я действительно чего-то стою, — на девятом.
— На девятом? То есть у тебя сколько знаков силы?
— О таком разве можно говорить? — спросил я, перемножая девять на два и прибавляя ещё десятку за уровни.
— Почти обо всем теперь можно. Так что?
— Двадцать восемь, — сказал я. Прислушался к себе. Понял, что про Арену ничего рассказывать нельзя. Также запрещено делиться информацией о печати, которую показывала Кейра, и о хаосе.
— То есть ты уже послушник? Неплохо-неплохо. С каким оружием ходишь? Прочность на нём осталась?
— С трезубцем. Прочность есть. Пока что справляюсь с мобами с помощью заклинаний и автоматов. Последние выдал Стоменов, — сдал я полковника.
— А с броней у тебя как? И есть что-нибудь из артефактов?
— Кираса и поножи остались, — признался я. — Наплечники, щит и шлем уничтожила одна тварь... — я рассказал про морозного элементалиста. О таком существе военный никогда не слышал. — Из артефактов шкатулка и вот такой наконечник.
Я показал предметы. Шкатулка всегда останется со мной. Количество опыта может просмотреть только владелец. Забрать получится только в том случае, если меня обнулят. Да и секрета, как я понял, никакого не было, так что можно было не скрывать.
Иголка, которая ищет пробои в пространстве, пока что бесполезная. К тому же Михалыч поднял ремесло и теперь сможет сделать мне предмет с большим радиусом действия. Хотя, думается, его теперь припрягут творить вещи на благо общества. Хм. Пожалуй, зря засветил. Да ещё и в глазах генерала появился очень нездоровый интерес.
— И часто встречаются бреши? Ты бывал в них?
— Нечасто. Если быть точнее: ни разу. Но на всякий случай вожу с собой, вдруг попадется, — сказал я, убирая предмет в инвентарь.
— Понятно. Вон машина, на которой был тот малолетний псих. Обследуй её. Потом возвращаемся к БелАЗу. Если будут жучки от Гермеса, можешь их уничтожить.
— Понял. Но это всё равно не имеет никакого смысла. Разве что артефакт перемещения попадётся.
— Почему не имеет?
— У вас у всех открыта почта. На неё можно отправить письмо с прикрепленным жучком. Этот Гермес так и сделал в прошлый раз, когда я избавился от него. Если он кого-нибудь срисовал, то сделает это ещё раз. Да и если хотите укрыться от людей, которые остались в Москве, то тоже ничего не выйдет. По этой же причине.
— Почту блокировать нельзя. Иначе полностью останемся без связи.
— Сейчас даже рации не работают?
— Сейчас даже детские машинки на радиоуправлении не работают.
Я снова выбрался из БМП. В конце колонны, к моему удивлению, было множество гражданских внедорожников. В них сидели обычные семьи, которые никак не могли отнестись к армейцам.
Забрался на Урал. На крыше заметил три артефакта: прослушивания, слежения и перемещения. Время действия — десять часов. Сразу же понял, что это работа Гермеса. Выдвинул лезвие на кольце и легким росчерком уничтожил три предмета.
— Товарищ... э... военный, — обратилась ко мне женщина, вылезшая из старой потрепанной нивы. Погонов на мне не было, так что она не знала, в каком я звании. Зато мою фигуру украшали бронежилет со шлемом (от них я и не думал избавляться), множество разгрузок и автомат. — А мы когда поедем?
Я бросил на неё взгляд и замер. С одной стороны ничего необычного. Какие-то сапоги, синие джинсы, розовая грязная куртка. Имя — Алла. Третий уровень. Со всех сторон ничем не примечательная особа. Но была одна вещь, выбившая меня из колеи. Перцепция позволила различить нечто большее. Её лицо изменилось. Темные волосы исчезли, образовав бритую голову. В прозвище теперь значилось: Пичуга. 15-ый уровень.
Посмотрел на людей, скрывающихся в машине. Девчонка — на вид я бы дал ей лет пятнадцать — стала Лютым. Бородатый неприятный тип 16-го уровня. Другая женщина — Кирпичом. Погоняло, как я понял, он получил за бесстрастное выражение лица.
— Когда будет распоряжение, — среагировал я командным тоном. — Возвращайтесь в машину! В ней вы в полной безопасности!
Я ничем не показал, что распознал их иллюзию. Молча прошагал с БМП и доложил обо всем Столыпину.
— Ты уверен? — нахмурился генерал-полковник.
— Да.
— У тебя наблюдательность в характеристиках?
— Смежный параметр, — не стал я вдаваться в подробности.
— На сколько раскачена?
— Одиннадцать.
— Понял. Сейчас оповещу группы. Ими займутся. Можешь сперва проверить другие машины? Сделай вид, что интересуешься, все ли в порядке, не нужна ли кому помощь и прочее. Главное, не привлекай к себе внимание. У нужных машин останавливайся и чеши нос. Я всё срисую. Начинай от вон того Урала, — Столп указал влево.
— Сделаю.
«Молодец, мужик, — подумал я. — Прошло двадцать минут, а я уже бегаю и выполняю его распоряжение. Еще и рассказал многое, о чем собирался молчать. У него харизма что ли в характеристиках? Если да, то он ей здорово пользуется».
Я двигался мимо легковушек. Периодически стучал в окна и задавал вопросы. Люди выглядели плохо: грязные, забитые, смотрят с испугом и надеждой. При этом никто не жаловался. Видимо, в Москве им знатно досталось. Даже не представляю, что они пережили за это время. Часто раздавался надсадный кашель. Доносился детский плач. Слышалось переругивание.
Первых шпионов я нашел рядом с Лютым. Стекло тонированного ниссана вальяжно опустилось, и на мое предплечье легла женская рука. На одежде образовался дымный след от артефакта слежения. Я мог бы снять его целостностью, но не стал.
— У вас всё хорошо? — спросил я.
— Да. Мы ведь скоро поедем?
— Скоро. Ждите. Машину не покидайте.
Вторые лазутчики обнаружились в тойоте. Теперь же это была семейная пара. При этом из багажа у них были полупустые сумки. Видно, что собирались впопыхах. Я демонстративно постучал по капоту и потер нос.
Третьими были мои старые знакомые: Шеппард, Альтер-Эго, Царь и Амнезия. Команда Гермеса в сборе. Самого лидера среди них не было. В их глаза не читалось ни страха, ни ожидания, ни чего-то ещё. Вид этих людей выражал лишь смертельную скуку.
— Да ты же тот самый... — начал Царь.
Я не дал им поднять шум. Выдвинутое из кольца лезвие с легкостью рассекло как металл машины, так и их головы. Проделал это аккуратно: никто и ничего не заметил.
Игрок уничтожен. Получено: 10% накопленного свободного опыта жертвы. Общее количество — 31.
Ваша репутация: −7.
