а во-вторую, потому что я не мог взять с собой группу прикрытия. Ни Ворона, ни Алису, никого в принципе — лично мне давали определенные шансы приглашение и «Знак Доминанта», а вот остальным Инкам здесь угрожала немедленная и беспощадная смерть. Бина Ши были абсолютно категоричны в таких вещах.
Не могу сказать, что мне нравилась идея посетить Посредника ксеносов в одиночку — скорее, от него продирал мороз по коже. Но директива Прометея ясно указывала цель — «Найди Звездный Выстрел», и секретные координаты горели голубым крестиком в несчастных двух сотнях миль от черной кляксы Сеятеля. Визуальные сенсоры Звезды показывали в том месте лишь нагромождения ледяных торосов, но где-то под ними скрывалось нечто очень важное. Да, существовала вероятность, что я сгину, пропаду без следа и никто не узнает, что случилось с наследником Прометея — Кастор и ко недвусмысленно намекнули, что я не принадлежу себе и не имею права так рисковать, а Алиса вообще поднимала верхнюю губу и тихо рычала, слыша о Фиордасе, но интуиция говорила, что этот путь нужно пройти в одиночку.
Мы снижались, пробили пелену облаков. За ней бушевал наполненный колючими льдинками ветер. Внизу перекатывались исполинские зеленые валы океанских волн, с грохотом бьющие в изломанные черные утесы. Пронзительные иглы холода жалили даже сквозь тепловую защиту Доспеха.
Фиордас выглядел зловеще. По всему побережью отвесные скалы, изъеденные мощным прибоем, образовывали нечто вроде огромных грибообразных карнизов, над которыми нависали сползающие шапки ледников. В отвесных стенах виднелись многочисленные расселины, ведущие куда-то в темную глубину. Вся вода была наполнена ледяным крошевом, состоящим из больших и малых глыб — откалывающиеся от ледника айсберги тут же безжалостно размалывались о камни ударами волн.
На виртуальной карте голубая точка, означавшая нас, вошла в алую заштрихованную зону. За этой чертой Бина Ши безжалостно убивали всех, кто рисковал пересечь границу. Как я и ожидал, радар оказался «психическим» — знакомое плотное давление общего ментального поля роя. Оно распространялось на сотни миль и было на несколько порядков мощнее того, что окутывало воинство Ши на Космодроме. Там мы имели дело с новым, маленьким Роем, а старый, гнездившийся в Сеятеле, вероятно, обладал куда большим количеством высших особей с развитыми А-способностями.
Моя сила казалась ничтожной, как одинокая песчинка, несомая ветром навстречу грандиозной буре. Я сжал до предела, свернул пси-поле, чтобы не выдать себя. А-нимб молодого руха и моя «Непроницаемость» были неплохой маскировкой — интуиция подсказывала, что Ши сначала будут бить, а уже потом разбираться. Маршрут, построенный Мико, пролегал через локацию Звездного Выстрела к Сеятелю, я планировал поискать следы деятельности Прометея или скрытый вход на поверхности, а если нет — попробовать пробиться сквозь ледниковую броню с помощью «Дыхания Солнца», подобно тому, как Гелиос пробурила им внутренности Сциллы.
Но обстоятельства распорядились иначе.
Над Фиордасом свирепствовала снежная буря. Как назло, она большим пятном накрывала нашу область. Мощные порывы ветра, нулевая видимость, сплошная колючая метель, наполненная острыми снежинками. Птенец отважно врубился в нее, но я тут же ощутил, что молодому руху сложно пробиваться сквозь такой буран. Мы с ним почти мгновенно заледенели, покрываясь снежной коркой. О целенаправленном поиске чего-либо при такой непогоде речь вообще не шла.
Мико:Грэй, по моему прогнозу, буря утихнет через несколько часов. Предлагаю переждать.
Она тут же уточнила «точку ожидания» и проложила туда маршрут — одно из укромных местечек, когда-то отмеченных на карте разведчиками. Мы развернулись, укрываясь от ветра плечом исполинских торосов, полетели вдоль побережья, над колыхающимися, наполненными ледяными глыбами волнами. Грохот прибоя, треск разбивающегося льда, свирепый вой ветра полностью заглушал все прочие звуки.
Негостеприимный край! Я направил руха в широкую расщелину, нечто вроде узкого фиорда. Над нами постепенно смыкалась обросшая клыками-сосульками пасть ледника, превращая каньон в огромный затопленный тоннель с обрывистыми скальными стенами. Птенец без труда умещался в его створе, тут бы вполне хватило места для звена винтокрылов. Разветвление, поворот, еще один, резкий подъем — и через пару минут мы оказались в мрачном гроте, образующем нечто вроде замкнутой мелкой бухты с пологими берегами. Немного света проникало сюда снаружи, позволяя разглядеть черное зеркало водной глади в россыпи обледенелых валунов.
Здесь. На старых картах Легиона разведчики отметили место как тупиковую, «безопасную стоянку». Возможно, когда-то так оно и было, но сейчас в высоких ледяных стенах виднелось несколько круглых дыр с ребристыми краями, подозрительно одинаковых, как будто проделанных одним и тем же существом. Они внушали смутное подозрение, и явно появились позже последних отчетов разведчиков.
В остальном же бухта казалась тихой и безжизненной, сюда не долетал ни ветер, ни внешнее волнение. Хорошее место, чтобы переждать бурю. Я осторожно приземлился между огромных валунов, отстегнулся и спрыгнул с руха, с наслаждением разминая затекшее тело. Последнее несколькие часов пришлось провести в скрюченном состоянии, да и холод изрядно доставлял. Системы Доспеха работали, защищая организм в том числе и от низкой температуры, но сказать, что в нем комфортно находится сутками — нельзя.
Птенец яростно встряхнулся, ледяные осколки шрапнелью забарабанили по камням. Вопросительно взглянул на меня, забавно наклонив голову. Я невольно залюбовался его гордыми, сильными очертаниями, хищным изгибом клюва, глянцем серо-коричневых крыльев, каждое перо в которых длиной достигало ярда и стоило золота по своему весу. А-энергия сделала это существо грациозным и красивым, редкий случай среди множества отвратительных морфов. Безошибочно почувствовав мои эмоции, он прыгнул на валун, расправил огромные крылья, как гербовая птица Авалона, замер, демонстрируя свою красоту.
