к нам. Шум камней всё нарастал и нарастал, а мои ноги бежали всё быстрее и быстрее норовя рано или поздно споткнуться. Я знал, что я здесь умру, но я всё равно бежал в некой слепой надежде выжить в этом каменном безумии.
Я бегом спрыгивал с уступов скал, как и мои братья по оружию. Рядом со мной пронёсся один булыжник и размозжил о дерево парочку солдат и козла с мешками оставляя за собой фонтан крови и мяса и крики агонии раненных и умирающих. Я корил себя тем, что ничем не смог им помочь. Не праведное это было дело, бросать их, но страх тогда овладел мной. Я ничего не мог с ними поделать. Я считал, что моя жизнь была дороже. Думаю, мы все так считали.
Ещё этот шум и тряска земли. Я просто не мог стоять ровно, точнее бежать. Мои ноги косило. Тряска была настолько сильной что я в итоге просто споткнулся и упал в какую-то яму. Я запаниковал поняв, что всюду было узко и пытался подняться, но пыль скрыла за собой свет, а потом куча щебня похоронила меня.
— Ну? — надавил на меня Дендаль. — Шо таче взорвухи?
— Таче… таче, гора разрушилася и… погубила она нас всех… вот…
Все воеводы молчали, как и цесаревич Дендаль. Девушка рядом наклонилась к парню и что-то прошептала ему на ухо отчего цесаревич широко улыбнулся, а потом объявил всем:
— Вельмо жалко, шо мы посеяли такую армию, но нам не слепилось унывать. Месть дельце кровное и требует от нас вельмо ох как вельмо многоваты кровушки.
— Но, господин! — встрял один из воевод. — Мы уже потянули в жальники не одну тысячу голов за прохудные дни. Если так потопать и таче, то мы ни тяпка не ступим на землицу северян этаких.
— И шо? — усмехнулся цесаревич. — Ваши этакие проблемы, а не мои. Если не глазите воинства вести, то езжайте в столицу и ложите головы сходу на плаху. Может шо и исповедуйте от батьки. Хах~!
Воеводы сглотнули от слов цесаревича, а Дендаль тем временем встал со своего места и ушёл со своей девушкой в доспехах из штабной палатки. Наследник княжества не забыл оставить за собой пару словечек:
— Ежели пожелаете голову сложить, то передайте батьке шо не сглазили вы волшебника-северянина.
Дендаль ушёл, а я всё продолжал стоять пока воеводы не продолжили мой допрос.
— Дуй водице и молви, кметь, ту ману которую ты похудовал. Какая она?
Наконец-то мне задали этот вопрос попутно давая мне попить из чаши воды. После того как я сделал глоток свежей воды я ответил:
— Она девственна.
— Девственна? — переспросил меня воевода, подняв бровь, как и все остальные воеводы.
— Таковая она. Блудная молнегромная мана. Только детки её так плохо воротят.
— Не прехудай неважники. — предположил один из воевод. — Важница тота, кто воспел заклятие этакое шо аж мог побрать и воротить так многовато моря маны.
— Не дуй! Это несветло! — встрял ещё один воевода. — Откуда северяне познали о горнистой армии? И откудова у северян такий магущий маг?
— Так и важные вопросы, братцы, но первым сеном обмолвим, шо делать с выживатыми.
Тут я сглотнул от услышанного и пошатнулся назад. Все воеводы злобно посмотрели на меня, а недобрые мысли затопили мой ум.
«Мне это не хорошиться!»
Вдруг парочка дружинников схватили меня за руки, а воеводы как ни в чём не бывало продолжили обсуждать судьбу выживших после катастрофы.
— Горнистая армия слабных и поработных волшебников. Жалостно, шо северяне их всех погубили ай как жалостно.
— Может это был большой змей дракон?
— Дурень! Драконов хоть раз в жизни видывал?
— Нет не видывал, а может всяко быть и дракон тоже быть?
— Несветло это. Бред маминой коровы. О горнистой армии никто не должен был ведовать, даже умы наши не ведать должны.
— В ум мой задатка пришла…
— Молви.
Воеводы замолкли, а моё сердце забилось очень быстро от прилива ужаса.
— Ни о какой горнистой армии мы не ведали… руби…
В следующий миг, моя голова полетела под ноги воеводам.
.
..
…
***
…
..
.
С самого утра вокруг меня бегали служанки ухаживая за мной и дворцом, в котором я живу. За всё время моей жизни в Кризе как графиня я привыкла быть в окружении слуг и мелких дворян заключающие между собой сделки и ведущие теневые войны и за что? До сих пор не знаю. Пусть я и дворянка.
За прошедшие пять лет я выросла и мне сейчас уже семнадцать лет, но я Богами клянусь я не понимаю почему люди хотят друг другу нагадить. Им было мало гражданской войны, и они хотят ещё одну? Не понимаю. Грид, наверное, с ума сходит от этих мелких дворян.
«Пойду проведаю бедного старого авантюриста.» подумала я и решила заглянуть к своему регенту.
Я прошлась по роскошным коридорам дворца с высокими потолками между красивейшими картинами и окнами, которые впускали солнечные лучи внутрь коридора освещая различные произведения искусства. Стук моих туфель разносился по коридорам городского дворца ровно до тех пор, пока я не встала перед одной массивной дверью и не постучала в неё.
— Войдите. — услышала я голос Грид на другой стороне, и приоткрыла со скрипом дверь.
Я оказалась в рабочем кабинете, где за столом утонув в куче бумаг сидел здоровый мужчина, одетый в аристократическое одеяние в тёмно-красных тонах весьма модное в наше время. Черноволосый мужчина с квадратным лицом поднял свой взгляд и поприветствовал меня пока в кабинете находились клерки и мелкие дворяне, помогавшие Гриду в его работе:
— Графиня Кришталия, добрый день. С чем пожаловали? — вежливо и с притворной улыбкой на лице приветствовал меня регент, но не потому что он меня не любил. Наоборот в кабинете находились люди.
Я приподняла своё коричневое платье и присела рядом с Гридом за рабочим столом.
— Добрый день, Грид. — приветствовала я своего друга с такой же притворной улыбкой. — Я хотела пригласить вас на обед кое-что обсудить на ближайшие дни.
Грид на этот раз стал искренним это было легко заметить. Он слегка улыбнулся пока клерки и мелкие дворяне разбирали бумаги и обсуждали дела графства в которых был как всегда погружён регент Грид. Скрыв свою мимолётную радость, Грид ответил мне отложив документы в стороны:
— Это будет честью для меня, дорогая графиня, побывать вместе с вами на обеде. Я обязательно посещу обеденный зал вовремя.
Я улыбнулась от этих слов и попрощалась со своим другом:
— Я вас жду. — сказала я и ушла, не
