шестьдесят миллионов человек?! — Лицо Ханакавы побледнело, когда он заговорил. — Это абсурд! Вы зашли слишком далеко, господин Такату! Даже если бы обстоятельства потребовали от вас уничтожить целую армию, это было бы не больше миллиона!
— Что это за стандарт? — ответил Йогири.
Оглядев стол, почти у всех была такая же реакция, как и у Ханакавы. Единственным исключением, похоже, была Сион, которая, по какой-то причине, выглядела гордой.
— Тебе легко говорить, — продолжал Йогири, — но был один парень, как те враги в ролевых играх, где нужно победить их всех одновременно, иначе они оживут. Он поклялся преследовать нас вечно, так что у меня не было другого выбора, кроме как убить его.
— Ты думаешь, что все вокруг — игра?! — запротестовал Ханакава.
Йогири рассказал о Хорнете, мальчике, которого они встретили на круизном лайнере по пути на поиски Йошифуми на восточном острове Энт. По дороге на них напали пираты, а потом люди на корабле напали на него. Все это, похоже, было делом рук Хорнета, который использовал свою силу, чтобы контролировать других. Он использовал своего рода паразита, чтобы проникнуть в их тела и взять их под контроль.
Не понимая, что происходит, Йогири и Томочика наткнулись на него, бродя по кораблю. Он сказал, что планирует использовать их двоих в качестве подопытных для своих исследований. Конечно, Йогири не согласился с этим, и в итоге они поссорились. Убить его было довольно просто, но Хорнет объяснил, что у него есть свои клоны, разбросанные по всему миру. Он утверждал, что даже если его победят там, клоны будут преследовать Йогири по всему миру.
— Однако тот факт, что он смог убить спящую угрозу по всему миру до того, как она смогла причинить кому-либо вред, разве не повод для праздника? — спросила Сион.
Йогири мог бы просто убить врагов на его глазах, но это не решило бы проблему. Если бы кто-то управлял людьми на расстоянии, он мог бы убить конкретного человека, но, похоже, каждый из клонов Хорнета был равен по силе оригиналу, и все они одинаково желали Йогири зла, так что у него не было другого выбора, кроме как убить их одновременно. Это было не то, над чем он мог бы раздумывать.
— Знали ли Мудрецы, что там есть такой парень?
— Мы не всем делимся друг с другом, но, по крайней мере, я об этом не знала.
Если хватка Хорнета действительно простиралась на край света, как он утверждал, то не было бы странным, если бы хотя бы один из Мудрецов знал о нем.
— Я… я стал последователем БОИ и убил множество невинных людей. Если все это было сном, то я могу чувствовать облегчение от того, что ничего из того, что я сделал, не было реальностью. Однако, даже если это был сон, то, что ты сделал, никуда не исчезло. Людей, которых ты убил, уже не вернуть. Что ты думаешь об этом, Такату? — спросил Харуто.
— Ничего особенного?
— Без раздумий?! Конечно, ты должен мучиться над такой ситуацией! — воскликнул Ханакава.
— Почему это ты жалуешься, когда Оотори задал вопрос?
— Как ты вообще ничего не чувствуешь, когда слышишь, что по твоей вине погибло шестьдесят миллионов человек?!
— Все, что я делал, это все, что мог, чтобы защитить себя. Как я уже говорил раньше, я не собираюсь убивать себя. Так что если кто-то попытается убить меня дальше, я без колебаний использую на них свою силу. — Конечно, были те, кто считал существование Йогири проблемой. Но какой бы ни была цена, он не собирался ложиться и умирать за них. — Если вы не хотите, чтобы я использовал свою силу, пожалуйста, решите проблемы до того, как мне придется это сделать.
— Вряд ли это поведение героя! Не то чтобы я мог признать тебя таковым!
— Ха-ха-ха, извини, — извинился Харуто. — Я не хотел показаться таким придурком.
— Я не против, но разве это то, что ты делал?
— Конечно.
Йогири посмотрел на лицо Харуто, но выражение лица другого мальчика было нечитаемым.
— Хотя я понимаю, что это моя вина, что я увел разговор в сторону, но если мы не будем двигаться дальше, то никогда не дойдем до конца, — пожаловался Ханакава.
Йогири уже давно наскучила эта дискуссия, но он понимал, что если он не объяснит все досконально, то они не смогут составить план дальнейших действий. Он продолжал ломать голову, пытаясь вспомнить каждую деталь.
— После круизного лайнера мы отправились на остров…
В итоге они приземлились на западной стороне острова Энт. Энт был разделен на восточную и западную части, которые разделяла большая пропасть. Передвижение между двумя сторонами острова было строго ограничено. Самый простой способ перебраться на другую сторону, где находилась столица, — это пройти через Эльфийский Лес, что они и решили сделать.
Хотя по пути случилось многое, самым важным моментом были непрекращающиеся атаки апостолов Малнарилны. По тем или иным причинам вторая по величине религия в мире нацелилась на Йогири.
— В итоге, не успев пробраться через лес на восток, мы нашли Йошифуми в каких-то тамошних руинах…
— Кажется, мои великие деяния остались незамеченными в вашем описании событий! — вмешался Ханакава.
— Чем ты занимался?
— Я был апостолом Малнарилны и использовал свои силы, чтобы призвать Малнарилну на вашу сторону, что помогло мне одержать победу над ними!
— О, да! Это действительно произошло!
Хотя Йогири не был уверен в том, как это произошло, но после разлуки с Ханакавой задолго до достижения Энта, их одноклассник снова появился в Эльфийском Лесу. По какой-то причине он стал апостолом Малнарилны и получил от них силу. Его новой силой было вызывать кого угодно и что угодно.
Правда, для этого требовалось согласие того, кого он вызывал, так что, точнее говоря, это была лишь техническая способность вызывать что угодно. Используя эту силу для вызова самой Малнарилны, он заставил её сразиться с Йогири в лоб.
— Но ты не победил их, — сказал Йогири.
— Значит, ты убил Малнарилну? — спросил Сион.
— Нет. Одна из них убежала, и я отпустил ее. Я не знаю, кто из них кто.
Малнарилна на самом деле была парой детских богинь-близнецов по имени Мална и Рилна. Утверждая, что они также могут использовать силу Мгновенной Смерти, они выбрали Томочику для демонстрации, и Йогири в ответ убил одну из них. Вторая убежала. Он подумывал убить и ее, поскольку она была ответственна за то, что послала апостолов за ним, но не решался убить того, кто бежал в страхе и не показывал намерения причинить ему вред.
— После этого мы пытались выбраться
