Всё это время я сохранял каменное спокойствие. Причин для беспокойства не осталось. Либо выигрыш, либо смерть.
— Что же ты молчишь, Гвинден? — вновь перевёл взгляд на меня Малаак. — Где мольбы о пощаде? Где попытки договориться? Угрозы? Отборная ругань? Мне сообщали, что ты весьма остёр на язык. И здесь слуги-недотёпы наврали? Ах да.
Я ощутил, как моё узилище чуть ослабляется в области головы и изобразил крайний испуг. Трясущиеся губы, нервное сглатывание и паника в глазах.
— Эх, дрался ты хорошо, но вот одна осечка, и наш герой поплыл, — сокрушённо вздохнул собеседник и легонько щёлкнул меня по носу. — А мне-то казалось, вот он, наконец, достойный соперник! Насколько это возможно для обычного смертного. Да, тебе далеко до Разиена.
Как же ты любишь трепаться.
— Ну ничего, сейчас я покажу светлой суке, что происходит с теми, кто противостоит мне… Смотри, как у неё глазки-то полыхнули, — оскалился великан и послал воздушный поцелуй мне за спину. — А потом разберёмся и с твоим покровителем. Бездна, как же меня раздражает, эта идиотская маска, — он поморщился.
«Приготовься!» — голос Разиена прошелестел на грани сознания.
Время буквально стопорится. Я ощущаю, каждый его такт.
Малаак щёлкает пальцами, и Хамелеон слетает с меня, обнажая и другое лицо, и другую одежду. Я вновь становлюсь дроу. Такая же тёмная кожа с фиолетовым отливом, белые волосы… длинные — до плеч. Черная мантия волшебника с вставками фиолетового.
Физиономия любителя самоцветов вытягивается, а глаза округляются сверх всякой меры. Ещё бы. Он смотрит на внешность своего слуги Наддакса. Вторая маска, созданная руками Разиена, пережила рассеивание чар.
У всех есть слабое место. Даже у Длани одного из сильнейших богов. Поэтому мне остаётся лишь убедительно играть свою роль.
С исчезновением иллюзии я впиваюсь глазами в тёмного эльфа за спиной Малаака и начинаю частить:
— Я сделал всё, как вы сказали! Отпустите её, прошу! Не убивайте Альзиру!
При звуках имени своей дочери Наддакс приходит в замешательство, а Ориспира рявкает с дикой яростью в мою сторону:
— Вероломный сукин сын!
Она прыгает к волшебнику, формируя клинок из багровой энергии.
Зрачки Малаака нервно уезжают влево, а голова начинает стремительный разворот. Небожитель готовится отбить возможную атаку. «Как я проглядел подмену?!» Уверен, что-то подобное сейчас стучит о стенки его черепа.
«Десять секунд. Больше я не удержу».
Пространство вокруг меня идёт рябью и замирает. Хроностазис моего лысого дружка в действии. Продолжает двигаться лишь Малаак, но даже он, будто погружён в кисель. Всего на несколько мгновений этот холёный гигант упускает меня из виду, но это всё, что мне нужно.
Девять.
Божественная энергия бьёт в тело разрядом электричества. Разиен, не скупясь, вливает её в меня. С хлопком моя темница разлетается вдребезги, а я активирую целый ворох способностей.
Теневой сдвиг.
И я исчезаю, ускоряясь в два с половиной раза.
Заячий бег.
Моя прыть поднимается ещё в четыре раза.
Невероятная изворотливость.
Ещё вполовину.
Свайп.
В правой руке возникает Гамбит Прометея.
Всегда смотри, что у фокусника в рукаве!
Восемь.
Осенний листопад.
В прыжке я дотягиваюсь до головы Малаака, хватаясь за его затылок свободной рукой.
Адамантовый кинжал прошивает челюсть, украшенную золотом и самоцветами, и скрывается в недрах черепа с влажным шелестом. Я уверен, что длины лезвия хватит, чтобы достать до мозга. Ни металл, ни непробиваемые кожа и кости не способны остановить движением этого оружия.
Семь.
Гамбит стремительно покидает вражескую голову, на излёте чиркая по горлу вертикальным разрезом, и тут же входит в грудь. Я строчу без остановки, как швейная машинка. Перфорирую накачанные мышцы божка, а за ними и огромное сердце, как рисовую бумагу. Больше дюжины ударов за одну секунду. Божественная кровь падает на меня сверху, и она отличается от обычной так же сильно, как расплавленное золото от вишнёвого компота.
