Просто выезд за город: свежий воздух, приятная компания, вкусная еда, ненапрягающие игры — оказывается, так мало надо для того, чтобы расслабиться. Если бы ещё не моё ожидание появления Сугавары, то вообще всё было бы хорошо.
Ближе к вечеру Мэри отправилась на кухню, отказавшись от помощи Клэр в готовке, и мы втроём разожгли мангал. Болтали ни о чем, пока не дойдут угли, а затем рыжая попросила меня научить готовить шашлыки. Как по мне, этому научиться нельзя в полной мере, у тебя или получаются вкусные шашлыки или не получаются. Максимум, кому не дано сие искусство, обучение поможет не загубить мясо, не более.
Мэри идеально подгадала время. Мы сидели за накрытым столом, когда по её просьбе Кристиан открыл бутылку шампанского ровно в тот момент, когда нижний край солнца коснулся горизонта.
— С днём рождения! — Хором прокричали мы, чокаясь бокалами с шампанским.
Шампанское оказалось довольно посредственным, слишком кислым, с легкой долей странной сладости. Мне оно не очень понравилось, хотя и было из провинции Шампань, судя по этикетке. И, выпив один бокал, больше к этому напитку я не притронулся. Судя по гримасе Клэр, ей не понравилось тоже, и она, сделав пару глотков, отставила напиток подальше от себя. А вот красное вино под шашлык зашло просто отлично.
После ужина, который прошёл за вполне светской беседой, посвящённой университету, Мэри предложила сыграть в настольную игру. Она заготовила несколько коробок с играми, в итоге, после небольшого спора мы остановились на игрушке, чем-то напоминающей известную мне “Монополию”. Игровое поле представляло собой условную торговую улицу, полную магазинчиков разной величины. Задачей игроков было, скупая магазины, установить монополии на как можно большее количество товаров. Довольно любопытная и интересная оказалась игрушка с одном только недостатком. Уже через пятнадцать минут после начала первой партии мы все едва не поругались.
Эта игра была построена на жёсткой конфронтации игроков. Уступая и не конфликтуя, выиграть в неё было невозможно. Здесь надо было не только выкупать то, на что ты положил глаз, но и мешать другим захватить монопольную торговлю, скупая по возможности нужные им магазинчики или отделы. Всё это приводило к довольно жарким спорам за столом. Дошло до того, что Кристиан настолько увлёкся игрой, что пару раз помешал покупкам своей девушки, от чего та даже немного покраснела от злости.
Меня же эта игра забавляла, было весело, особенно когда удавалось перекупить то, что желала себе Клэр. Смотреть, как по столь мелкому поводу бесится рыжеволосая, было поистине бесценно. Когда она злилась, то становилась ещё красивее. Если бы не Майя, то, наблюдая сейчас за Клэр, я имел все шансы влюбиться, настолько она была непосредственна и открыта, словно оголённый провод.
Тем не менее, несмотря на то, что эта настолка играла на самых базовых эмоциях, Кристиан и Клэр вели себя не так, как обычно, а довольно корректно, держа себя в руках. Всё же насколько они были по своей природе эмоциональными, но на них не зря положил свой глаз брат наследника Новильтера. Когда было надо, эта парочка умела не идти на поводу своих чувств, что является несомненным обязательным качеством для будущих кураторов.
Первую партию совершенно неожиданно выиграл я. Вот совсем к этому не стремился, но как-то само собой получилось, так как остальные за столом больше пытались мешать другим, чем собирали свои монополии. Но не успела та игра закончиться, как Клэр и Кристиан, быстро собрав фишки, снова расставили их на поле, начав новый круг.
После первой партии я уже примерно представлял, какие стратегии ведут к победе, игра была не особенно сложной, но в ней почти половина успеха зависела от везения. Выкинешь ты нужное число на кубиках или нет. И если у тебя было больше тех самых “нет”, то как ты ни продумывай свои ходы, выиграть у тебя не получится. Зато гадить другим в этой настолке было довольно просто, что, несомненно, и делало её настолько эмоциональной. Иногда мне казалось, что после очередного хода над столом начнут летать молнии, но, разумеется, это была иллюзия.
