— Так это ты издавал те ужасные звуки?
— Разумеется, кто же еще?
— Ужас.
Блуждая по темным переулком Натолиса, мы только и делали, что всю дорогу слышали далекое эхо, похожее на рев тираннозавра.
— Правда, за это Белар поклялся вас обнулить. И настроен он вполне решительно. Толкнул перед людьми пламенную речь, всю дорогу размахивая кинжалом Питоху.
— Так это им они уничтожают воронки?
— Не только. Еще и этим.
Генерал пнул в нашу сторону продолговатый предмет, завернутый в плащ Небесного Доминиона.
— Странная штука. Похожа на здоровенный арбалет, но болты при этом совсем крошечные. С указательный палец, не больше.
Эстир аккуратно развернул сверток.
— Так это ж винтовка! Правда, пневматическая… — шаман постучал костяшками пальцев по баллону со сжатым воздухом.
— И судя по виду, поубойнее Августовской Василисы будет — подчеркнул Герман.
— Не знаю, что там у него за Василиса, но сантиметровый стальной лист пробивает насквозь — кивнул рыцарь смерти — А если выстрелить этим и попасть в жизненно важные органы — разом отправитесь к праотцам. Поэтому советую быть осторожнее.
Генерал выудил из кармана два патрона.
— Честно говоря, я впервые такое вижу. Внутри цилиндра есть крошечная инвольтационная батарея и зачарование на увеличение скорости полета снаряда, который, судя по цвету, отлит из божественной стали.
— Это называется гильза и пуля — пояснил Локо.
— Плевать.
— И сколько таких пуль требуется скормить воронке прежде, чем она схлопнется? — спросил я.
— Для маленькой достаточно трех-четырех. Но только после длительной череды атак святой магией, пока не проявятся «узелки» — наиболее уязвимые точки. А остальные требуют больше. Гораздо больше. Неоправданная расточительность как по мне. И даже если Белар выполнит это задание, в плюс все равно не выйдет. Они и так уже потратили божественной стали больше, чем могут получить в качестве награды.
— Тем лучше.
— Согласен — кивнул Гундахар.
— Ну, а плохая новость?
— Плохая новость заключается в том, что все здешние монстры оказались чуточку умнее, чем зомби Белфаласа и сконцентрировались у главной воронки. Впрочем, фактически это никакие и не монстры.
— А кто?
— Вероломные предатели — генерал указал куда-то во тьму — Не уверен, что ваши глаза это видят, но в центре города возвышается огромная пирамида, что практически касается верхушкой свода пещеры. А над ней зияет дыра, ведущая…
— В Улей селенитов — закончил за него Готэн — Пирамида расположена прямо под ним.
— Верно, обрубок. Судя по всему, эти насекомые прорыли себе путь в Натолис, а затем решили связаться с плохими парнями, что, в целом, не удивительно. Они уже это делали и не раз. Старуха Кси всё никак не успокоится. Самая властолюбивая и алчная тварь из всех, что я видел.
— Много их там?
— Тысячи. Стерегут главную воронку. Не уничтожим её или не успеем вовремя — остальные снова откроются. Но если справимся — помилование, считай, гарантированно, ибо ни один «человек» в здравом уме не захочет, чтобы матка селенитов превратилась в пародию на Лилит. Как и появления разлома класса S под ногами.
Гундахар оттолкнулся спиной от стены.
— Пожалуй, пойду развлекаться дальше. Пришло время напомнить нашим друзьям о том, какие звуки издает ур-кур-кан, если ему долго отказывать.
— Он даже не маньяк — прошептал Мозес, стоило игву завернуть за угол дома — А какой-то психический террорист. Любого доведёт до самоубийства.
— И не говори.
— Тем не менее, я искренне счастлив, что он на нашей стороне — сказал Эстир.
— Ах да, чуть не забыл — генерал вернулся из тьмы и протянул мне окровавленный лоскут чьей-то кожи — Я тут успел погулять и нарисовал карту. Точками отмечены оставшиеся воронки. Не все, но большая их часть. Сэкономите кучу времени.