Эти капли блестят и переливаются, излучая внутренний свет. В них заключена небывалая мощь. Её почувствовал бы даже магически неодарённый человек.
Шесть.
Глаза Малаака начинают стекленеть, а всё его огромное тело теряет устойчивость. От того, чтобы завалиться, покойника отделяют считаные секунды.
«Испей божественный ихор!»
Впервые голос Разиена звучит, как категорический приказ. Не просьба или пожелание.
Зачем?
«Нет времени. Хочешь стать сильнее и убить Аларис?! Пей!»
Пять.
В голове полный сумбур. Об этом мы не договаривались. Я не знаю, какие мотивы стоят за словами хитрого покровителя. Он защищает мои интересы или печётся только о своих? Есть ли в этой команде подвох?
Времени обдумывать и взвешивать действительно нет.
Я запрокидываю лицо.
Горячая кровь пятнает лоб и щёки. Раскрыв до отказа рот, я впиваюсь клыками в божественную плоть. Она утратила что-то невероятное, заключённое прежде в ней. В первую очередь — абсолютную прочность. Сейчас это обычное, ещё теплое мясо.
Четыре.
Я делаю один мощный глоток, и мой рот наполняет кипящий янтарь. Кажется, что этот жар прожжёт меня насквозь, оставив дырку в каменном балконе. Однако он льётся по пищеводу бурным потоком. Всё тело реагирует на взрыв невиданной энергии спазмами. Мои мышцы блокируются.
«Я страхую. Ещё миг…»
Три.
Второй глоток электризует каждую клеточку. Волосы встают дыбом на руках. Сердце стучит, как бешенное. Тахикардия настолько сильная, что мне кажется, оно вот-вот выпрыгнет из груди.
«Довольно!»
Два.
Прыжком в тень я швыряю себя к Наддаксу. Я подставил этого дроу без капли сожалений, и сейчас он платит за это высокую цену. Клинок Ориспиры пронзил наспех созданный барьер и вышел из вскинутой ладони, разрезая её на две части.
Обе фигуры зависли, как были, в движении. Стрига ещё в прыжке. Её противник, заслоняясь от воздушной атаки.
Я сдергиваю свою сумку с его плеча.
Один.
И тут же переношусь к каменному бортику. Мне требуется секунда, чтобы сориентироваться для следующей телепортации. Нужно нашарить глазами Аврору.
У меня её нет.
Тело реагирует на взрыв прежде, чем мозг успевает осмыслить происходящее. Щит, сотканный из теней, принимает на себя часть бушующей энергии, но с треском лопается. Меня выносит за край террасы. Я падаю в пропасть, и меня крутит в воздухе, как высохший осенний лист. Перед глазами всё мелькает. Уши регистрируют истошные крики. Балкон в вышине сотрясает ещё один взрыв под оглушительный женский крик.
— ТЕБЕ НЕ УЙТИ, НАСЕКОМОЕ!
Похоже, Аларис разбушевалась не на шутку.
Если она последует за мной… Не успею обдумать мысль до конца, потому что вслед за вторым взрывом звучит третий. Его сопровождает ехидный и такой знакомый голос Разиена.
— Скучала, крошка?
Моё тело горит, а под кожей ползают муравьи. Пытаются отыскать сектор Авроры, но безжалостно-твёрдый песок всё ближе. Еле успеваю поймать себя Левитацией. Падаю жёстко и сразу ухожу в кувырок. Он выходит неловким. Тело до сих пор не перестроилось — мышцы периодически блокируются спазмами.
И едва не стоит мне жизни.
Стрела свистит в сантиметре от меня. Чувствую оперение щекой. За ней летят уже новые товарки.
Арктур!
Лучника сбросило взрывом на одну из зрительских секций рядом с ложей. Оттуда он и обстреливает меня со скоростью хорошего гвоздомёта. Мелькнувший щит сбивает орка наземь. На ходу я замечаю Аврору. Она застыла уровнем выше и призывно машет мне рукой.
Почти ухожу в Сдвиг, но спину чертит глубокая кровавая полоса. На автомате бросаю под ноги Дымовую шашку и активирую Прыжок в тень.