— Покупаю овощной ларёк! — Когда его фишка встала на поле, быстро сказал Кристиан.
Как по мне, это он зря, потому как торговлю овощами собирала Мэри. И если ты планируешь заняться этой ночью с девушкой любовью, то мешать ей играть было не самым лучшим выбором.
— Уверен? — Вкрадчиво переспросила его Мэри.
— Да! — Не расслышав в её голосе явной угрозы, ответил черноволосый.
В ответ девушка приподнялась со стула, улыбнулась, причём так, что от её улыбки у меня внутри все замёрзло. Затем она взяла с угла стола вилку и, словно совершая будничное действие, почти без замаха пригвоздила этим столовым инструментом ладонь Кристиана к столешнице!
От неожиданности я замер на месте, а когда через секунду захотел податься вперед и помочь другу, то понял, что не могу пошевелиться.
Глава 27
Встать со стула не получилось, ноги не слушались. Руки поднять — тоже никак. Даже шею повернуть и то не вышло! Единственное, чем я мог управлять, это дыхание и глаза. И, как мне было видно, в таком же состоянии находятся мои однокурсники. Клэр в ярости вращала глазами, что-то пытаясь сделать, но все без толку. Кристиан же переводил взгляд со своей пробитой руки на Мэри, и в этом взгляде было больше искреннего недоумения, нежели боли.
Самое странное, что это оцепенение напало на нас сразу, мгновенно и на всех троих. Словно мы роботы, и кто-то, добравшись до пульта управления, заблокировал нам возможность движения. Если бы нас просто опоили каким-то ядом или паралитиком, то подобная синхронность была невозможна. А тут всё произошло словно по единой команде: Мэри нанесла удар, и как рубильник переключили, запретив нашим телам подчиняться нам же. Вместо того, чтобы перебороть паралич напряжением, попробовал расслабить мышцы, но эффекта не добился. Попробовал что-то сказать, но язык меня не слушался.
Тем временем Мэри выпрямилась, её осанка стала почти королевской. С лица девушки исчезла привычная миролюбивая улыбка, а вместо неё её губы сжались в узкую струну. Глаза именинницы изменили цвет с коричневого на насыщенно-зелёный. И было в этих глазах что-то знакомое… Такое, с чем бы я никогда больше не хотел сталкиваться в жизни.
С запозданием, но, тем не менее, отчетливо понял, что это не какой-то глупый розыгрыш. Не розыгрыш, а вполне реальная угроза нашим жизням. Настолько реальная, что, отбросив все мысли о конспирации и возможном моем разоблачении как рейга, я рванулся в Излом.
Рванулся и… Остался в материальном мире.
Еще одна попытка перемещения — и вновь безрезультатно. Излом словно исчез для меня.
Я уже ощущал однажды подобное, когда на мне защелкнулись наручники Николаса. Ещё больше сходство с той ситуацией придавали глаза Мэри. Смотрю на юную девушку, но вот её взгляд один в один идентичен тому, которым на меня смотрела Анабель. Та самая Анабель — главная ведьма Эшина и сильнейший Алхимик в мире. И вот сейчас мне видно, что эти две женщины чем-то похожи, было в них что-то родственное. Мелькнув в голове, эта мысль напугала меня по-настоящему! Холод страха прокатился по моему телу от головы до самых пяток. Казалось, этот страх придал мне сил, и я снова попытался рвануться с места, но мое тело вновь не послушалось и осталось сидеть на стуле.
Примерно минуту дала нам Мэри на осознание факта нашей полнейшей беспомощности, после чего прочистила горло:
— Кха! — И произнесла: — Видели бы вы себя сейчас со стороны. Вы такие забавные, словно мотыльки, которых прокололи булавками и закрепили на специальном пуфике под стеклом.
Девушка даже повернулась к дому и замерла, словно в небольшом сомнении:
— Может вам зеркало вынести? Посмотрите на себя. — Она поднесла указательный пальчик к своему носу. — Это было бы забавно. — После чего Мэри реально развернулась к выходу с веранды, — а я люблю, когда забавно! — Сказав это, она скрылась в доме, оставив нас одних.
