Рейнар побаивается своего начальника и не хочет, чтобы тот узнал правду о Селесте. Проблема в том, что она уже и так раструбила нашим провожатым о своем происхождении. Впрочем это ее операция, так что ставить под сомнение ее решения или, упаси бог, критиковать их, когда уже ничего нельзя изменить, — я для этого не настолько туп. Но то, что мы конкретно влипли — это уже, считай, свершившийся факт.
— Надеюсь, ты не позволил им запудрить себе мозги этими дикими легендами про богов-основателей и прочую чепуху? — спросил здоровяк.
— Смею снова вас заверить, Зигфрид, что это вовсе не легенды, — в голосе деревянного автоматона прорезался лед. — Но отвечая на ваш вопрос — нет, мои клиенты вели себя абсолютно нормально и не пытались по вашему выражению “пудрить мне мозги”. Что касается всего остального, думаю, вам лучше спрашивать их самих, так как я совершенно не в курсе дела.
Смерив Рейнара пристальным взглядом объективов, мэр города повернулся, наконец, к нам.
— Марв говорит, что вы считаете себя хозяевами этого места и что вы странным образом знаете вещи, которых знать не должны, — он сделал паузу, изучая нас. — Но меня терзают сомнения: если вы — создатели Механикуса, почему явились сюда, в Эльдорадо, вместо того, чтобы просто захватить мир?
— Как ты наверное знаешь из "глупых легенд", — ответила Селеста, — это место было специально создано так, чтобы сдерживать силу богов. Поэтому я почти не отличаюсь от вас. Но разница между нами состоит в том, что Небесный Страж узнает меня и пропустит к Ядру. Если сумею до него добраться, конечно. А сюда мы пришли с одной целью — выяснить, друзья вы нам, или враги.
— Почему ты вообще решила, что мы станем тебе помогать? — пожал плечами автоматон. — Ты хоть понимаешь, что мы все находимся здесь из-за тебя!
— Потому, что у вас нет выбора, — ответила девушка. — Рано или поздно война бегемотов закончится. Победитель захватит Ядро, разрушит барьер и вселенная станет свидетелем рождения нового техно-бога. Но вы до этого момента, скорее всего, просто не доживете.
— И откуда мне знать, что ты не поступишь точно так же? — холодно спросил Зигфрид. — Может, нам проще будет договориться с этим твоим “техно-богом”.
— Потому что я здесь и говорю с тобой, по своей доброй воле. Разве этого мало? — удивилась Селеста. — И уверяю тебя, если бы с теми всемогущими ублюдками, которых мы здесь заперли, можно было хоть как-то договориться, они бы сюда не попали.
Лидер автоматонов задумался, покачал головой.
— Выбор есть всегда. А я больше не собираюсь полагаться на произвол богов. Мы сами справимся с бегемотами, сами захватим Ядро и вернем себе свободу. И “золотой ключик” в твоем лице будет очень кстати.
— Постой, ты не… — попыталась возразить Селеста.
— В консерву их! И на самое дно, — распорядился Зигфрид.
Мы попытались уклониться от летящих в нас снарядов с парой искрящихся шаров, соединенных цепью, но ничего не вышло. Слишком много врагов, и слишком неповоротливы эти тела для таких фокусов. Я лишь ощутил, как по телу распространяются конвульсии от электрошока а потом снова потерял сознание.
* * *
Мы очнулись в полумраке внутри какой-то круглой капсулы. Руки-ноги закованы в кандалы. Прямо перед нами — слабый источник света: крупный энергоблок из доброй сотни топливных элементов. Вот скотина, он же нас и правда законсервировал! Еще и о батарейках позаботился, чтобы мы не погибли так сказать “с голоду”. Ведь стоит нам умереть — как мы тут же переродимся в одном из соседних хабов и можно будет начинать все сначала. А в этой бочке мы вполне можем лет сто просидеть… ну или до тех пор, пока старший Кир нас не вытащит. Впору начинать вспоминать прочитанные книжки и бородатые анекдоты, чтобы хоть как-то скоротать время. М-да, не так я себе представлял это приключение!
— Проклятье! — выругалась Селеста. — Да что не так с этим Зигфридом?
— Скорее всего, у него на тебя зуб, — усмехнулся я. — Как бы ты его ни убеждала, результат все равно был бы точно таким же.
— Я совсем растеряла хватку, — покачала головой она. — Нельзя было раскрывать карты, не выяснив всех деталей! Рейнар точно знал, чем это обернется.
— Да ладно тебе, — попытался я ее успокоить. — Мы в любом случае попытались бы с ним договориться, даже несмотря на мнение Рейнара. Можешь не изводить себя понапрасну. Да и не просидим мы тут долго, я тебя уверя…
Тут раздался ужасный шум и скрежет. Наша тюрьма пришла в движение, правда совсем не по прямой: у капсулы сферическая форма, так что бравые автоматоны явно решили, что катить ее будет гораздо проще, чем перетаскивать. Ну а мы, понятное дело, чувствовали себя при этом, как на выжимке в стиральной машине.
— “А теперь нам вышел срок, и лежит нам путь далек: мимо острова Буяна, в царство славного Салтана”, — смеясь, процитировал я знаменитую сказку Пушкина.
Но скоро мне стало совсем не до смеха, так как скорость вращения все увеличивалась, а затем мы с силой врезались во что-то твердое. И, вопреки моим ожиданиям, звук удара повторился несколько раз, как будто наш шар зацепил еще несколько таких же и какое-то время они дружно толкались, пока не пришли в равновесие. Наконец, капсула замерла. И естественно, мы оказались вверх ногами. Как будто без того было мало проблем! Впрочем, в теле автоматона это не такое уж большое неудобство.
— Кхм, — прокашлялся я. — Ну так что, кажется, я еще не рассказывал тебе, как впервые влюбился. А случилось это в те далекие времена, когда родители впервые сбагрили меня в детский сад…
* * *
К счастью, долго травить байки детства нам не пришлось. Сперва мы услышали снаружи какой-то скрежет и шипение, а затем в капсулу ворвался яркий луч лазерного резака, который едва не прожег мне руку. Через несколько секунд мы увидели и виновника происшествия — небольшую механическую змейку. Она шустро пролезла в образовавшуюся брешь, подключила свой хвост прямо к нашему "павербанку" и принялась резать толстые петли, на которых держался массивный люк.
— Вот видишь, — обрадовался я, — кто-то уже решил нас вытащить. Эй, змейка, ты чьих будешь? Освободила бы сперва наши руки и ноги.
—