— Спасибо.
— А это что? Пирамида? — Герман ткнул пальцем в участок на карте.
— Это сосок, тупица.
Глава 17
— В следующий раз предлагаю купить ему бумагу и ручку. Нашел на чем рисовать… — Герман вертел в руках «карту» так и эдак, силясь разобраться в многочисленных пометках генерала — Но, справедливости ради, стоит отметить, что художник из него неплохой. Я бы даже сказал превосходный. Вон как пунью изобразил на свободном участке. Прям как настоящая.
— Так может это чья-то татуировка? — предположил Мозес.
— Нет. Татуировки обычно накалывают, а не вырезают. И не присыпают пеплом для придания глубины и насыщенности цвету.
— Надо же, не думал, что ты разбираешься — хмыкнул Эстир.
— Я в детстве комиксы рисовал. Хотел стать художником, но не срослось… Блин, я вот никак не пойму: это родинка или воронка? — Герман приблизил «карту» вплотную в носу, стараясь подсветить её инвольтационной батареей — Ничерта не видно.
— Дай мне — Локо перехватил кусок кожи и аккуратно приподнял зачарованную шапку, выпустив на волю струю пламени.
— Родинка. Воронка чуть левее.
— Угу, ясно.
Помещение вновь погрузилось в полумрак. Зажигать свет поярче мы не рисковали.
С момента нашей последней встречи с Гундахаром прошло больше суток. Всю дорогу мы следовали по составленному им маршруту, планомерно уничтожая воронки одну за другой. При этом наш путь пролегал от окраин Натолиса к его центру, закручиваясь в виде спирали. И чем дальше мы продвигались, тем отчетливее слышали вопли зунгуфского ур-кур-кана.
Белар и его люди были совсем рядом. Один раз мы даже чудом с ними разминулись, вовремя спрятавшись в здании городского суда.
В отличие от нас они маршировали не скрываясь и заливали буквально каждый кубометр пространства килотоннами люменов. Факелы, проекции, «светлячки», магические «свечи» и похожие на прожекторы инвольтационные фонари — в дело шло абсолютно всё, что могло хоть как-то отогнать преследующего их рыцаря смерти.
В своём новом амплуа Гундахар оказался безжалостен. Не имея возможности порубить их на части, он избрал для себя стратегию звукового садизма и бесконечно действовал им на нервы. А стоило кому-то из противников психануть и зарядить в его сторону заклинанием — растворялся во тьме, а затем появлялся с противоположной стороны, громко напевая песню про зунгуфскую деву Энквию, что коротает холодные ночи одна в ожидании своего возлюбленного принца Криолитьяна Тхон.
С виду это звучало вполне безобидно, но не когда оно продолжается часами. В отличие от наших врагов генерал не испытывал потребности во сне, не уставал и прекрасно ориентировался в темноте. Более того, стоило им хотя бы на минуту утратить бдительность, как Гундахар тотчас же начинал бросаться кирпичами и булыжниками. А один раз даже сбросил им на головы полутораметровый колокол, сорванный с крыши часовни. Тот грохот был слышен за километры.
Так или иначе, но старания рыцаря смерти не проходили даром. Люди Белара, как и он сам, выглядели чрезвычайно уставшими и измотанными. Некоторые из них по-прежнему продолжали озираться и периодически испуганно вздрагивали, однако большая их часть уже успела перейти на стадию принятия. Они поняли, что отдохнуть и расслабиться не удастся. Уцелеть, скорее всего, тоже.
В тот момент, когда они проходили мимо здания суда, я увидел в окно как один из «Небесных» отстал, затем свернул в небольшой переулок и перерезал себе горло. Видимо решил, что с него хватит и точка возрождения — наиболее подходящий вариант из возможных.
«Сраный дезертир! Исключить из клана и внести его черный список! В Небесном Доминионе нет места трусам!» — проорал тогда Фройлин, после чего, наверное, в тысячный раз послышалось громкое эхо:
Энквия не грусти! Принцесса не грусти!
Улыбку на лицо! Всё будет хорошо!
