Я покорно закивал:
— Да. Да. Простите светлый господин.
Один из людей в маске глухо сказал:
— Наш уговор был в том, что мы пробуем на тебе новую гроздь озарений, которая поможет нам извлечь дары Создателей. Взамен, мы не стираем твою память, но получаем всё то, что ты получил от Создателей Тверди.
Всё ещё не понимая, о чём он, я всё-таки закивал.
— Ну, так почему мы ещё не получили то, что тебе не принадлежит? — спросил Илиин.
— Не знаю, светлый господин…
В комнатку вошёл ещё один человек: высокий, при этом странно сутулый мужчина неопределённого возраста, что-то между тридцатью и пятьюдесятью. На его лице прямо-таки светилась медью рыжая борода. Выглядела крашенной. Одет в хитон из плотной серой ткани. Ни узоров, ни иероглифов. Издалека его одежда походила на учительское рубище, с тою разницей, что ткань была не грубой, а очень сложного и мелкого плетения. При движении её редкие складки отливали небесной синевой.
Мужчина присел на край одного лектуса и посмотрел на меня:
— Душили?
— Ага.
Вопросительно подняв брови, он повернулся к Илиину.
— Была причина, светлый господин, — начал оправдываться небесный мент. — Парень начал расспрашивать Маимбара. Кроме того, он притворяется, что ничего не помнит.
— Ай-ай, Самиран, как же так. — Мужчина повернулся ко мне. — Мы ведь договаривались?
Понимая, что любой мой ответ сделает ситуацию только хуже, я виновато развёл руками.
— Ну, ладно, — великодушно сказал рыжебородый мужчина. — Мы тебя потом придушим. Но сначала попробуем менее бесчеловечные способы узнать правду. Ты не против?
— Дяденьки… — сказал я. — Я честно-честно не помню.
— Придушить быстрее, — буркнул Илиин.
Мужчина повёл рукой возле моего лица, рисуя световой овал «Правдивой Беседы». В отличие от того, который когда-то использовала мама Самирана, этот овал был такой яркий, что у меня из глаз потекли слёзы. Но я не мог ни зажмуриться, ни пошевелиться.
— Мальчик, — начал допрос рыжебородый, — ты понимаешь, что от такой яркой «Правдивой Беседы» тебе не уйти?
— Да. Но я не вру. Я…
— Не говори лишнего мальчик, — попросил мужчина. — Итак, ты помнишь, что было после того, как ты очнулся в храме?
— Да. Меня поймал стражник Илиин.
— Хорошо. А что было до того, как ты попросил благоволение у Создателей?
— Не помню.
Насмешливое выражение лица мужчины сменилось серьёзным. Он смотрел не на меня, а на овал света вокруг меня.
— Помнишь ли ты, как я и ещё трое моих помощников осенили тебя гроздью наших озарений в храме Двенадцати Тысяч Создателей?
— Нет, дяденька.
Мужчина явно забеспокоился. Люди в масках тоже зашевелились и переглянулись через прорези.
— Что последнее ты помнишь из времени до того, как мы затеяли грязное колдовство?
— Ничего, дяденька.
Рыжебородый даже отпрянул от меня. Будто не ждал, что я скажу правду.
— Но как же так… Ты не помнишь свою жизнь? Родителей и друзей?
— Помню.
— А нас?
— Вас не помню.
— Что-то тут не то, — сказал один из воров в маске. — Твоя «Правдивая Беседа» не работает.
Я еле сдержал торжество. Ведь я не врал. Я действительно помнил свою жизнь. Жизнь Дениса Лаврова.
В допрос вмешался Илиин:
— Если ты, малец, всё забыл, то зачем пришёл к Маимбару Адасу и расспрашивал о нас?
— Среди своих вещей я нашёл кристаллы из его лавки. Вот и решил проверить, откуда они у меня?
Воры притихли. Они совершенно не ожидали такого исхода дела. Рыжебородый провёл рукой по своему лицу:
— Так не бывает. Ты не мог забыть столь много из своей жизни, но при этом остаться вменяемым человеком. Ты должен стать безумцем.
Я похолодел. Лишь бы не спросил про демонов!
Видимо, «Правдивая Беседа» как-то отметила мою мысль, потому что мужчина подозрительно напрягся и перевёл взгляд с овала света на меня.
— Ты мне врёшь, мальчик?
— Нет.
— Что-то скрываешь?
— Нет… а-а-а-а! — По моему телу пробежала волна световых вспышек, каждая из которых причинила боль.
— Попался!
