другим его концом. Хэл увернулся, заняв низкую стойку, и попытался подсечь противнику ноги, на что тот попросту разорвал дистанцию.
Соперники прощупывали оборону друг друга, желая проверить, кто же возьмёт верх.
Следующие удары были сопровождены вложением внутренней энергии, и при столкновении произошёл небольшой «взрыв», разогнавший воздух по сторонам. Солдаты, наблюдавшие за этим, поспешно прикрыли глаза рукой.
— А ты неплох, — усмехнулся Барти. — Но я всё же лучше.
— Ты движешься медленнее, чем бабушка моего учителя. А ему и самому несколько сотен лет… — уколол соперника Хэл, вспоминая Хирама, и использовал технику мягкого шага.
Зрители, наблюдавшие за этим, разглядели лишь беловолосую тень, пролетевшую по воздуху к Барти.
А затем Хэл вновь появился сбоку от своего соперника, нанося рубящий удар в плечо.
Лишь в последний момент Барти удалось увернуться от удара, впрочем, оставившего на его руке длинную борозду, и на чёрной форме проявились красные пятна.
Барти медленно, словно не верил в происходящее, прикоснулся к руке, а затем сделал быстрое движение, как-то по-хитрому провернув свой металлический шест в руке.
В тот же миг из конца шеста проявилось два изогнутых клинка, а третий появился на самом навершии.
Шест обернулся трезубцем. Оранжевая энергия закружилась вокруг Барти. Широко размахнувшись, Барти вогнал наконечник трезубца в землю, встав на одно колено.
Тотчас из земли напротив него выросла вереница из смертоносных лезвий, устремляясь к Хэлу. Не задумывясь, Хэл прыгнул в воздух, и это едва не стоило ему поединка.
Барти улыбнулся. Лезвие, вышедшее там, где только что стоял Хэл, не осталось в земле а взмыло в воздух, точно его кто-то с силой бросил.
Пространства для манёвра не было, и Хэл напряг все мышцы, изворачиваясь в воздухе в смешную фигуру. Но только так он успел пропустить мимо летящий в него снаряд.
Бок обожгло болью — лезвие всё же задело его. Хэл не обратил внимание на рану, вместо этого собрав в кулак энергию и широко замахнувшись клинком.
В следующий миг от лезвия его меча отделился серебристый полумесяц, устремившийся на Барти. Тот отправил в воздух все остальные лезвия, пытаясь его остановить, но полумесяц проходил сквозь них как нож сквозь масло, едва заметно теряя силу.
Когда до тела Барти оставались считанные метры, тот с рёвом вытащил трезубец из земли, и выставил его параллельно своему телу. Вокруг трезубца проявилась оранжевая энергия, образуя собой двухметровый щит, скрывающий за собой владельца.
Полумесяц и щит столкнулись, создавя бурю из опавших листьев и рассечённой травы.
Хэл, к этому времени приземлившийся, использовал этот момент для очередной атаки.
Когда буря успокоилась, солдаты увидели соперников, стоящих вплотную друг к другу. Меч Хэла находился у горла Барти, но тот чему-то улыбался.
— Посмотри вниз, — сказал он.
Ученик волхва последовал совету, и увидел, что Барти держит трезубец в двух руках, а наконечник был в миллиметрах от груди Хэла.
Оба одновременно опустили оружие и рассмеялись.
— Отличный бой, — сказал Хэл.
— Надо бы как-нибудь повторить, — согласился с ним Барти.
Солдаты, замершие в последние мгновения боя, тут же отвернулись и принялись делать вид, что представление их никак не впечатлило.
— Интересно, почему остальные такие хлюпики, — задумался Барти, когда они принялись перевязывать полученные в тренировочном бою раны.
Хэл в ответ лишь пожал плечами. Даже без помощи интерфейса он мог легко определить, что среди остальных солдат лишь редкие единицы дотягивали до среднего уровня Пробуждения силы. Лейтенант был не в счёт — его «разгадать» не смог даже интерфейс, что говорило лишь о том, что тот стоит выше Хэла в иерархии мира боевых искусств.
Хэл вновь бросил на него взгляд. Он уже давно хотел поговорить с ним, но всё не было подходящего момента. Лейтенант стоял чуть поодаль от отряда, напряжённо вглядываясь в окружающие холмы.
— Тебе следует больше думать о защите, — произнёс он, даже не оборачиваясь, когда Хэл приблизился к нему.
— Что вы имеете ввиду? — жадно спросил Хэл. Он понимал, что на его пути встанут и более сильные соперники, и стремился быстрее шагать по Пути Воина.
— На данном этапе твоя атакующая техника достаточно хороша. Но будь твоим противником я — не снести тебе головы.
Хэл пытался не выказать раздражения. Как же, безразличный лейтенант снизошёл бы до тренировки своего солдата?
— Сильно сомневаюсь в этом, лейтенант.
Тот никак не отреагировал на слова Хэла.
— В тот момент, когда ты оказался в воздухе, ты проиграл. Благодари своего друга, что не опозорил тебя при всех.
На сей раз слова достигли цели, и уши Хэла покраснели. Неужели Барти… Нет, не может быть. Или всё же… Хэл действительно представлял собой лёгкую мишень, и тот мог специально направить клинок мимо цели.
Словно в ответ на эти мысли, бок кольнуло, и Хэл приложил руку к забинтованной ране. Нет, клинок летел в цель. Это его собственная заслуга, что смог увернуться…
— И что вы советуете? — сквозь зубы спросил Хэл.
— Ничего, — лейтенант вновь обернулся к окружающим холмам. — Твой друг сильнее тебя хотя бы потому, что у него есть защита, не уступающая твоей атаке.
— Конечно, — с нескрываемым сарказмом произнёс Хэл. — А ещё — большая часть солдат не обладает совершенно никакой защитой. А вот кто-то другой, стоящий на стадии Развития силы, мог бы их научить, да не хочет.
Выпалив это, Хэл тут же мысленно обозвал себя всеми возможными ругательствами. Ещё в первый день он убедился во вспыльчивости лейтенанта, и мало ли чем обернётся эта выходка.
Но вместо того, чтобы взорваться, Розген лишь прошёлся рукой по своей лысине, точно был смущён этим замечанием.
— Отправляйтесь спать, солдат. Время вашего дежурства ещё не наступило. — Как только они разбили лагерь на холме, лейтенант составил график и каждый солдат, включая его самого, должен был несколько часов отстоять на посту.
Хэл был взбешён, но нарушить прямой приказ не осмелился.
— Ну что, поговорил с ним? — спросил Барти, когда Хэл приблизился к их «шатрам».
— Ага, вот только без толку. Он не будет учить нас ничему.
— Ну и хрен с ним, — усмехнулся Барти. — Как-то дошли до стадии Пробуждения силы, будем справляться и дальше.
Попрощавшись, они разошлись по шатрам, и Хэл сразу же принялся медитировать.
К нему пришло полное понимание процессов, заложенных в окружающем мире. Он ощущал, как лёгкий ветерок, пробиваясь сквозь полотно шатра, шевелит волоски на его руках. Хэл чувствовал свой меч, который даже во время сна или медитации держал на расстоянии вытянутой руки.
Внутренняя энергия, текущая по его телу, ощущалась с каждым разом всё лучше и лучше, и Хэл подозревал, что
