существуют некие доказательства, что позволят герцогу Одоевскому избежать заслуженного наказания. Что это может быть? Бумаги? Показания свидетелей? Ещё что-то? Этот момент обязательно нужно выяснить. Граф Фарди не должен покинуть Цитадель. Никогда.
Тари был настолько шумным, что номер его комнаты слышали все собравшиеся. Подкравшись к окнам таверны, я заглянул внутрь. Двое гвардейцев ужинали, значит, двое находятся сверху, охраняя покой своего господина. Раз эта группа находилась в пути уже четыре дня, значит были весьма измотанными и вряд ли будут нести свою службу качественно. Кому охота следить за окнами на втором этаже? Тем более в такой глуши, где представителей ночной гильдии днём с огнём не сыщешь?
Найти нужное окно труда не составило. Тари сидел в комнате и безбожно пил, изредка закусывая мясом. Гвардейцев в комнате не было — сторожили дверь у входа. Окно оказалось закрытым, но проблемы в этом я не видел. Нужно только подождать, когда этот гад погасит свет. Лишний шум мне не нужен. Всё должно произойти максимально тихо и спокойно. Месть, как любит говорить мой ученик, такое блюдо, которое подают холодным.
Долгая дорога сказалась и на Тари. Закончив с едой и приняв ванну (кажется, мне тоже не помешало бы помыться), мужчина погасил лампу и, даже не зашторивая окно, улёгся на кровать. Вряд ли этот человек страдал от бессонницы, так что я подождал ещё минут пятнадцать, после чего аккуратно вытащил окно наружу. Катары из вирмы делали с креплениями настоящие чудеса, разрезая их без единого звука. Правда, возникла заминка — мне было некуда бросать окно, чтобы не вызвать лишнего шума. Пришлось изворачиваться и втаскивать его за собой в комнату.
Тари, как я и предполагал, спал без задних ног. Сундуки, что притащили слуги, находились рядом с кроватью. В тусклом свете звёзд можно было увидеть, что они открыты. Зажигать лампу было опасно — гвардейцы, что дежурили у дверей, могли почуять неладное. Пришлось действовать в потёмках. Первым делом Тари. Я подошёл к кровати и посмотрел на спящего помощника герцога Одоевского. За семь месяцев это лицо ещё больше округлилось. Видимо, сказалась сытная жизнь и отсутствие тренировок. В груди начал закипать казавшийся угасший гнев. Хотелось придушить гада. Разбудить, чтобы последние свои минуты он провёл в сознании и полном осознании всего кошмара, в который попал. Чтобы понял, кто и за что его убьёт. Хотелось многое, но эмоции не самый лучший помощник.
Я взял со стола обычный нож, которым Тари отрезал себе мясо и резким движением вогнал его в сердце мужчины. Всё должно выглядеть так, словно здесь поработала ночная гильдия. Пусть потом верховный епископ разбирается, почему без его приказа провернули такое дело. Своё дело я сделал — лично прикончил гада, принявшего участие в казни моей семьи. То, что при этом не говорил каких-то пафосных слов и не смотрел в глаза убитого до его последнего вздоха… Я не садист. Наслаждение мне это точно не принесёт. Особенно после того, как я два часа смотрел на работу Злого Инженера. Это не моё. Поразительно, но никаких эмоций я не испытал. Не было воодушевления, подъёма сил, радости от того, что только что произошло. Просто грязная и неприятная работа. Мою старую семью уже не вернуть, а упиваться смертью — путь в одну сторону. Я надеялся, что у меня впереди ещё много лет безоблачной жизни и менять её на то, чтобы с пафосом вырезать всех, кто повинен в гибели моей родни… То, что убить их надо — факт. То, что зацикливаться на этом не стоит — тоже. Скатываться до уничтожения всех Фарди я не намерен. У меня осталось только две цели, и я очень надеялся на Цитадель. Что они смогут сделать всю работу за меня.
Но для этого мне требовалось какие-то бумаги. Стараясь не шуметь, я обыскал труп. Кто знает, может он держит их с собой, в кровати. Пусто. Ничего не нашёл я и в одежде, хотя довольно тщательно её ощупал на предмет различных потайных карманов. Золото высыпал из мешочка и засыпал в свой, а кольца и прочие украшения, кои носил Тари, трогать не стал. Как и его камни — у убитого обнаружился стандартный «Огненный шар» третьего уровня с двумя гранями. Безумное богатство для любого безродного, коим Тари и являлся, но мелочь для любого уважающего себя мага. Стали бы такое забирать ночные убийцы? Никогда в жизни!
В ящиках, что повсюду стояли в комнате, мне удалось обнаружить несколько десятков документов и пару книг. Учитывая, как тщательно всё было упаковано, это наверняка было те самые доказательства. Закинув всё в своё нематериальный рюкзак, я решил разобраться с ними позже. Как и с какой-то закрытой шкатулкой. Больше ничего ценного найти мне не удалось. Не на тряпки же мне обращать внимание, которыми оказался забиты остальные ящики? Возникла мысль проверить карету, но я её отмёл. Не стал бы Тари оставлять там на ночь хоть какую-то ценность. Кругом же чернь!
«Призрак» я деактивировал только когда выбрался на улицу и отошёл от таверны на несколько домов. Усталости, из-за которой мне пришлось сделать паузу в этой деревне, уже не было. Видимо, сказался плотный ужин. Хотелось спать, но позволить себе такую слабость я права не имел. Деревенька была простенькой, без частокола. На въезде, конечно, дежурили какие-то стражники, но больше находились там для видимости, чем для контроля. Проверять всех, кто прибывает в деревню, они физически не могли. Сделав небольшой крюк огородами, я выбрался на свободу, вернулся обратно на дорогу и, сверившись с картой, трусцой побежал вперёд. Только отбежав на достаточное расстояние от деревушки и достав световой кристалл Гурфанов, что освещал мне пространство, я помчался вперёд с удвоенной силой. Не максимальной, но близкой к этому. Помогал в этом кристалл, надетый на голову и превращающий ночь в день. На него, как и на мои ауры, действовал новый механизм повышения-понижения радиуса, так что я мог создать себе как небольшой пятачок света, так и яркое солнце, гарантируемо освещающее пространство на сотню метров. Бежать с таким — одно удовольствие. Никакой разницы, днём ты несёшься с сумасшедшей скоростью, или непроглядной ночью. Единственное, что не позволяло мне использовать максимально доступную скорость — дождь, что из мелкой мороси превратился в неплохой такой ливень. Дорога размокла, местами начали образовываться глубокие лужи, что приходилось перепрыгивать. Бежать в таких условиях было сложно даже для меня.
Километры протекали под моими ногами один за другим, но внезапно пришло осознание, что тело