— Теперь предлагаю его придушить, — сказал Илиин. — Не насмерть, а чтобы знал, что мы не шутим.
— Нет, нет, — озабоченно ответил рыжебородый. — С этим юношей что-то не так. Скажи-ка, мальчик, а как меня зовут?
— Не знаю, дяденька, — всхлипнул я.
И зачем я повторял это жалобное «дяденька»? Ведь на моих мучителей оно не действовало.
— А его?
— Илиин.
Рыжебородый вдруг приблизил своё лицо к моему, овал света от «Правдивой Беседы» заискрил в его зрачках:
— Скажи-ка, мальчик, а как зовут тебя?
— Самир… а-а-а-ой-ой-ой! — Меня пронзила очередная порция световой боли. — Лавров Денис Васильевич.
Русское имя, вероятно, прозвучало для них как набор бессмысленных звуков.
— Чё? — только спросил Илиин.
— Это имя демона? — мрачно предположил один из воров.
✦✦✦
— Постойте, — всполошился Илиин. — Вы уверены, что Самиран, сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран — демон?
— Ты же сам слышал, что он произнёс своё имя.
— Но этого не может быть, — уверенно сказал Илиин. — Самиран не похож на обуянного демонами.
— А ты знаешь, как выглядят обуянные? — спросил кто-то.
— Нет. То есть — да. Один пожилой и бывалый небесный стражник рассказывал мне, что он ловил демона на Ветроломе Преданных. Обуянные демонами не ведут себя, как люди. Они прыгают, выгибают невозможным образом свои руки и ноги. У них изо рта идёт пена. И они ни слова не могу сказать на дивианском языке.
Рыжебородый недовольно взглянул на Илиина:
— Ну, тогда Самиран не демон. Нам-то какая разница?
Илиин нахмурился:
— Уважаемый, хотя я связал свою жизненный Путь клятвой верности вашему роду, но я всё ещё славный небесный стражник. Моё предназначение — выше родовой клятвы.
— Мы знаем, Илиин, — сказал другой вор в маске. — Но тебе-то какое дело до того, демон Самиран или нет?
— Прямой Путь обязывает излавливать всех демонов. Я — служу Прямому Пути во славу Дивии. Я обязан снова доставить его в Прямой…
— А вот этого, уважаемый Илиин, вы не будете делать, — резко сказал рыжебородый. — Раз Самиран не похож на демона, то и вам не надо ловить его.
— Но вы сказали, что…
— Я ошибся.
— Но малец произнёс непонятные слова!
— Знаете, Илиин, — сказал молчавший до этого вор. — Если бы меня схватили неизвестные и притащили сюда, я бы тоже говорил что угодно, хоть на языке демонов, хоть на языке птиц. Лишь бы меня отпустили.
— Но Самиран под «Правдивой Беседой», — настоял Илиин. — Он не может говорить неправды.
— Ну так спроси его сам, — явно рассердился рыжебородый.
Илиин подошёл ко мне близко и наклонился:
— Отвечай, малец. Ты демон?
— Нет, — выдохнул я и зажмурился, ожидая удара боли от «Правдивой Беседы». Но ничего не произошло. Впрочем, это ещё не значило, что я не демон. Просто я мог этого ещё не знать.
— Вот видишь, уважаемый? — сказал рыжебородый. — Теперь отстань от парня.
Илиин вернулся на своё место. Я же понял, почему рыжебородый испугался, что я попаду в Прямой Путь. Ведь там произойдёт сравнение Обвинения и Правды. Махинации воров могут стать известными судьям Прямого Пути.
После минутного молчания, голос подал один из воров в маске:
— Демон или нет, но мы должны получить своё.
— Да, — согласился с ним второй. — Линия моего Морального Права должна стать достаточной для входа в зал заседаний Совета Правителей.
Рыжебородый спросил:
— Самиран, ты получил благоволение от Создателей?
— Да.
Воры в масках облегчённо вздохнули.
— Ты согласен отдать нам это?
— Но я не знаю, что и как вам отдавать!
— Мы сами всё возьмём. Тебе просто надо перестать сопротивляться.
Чтобы поскорее избавиться от обездвиживающей силы «Правдивой Беседы», я закивал. Рыжебородый отодвинулся от меня, но овал света не убрал:
— Тогда напоминаю тебе суть уговора. Мы должны войти в храм и сотворить заключительную часть грязного колдовства, во время которого благоволение Создателей будет превращено в потоки Морального Права. Мы впитаем их, а ты будешь свободен.
