Генри, сбросил скорость и повернул машину. — Узкоглазым наплевать, они редко ведут дела вне своих районов. Евреи считают деньги, которые могут от этого получить, все, так или иначе, идут к ним за займами. А русские против, говорят, что пора заканчивать или дождемся облавы.
Он остановил машину возле яркой вывески, заглушил двигатель, и спросил:
— Ну, что, пойдем, перекинемся по маленькой?
— Молодой человек, просыпайтесь, конечная, — услышал я, и почувствовал, как кто-то тычет меня в плечо.
Неохотно открыв глаза, я посмотрел вокруг, и с удивлением осознал, что нахожусь в вагоне метро. Женщина в синей форме будила меня, чтобы выгнать на конечной, а я не осознавал, как здесь оказался, и что вообще здесь делаю.
Тем не менее, выбора не было, пришлось встать с нагретого места, покинуть вагон. Заплетающимися ногами я ступил на платформу, посмотрел на название станции на стене.
«Девяткино». Я понятия не имел, как мог оказаться здесь, тем более, что живу совсем на другой ветке метро, в противоположном конце города.
А Девяткино, оно же даже не в Питере, это уже Ленобласть. Пошарившись по карманам, я не нашел смартфона, и практически мгновенно протрезвел.
Раньше, если ты терял смартфон, то просто шел и покупал новый.
Теперь, если ты теряешь смартфон, то теряешь свою жизнь.
Не в прямом смысле, конечно, это метафора, чтобы обозначить, сколько в нашей жизни стали значить технологии. Сейчас там все — персональные данные, банковские счета, бесконтактная оплата, личные переписки, информация по работе.
Забери мой смартфон, подбери пароль, и можешь считать, что подобрал пароль к моей личности. И хоть Тайлер Дерден говорил, мол, твоя работа — не ты сам, как и твои деньги в банке, как и содержимое твоего кошелька. Наверное, если бы Паланик писал книгу ближе к нашему времени, он и смартфон добавил бы в тот список.
Меня стало трясти. Я принялся раз за разом проверять содержимое своих карманов, но безуспешно. Огляделся вокруг в поисках помощи. Нужно было хотя бы набрать на смартфон, чтобы убедиться, что его украли, симкарты уже вытащили и выбросили.
А не что я забыл его где-нибудь в баре, и он мирно дожидается на стойке, пока я вернусь.
Я попытался вспомнить, где был, и понял, что не знаю. Даже приблизительно представить не могу, куда пошел, как бы я этого не желал.
Последнее, что помню — это как в одиночку прикончил литровую бутылку рома, и понял, что больше не могу находиться дома. И поехал к другу, в надежде, что тот проследит, чтобы со мной не случилось ничего плохого.
Лицо саднило. Подняв руку, я удивился тому, насколько грязные у меня ногти, и аккуратно прощупал небольшую царапину под нижней губой. Это было плохо, хотя, с другой стороны, могло быть и хуже.
Кулаки были не сбиты, руки не болели, на одежде не было крови.
Значит, я, по крайней мере, никого не бил. А лицо — скорее всего, не удержался на ногах, и прилетел лицом в землю.
Я снова обшарил карманы. Паспорт, бумажник, ключи от квартиры, банковские карты — все было на месте. Нужно было снять деньги со всех карт, а потом каким-нибудь образом добираться домой.
Кажется, произошло что-то плохое. Генри срочно вызвал нас на квартиру, приехал сам, взъерошенный, без капли прежнего лоска, ввалился в квартиру и собрал нас всех в комнате. А потом зазвонил телефон.
Мафиозо прижал к уху телефонную трубку и внимательно слушал. Мы понятия не имели, с кем разговаривает Генри, а лицо его не выражало абсолютно никаких эмоций. Кивнув пару раз, он что-то согласно промычал, после чего повесил трубку.
— Парни, у нас тут проблема, — сказал солдат мафии. — Копы больше не могут смотреть в сторону, в наши дела вмешались федералы. Троих хороших парней закрыли, и собираются продолжать расследование.
— Кто-то из членов Организации попал в тюрьму? — спросил я.
— Да. Они будут молчать. Но мы должны позаботиться о том, чтобы, когда дело дойдет до суда, у следствия не осталось ни свидетелей, ни улик. Потом соберем митинги за освобождение, надавим на пару политиков. Но помимо этого мы должны показать федералам, что они не должны лезть не в свои дела.
— То есть? — прищурившись, посмотрел на солдата мафии Кристофер. Наверное, кровь почуял.
— Нужно убрать двух крупных фишек в управлении. Причем, желательно сделать это так, чтобы вскрылись их связи с какой-нибудь из городских банд. Желательно с узкоглазыми, они в войну не полезут, силы не те.
— А если у них нет таких связей? — спросил я.
— Нужно просто сделать вид, будто есть, — ответил Генри. — Наши писаки закончат дело своим журналистским расследованием, поднимется шум, и нам дадут спокойно решить свои дела с Тотти. Ублюдкам немного осталось.
— Так, что нам делать? — этот вопрос задал Лоренцо.
— Вы с Крисом поедете по списку свидетелей, — Генри вынул из кармана лист бумаги и передал ему. — Пока что официально они не под защитой, но рядом могут вертеться копы, так что будьте осторожнее. Предлагайте деньги, запугивайте, и только если совсем нет выхода — убирайте. Только аккуратно, без следов, от трупов тоже желательно избавляться. Да, по поводу денег.
Из другого кармана на костюме мафиозо появился еще один конверт, гораздо толще первого. Семья, очевидно, неслабо приподнялась на последних делах. Все-таки, мы отжали у Тотти большой кусок территории со всеми бизнесами, забрали откат со всего их квартала, да и выручка с букмекерской конторы и подпольного бойцовского клуба оказалась отнюдь не маленькой.
Если уж в наших карманах осело почти по пять тысяч баксов, что было для нас огромной суммой. При желании мы могли бы купить дом или еще что-нибудь, но заниматься этим во время войны группировок стал бы только сумасшедший.
— Вы, парни, займетесь уликами и устранением ублюдков, — обратился Генри к нам. — Сейчас мы поедем в «Сицилию», там получите всю нужную информацию.
— Без проблем, мистер Бруни, — кивнул я. — Мы готовы.
— Я в вас не сомневаюсь, парни, — солдат мафии покивал. — Да, Кристофер, если вдруг что-то пойдет не так, позвони по этому номеру. Если понадобится уборка.
Он вырвал листок из ежедневника, лежавшего на столике у телефона, начеркал на нем несколько цифр и передал Крису. Тот со всей серьезностью взял бумажку и упрятал ее в нагрудный карман пиджака.
Мы двинулись на выход. Лоренцо с напарником погрузились в очередную машину, пригнанную неграми, а мы с Джо сели в автомобиль Генри. Мафиозо занял
