начали интенсивно наливаться.
Наблюдатель мгновенно посмотрел на наручный компьютер, отмечая время запусках «турбо-режима».
Да не может этого быть?!
Однако, если глаза и техника могли его обмануть в вопросе интенсивности излучения, то вот возросшая скорость движений и сила ударов, от которых переломился и модифицированный клинок, натолкнувшись на копье орка, и само колющее оружие, говорили лейтенанту о верности его наблюдений.
Этот человек использовал ССР для снятия ограничений со своей брони и активации так называемого «турбо-режима».
Взрывной рост показателей тела, увеличение скорости, силы, реакции, регенеративных способностей…
Но временный.
Такое невозможно имитировать.
Подобного нельзя достичь с помощью генной инженерии — в противном случае мужчина сражался б таким образом на постоянной основе.
Да и броня, как и прочее оружие и технологии не приспособлены для управления генномодификантами — их тела отторгают нейроимпланты.
Следовательно, этот человек — либо один из колонистов, либо их прямой потомок.
Тогда почему он в команде с вырожденкой?
Тем более, что она явно проигрывает ему по всем характеристикам…
О, ну вот, пожалуйста — орк прибила вырожденку обломком копья, всадив его в живот девушки.
А второй рукой, оставшейся частью древка, уклоняясь от выпадов мужчины, сломала клинок блондинки.
Все, и вырожденка и ее оружие бесполезны в сражении.
Слейпнир грустно усмехнулся.
То, что он и подмечал в вырожденцах — они даже не понимают, что делают с оружием.
Как вообще можно догадаться подвергать свои мечи постоянному воздействию огня или низких температур, льда, например?
Структура материала регулярно испытывает перепады, отчего теряет свою крепость и как факт — приводит к подобным результатам, когда боец людей оказывается бесполезен на поле боя.
Так же, как и он сам сейчас.
Потому как без необходимых методик использования обновленной ССР, активировать свою броню или сложную технику, было смертельно опасно в первую очередь для него.
Хорошо еще, что он прихватил с собой проверенное оружие…
Меж тем мужчина в «Ронине» разошелся не на шутку.
Лейтенант посмотрел на хронометр.
Тридцать пять секунд.
Через двадцать пять станет понятно, кто такой этот парень в броне типа «Ронин».
Если за годы, которые он провел в заморозке, что-то коренным образом изменилось, то это проявит себя.
В случае, когда используется ССР, то снять ограничители можно лишь на одну минуту, шестьдесят секунд, не более того.
В противном бы случае люди превращали сами себя в кисель от перенапряжения.
Идеально попасть в подобные временные параметры невозможно ни с помощью различных эмуляторов, ни уж тем более биологической составляющей каких-либо генномодификантов.
Двадцать секунд.
Мужчина ударом кулака ломает ребра орку.
Лоу-кик — и правая нога переламывается пополам.
Сайд-кик и зеленокожий модификант улетает с крыши со скоростью артиллерийского снаряда, рухнув в пыль руин.
Слейпнир Хельмшмид отметил, что побежденный так и не смог подняться, да и вовсе не подавал признаки жизни.
Лейтенант сместил прицел назад к людям.
Пятнадцать секунд.
Мужчина подхватывает бессознательную девушку и бежит вправо, там, где у них на крыше остался еще один член отряда.
Тот самый, который орудовал гранатометами, а сейчас отстреливается из дробовика…
Лейтенант никуда не спешил, понимая, что бросаться в рукопашный бой с генномодификантами он точно не намерен.
А вот, если потребуется, поддержать их дальней атакой…
Разглядеть третьего человека Слейпнир Хельмшмид не успел — мужчина встал между ним и гранатометчиком.
Но судя по контурам, было видно, что тот одет в какую-то легкую белую одежду, имел длинные светлые волосы...
В голове шевельнулись нехорошие воспоминания.
Ноль.
Мужчина с жертвой на руках за секунду до этого опустился вниз, сев на колени и держа раненную (а возможно уже и умершую) на руках.
И в этот момент лейтенант Слейпнир Хельмшмид увидел, кто именно является третьим членом отряда людей.
Кто был стрелком из гранатомета.
Кто орудовал дробовиком.
И кому сейчас мужчина, словно жертву, передает тело своей подруги, пронзенной копьем.
— Нет, — прошептал лейтенант, машинально снимая винтовку с предохранителя и переходя к прицеливанию в голову стилизованного по маленького ребенка гиндроида. — Не может этого быть! Синт!!! Чертов синт!!! Чтоб вы все в огне горели, дьявольские разрушители! Ничего, — попытался он успокоить свое дыхание, чтобы винтовка перестала качаться в руках и его волнение не сказалось на точности выстрела. — Сейчас ты у меня за все ответишь, дрянь искусственная. Надеюсь, ты последняя в своем роде «Скай»…
— Ну же!
— Не повышай на меня интонацию!
— Давай же, сделай это!
— А чем я, по-твоему, занимаюсь?
— Ты вошла в нее!
— Да, именно так это и происходит. Но в твоем исполнении прозвучало слишком двусмысленно.
— Просто, сделай то, что меня порадует.
— Мой функционал к такому не приспособлен.
— Лолька, ты не о том думаешь!
— Ребят, а что вы делаете?
— Орчиха Дари пырнула в живот копьем, и лолька спасает ее.
— А… Разве через это отверстие надо внутрь проникать?
— Не знаю — я не медик. Лолька?
— Я андроид поддержки, а не полевой медик. Ты сказал: «Сделай с ней что-нибудь!». Я и делаю.
— Я имел ввиду реанимацию!
— Я реанимирую!
— Что-то не похоже…
— Знаете, что, биомасса, берите и сами лечите сквозное колото-резаное проникающее ранение, — Лолита вынула окровавленные руки из раны на спине Дари, выбросив в сторону окровавленную хирургическую нить с иглой. — Я зашила повреждения почки и селезенки, внедрила в поврежденные органы регенератор. На секундочку, капитан — у тебя снова минимум очков.
— Да, всего сотня.
Почти семь тысяч потратил на реанимационный набор, различные медицинские препараты и прочее, прочее, прочее…
Мы сидели за воздуховодом на крыше главного здания, глядя на лежащую на окровавленной подложке Дари.
В силу своей подготовки я мог перетянуть рану, остановить артериальное или венозное кровотечение, пулю вырезать и что-то подобное.
Но полостная операция…
Нет, не мое.
— Жить-то будет? — уточнил я, глядя на то, как Лолька последовательно вводит в тело Дари какие-то лекарства.
И даже заботливо поправила на ней масочку с дыхательной смесью, обогащенной питательными элементами.
Честно говоря, во всей этой медицинской хрени смыслю мало, но тот факт, что после Падения Корпорация семимильными шагами развивала медицинские технологии и то, что еще тысячу лет назад казалось неосуществимым бредом, сейчас вполне реальность.
Более того — успешно применяемая реальность.
— Здоровья ей точно хватит до конца жизни, — безапелляционно сообщила Лолита, вытирая кровь с рук. — Но я бы рассмотрела вариант с тем, чтобы вскрыть вот
