грозно сверкнувшей в небесах, контрабандист и разглядел два небольших космических корабля, возвышавшихся посреди поляны.
«Почему два? — удивился Эл Икс. — Крима говорила лишь об одном…»
Он хотел было окликнуть ее, но почувствовал, как под ребра ему впивается толстый из-за катушки охватывающего его соленоида ружейный ствол.
— Тише, ублюдок! — прошипел обладатель ружья. — Пикнешь, и я продырявлю тебя, как решето.
Контрабандист счел, что благоразумнее будет промолчать, тем более что следующая вспышка зарницы осветила отряд солдат-мглистов, неторопливо шагающих к ним со стороны частокола, видимо, окружавшего лагерь охотников. Эл Икс понял, что они с Кримой угодили в ловушку, хитроумно расставленную безопасниками Оронга. И не важно было, насколько добровольно участвовали в этом грязном деле охотники за слипсами. В конце концов, их тоже можно понять. Новая вспышка отразилась в гладком черепе и рожках телепантенн премьер-лейтенанта Юлиуса, который возглавлял солдат. Вот уж кому-кому, а этому тощему мглисту капитан «Горгоны» второй раз попадать в лапы не собирался. Он резко присел, схватившись за живот, будто от резкой боли, а когда недоумевающий конвоир склонился над ним, ухватился за ствол его ружья и резко дернул на себя.
— Крима! — крикнул Эл Икс, всаживая заряд в ухмыляющуюся рожу премьер-лейтенанта. — Измена!
Сумеречный пояс Тристана окутывали облака. Они были настолько густыми, что и речи не было о непосредственном визуальном наблюдении за поверхностью. Порою над облаками выступали вершины самых высоких гор, хребатым драконом протянувшихся вдоль экватора. На скалистых пиках сверкал в рубиновых отсветах красного карлика вечный лед, и это означало, что где-то из этих облаков шел густой снег, а где-то — нескончаемый дождь. В главной рубке «Канопуса» взирали на этот «ватный тампон», приклеенный к серебристо-багряному полушарию планеты, с нескрываемым беспокойством. Где-то внизу притаилась горстка человеческих поселений — фермы, шахты, маленькие городки, но планетарный эфир молчал. Не было даже обычного фона: пустой болтовни домохозяек, бравурных мелодий и скороговорки местных новостей. На вызов радиорубки крейсера тристанийцы тоже не отвечали. Неужто мятеж охватил всю планету?
Командир патрульного крейсера щелкнул тумблером внутренней связи.
— Пост наблюдения, — проговорил он в микрофон, — что там у вас на инфравизорах?
— Ни на Ночной стороне, ни в Сумеречном поясе нет активных источников тепла, командир, — виноватым голосом отозвался вахтенный инфраоптик Рикард Хаст. — Исключение составляет вулкан в западных отрогах.
— Благодарю, Рик! — буркнул Иль Вертус. — Продолжайте наблюдение.
Скрипнул шарнир кресла. Командир повернулся к старшему офицеру «Канопуса» Донату Гору, который вот уже пять минут стоял навытяжку в ожидании приказа. Иль Вертус окинул его оценивающим взглядом, словно видел впервые. Рослый, широкоплечий блондин с карими глазами, для не слишком просторных вместилищ патрульного крейсера Донат Гор казался несколько громоздким. Командир помнил досье старшего офицера наизусть: исполнителен, инициативен, участник боевых операций, имеет награды. Такому прямая дорога на просторные палубы линкоров ударных соединений Имперского Звездного флота. Ну, ничего, пусть пока послужит здесь, на границе с Маркграфствами Внешнего Космоса.
— Готовиться к высадке, командир? — осведомился Гор.
— Да, — недовольным голосом буркнул Иль Вертус.
Инициативность инициативностью, а лезть впереди командира в преисподнюю не дело. Понятно, после трех месяцев болтанки в Пространстве парню хочется размять ноги, тем более что по уставу руководить разведкой полагалось старшему офицеру, и тем не менее — молчи, покуда не спросили. В пылу раздражения командир патрульного крейсера позабыл даже, что сам же приказал Гору возглавить разведвылазку после посадки в космопорте первой планеты Морхульта.
— Только недолго там прохлаждайтесь, Дон, — продолжал он все тем же тоном, не в силах справиться с раздражением. — Нам необходима самая общая информация. Из нее и будем исходить. — И уже тише, словно кто-то, кроме старшего офицера, мог его услышать, добавил: — Не нравится мне все это.
В лице Доната Гора ничего не переменилось. В присутствии командира подчиненный должен владеть собой, не хмыкать и не кривиться иронически, даже не моргать лишний раз, поэтому старший офицер только еще туже вытянулся по швам. Ему казалось, он понимает, что именно смущает Иль Вертуса — отсутствие в эфире призывов о помощи. Это означало, что либо мятежники умудрились захватить все аппараты телестерео на планете, либо все ее обитатели с ними заодно. Последнее хуже всего. Следовательно, у мятежа есть весьма серьезные причины. И разбираться в них должны политики, а не военные. Впрочем, одернул себя Донат Гор, все может оказаться гораздо проще. Мятежники могли отключить ретрансляторы, дабы лишить лояльных имперских подданных возможности передать сигнал бедствия.
Что греха таить, сам старший офицер так и поступил бы, доведись ему участвовать в мятеже. Кстати, не означает ли последнее, что на Тристане действуют профессионалы? Тогда мятеж не совсем мятеж или не мятеж вовсе. А если не мятеж, тогда это… захват. Такие планетки не имеют собственной армии и космического флота. Колониальная полиция да отряды самообороны, вооруженные чем попало, вот и все, что тристанийцы могли бы противопоставить вторжению извне. Даже такое дряхлое суденышко, как «Канопус», в состоянии нанести удар, от которого этот маленький мир не скоро оправился бы, что уж говорить о кораблях тяжелого класса.
А кто в этом районе Галактики располагает тяжелыми звездолетами, кроме Имперского флота, разумеется? Ответ один: Маркграфства. Только их флотилии могли бы незаметно для патрульных кораблей и станций дальнего обнаружения Центрально-Галактической империи подойти к системе Морхульта. Но в таком случае где эти флотилии? Опустились в единственном космопорте планеты, не оставив на ее орбите боевого охранения? Быть такого не может! Да и зачем Маркграфам провоцировать новую войну с Империей? Ведь только-только сумели договориться о мире. Неужто снова дала о себе знать Туманность Андромеды? Напрасно. Звездный Разрушитель все еще хранится в имперском арсенале, и его в любой момент можно привести в действие. Донат Гор настолько увлекся размышлениями над странностями предстоящего задания, что не заметил, что командир смотрит на него с возрастающим недоумением.
— У вас остались вопросы, Дон? — осведомился Иль Вертус.
— Никак нет, командир! — отчеканил старший офицер. — Я готов!
— Удачи!
— Служу империи!
Щелкнув каблуками, Донат Гор покинул командирскую рубку. Командир «Канопуса» смотрел ему вслед, и нехорошее предчувствие ледяной заскорузлой лапой сжало его сердце. Все, о чем думал старший офицер, Иль Вертус прочел у него на лице, и теперь его не покидало чувство, что он посылает своих людей к черту в зубы, сам оставаясь в относительнй безопасности за броневой обшивкой крейсера. Вот почему командир «Канопуса» не любил операций на поверхности планет. В Пространстве экипаж корабля действует сообща, и, каков бы ни был исход схватки с врагом, всех людей на борту ожидает одна судьба,
