— Звучит мрачновато, — вздохнул я.
— Ну, а я о чем!? Срочно требуй адвоката!
Я постучал в дверь. Раз, другой. Никто не подошел.
— Саня, бл@… - вздохнул бугай, и принялся долбить дверь. — Ну вы где там, служивые?! Чаем с плюшками балуетесь что ли?! Не видите, парнишка слово молвить хочет?!
— От двери отошел!!! — раздалось из-за дверей. — А то по рёбрам протяну!
— Удивил, пиздец просто! Хоть бы раз что-нибудь приятное сказал! — Леня отошел в дальний угол.
— Чо надо?!
— Я… Адвоката хочу вызвать, — попросил я.
Из-за дверей раздался шепоток, тихий смешок, и ответ:
— Хорошо, ожидайте! Ваш адвокат вызван!
Я с облегчением улыбнулся и посмотрел на Леню:
— Спасибо! Если бы ты не ты, я бы и не подумал об адвокате. Как думаешь, теперь все будет хорошо?
— Саня, бл@… Вот, ты олень… Какого адвоката они тебе вызвали?! — Леня сел на кресло и прикрыл глаза руками.
— А?
— Я говорю, какого адвоката они тебе вызвали?!
— Не знаю… Какого-нибудь правозащитника, наверное…
— Сууууука… Какого, на хер, правозащитника?! Имя? Фамилия? Отчество? Они же тебя просто послали!!!
— Как это послали?! — не понял я. — Они же четко ответили: ваш адвокат вызван!
Леня покачал головой:
— Вот бл… Ну, и кто же твой адвокат?
— Ну… У меня нет личного адвоката! Наверное, они вызвали мне какого-нибудь общего… — я припомнил фильмы. — Они же обязаны мне предоставить бесплатного адвоката!
Леня посмотрел на меня таким взглядом, что я сделал пару шагов назад.
— Сука, бесплатный адвокат… Ты сериалов обсмотрелся что ли?!
И тут дверь раскрылась, впуская одного жизнерадостного мужчину и двух угрюмых полицейских.
— Александр, я ваш адвокат! — он протянул руку, и пока я её жал, полицейские вывели Леню, который вдруг резко заткнулся. — Николай Веритин, очень приятно познакомиться! Как вам местные порядки? Не обижают? Что у вас за дело? — он сел на кресло, открыл планшет. — А, избиение у Парк Хауса, тяжкий вред здоровью, по предварительному сговору, в алкогольном опьянении, сопротивление задержанию…
— Я не сопротивлялся!
Адвокат оторвался от планшета и посмотрел на меня оценивающим взглядом, после чего смутился:
— В отчете о задержании так говорится. Я не имею привычки не доверять официальным документам!
— Вы же МОЙ адвокат! Вы должны отстаивать мои интересы!
Мужчина печально улыбнулся:
— Молодой человек… Вам грозит семь лет, за сопротивление могут ещё полтора накинуть… В ваших интересах было сотрудничать со следствием и получить полтора-два года! Вы могли согласиться сразу, и я занимался бы собственными делами, а не отирался в управлении…
— Но я невиновен!!! — возмутился я. — На камеры не вошел момент нападения на меня, но есть свидетели! Мои друзья и девушки, с которыми мы там были!
— Хм… Ну, ладно, давайте посмотрим опросы свидетелей… Вот, некая… Юлия… Ваша подруга?
— Да!
— Пожалуйста, читайте! — он с улыбкой протянул мне планшет.
Я взял его и пробежал глазами показания своей… Судьбы, наверное. Как ещё можно назвать девчонку, которая может упечь тебя на семь лет на медные прииски? Ох, Юля, Юля… Её ответы полностью подтверждали версию «пострадавших».
— Так же там находятся ответы ещё одной девушки. Перестаньте сопротивляться, Александр, и думайте о себе. Следствие пока что готово идти на сделку, пользуйтесь! Если попадется благосклонный судья, полиция отзовет заявление о сопротивлении аресту, а с пострадавшими удастся уладить отношения и договориться, то может обойтись условным сроком. Я готов заняться этими проблемами за сто тысяч.
Я посмотрел на него, возвращая планшет:
— Вы же бесплатный адвокат!? Какие сто тысяч?!
— Юноша, любой труд должен быть оплачен! Ваше представление в суде мне оплатит государство. Но все остальное — чисто за счёт клиента.
Я смерил его взглядом, на что он развел руками:
— Не я чуть не убил двух мальчишек! Не надо на меня так смотреть!
— Один из этих мальчишек старше меня, — напомнил я.
Адвокат промолчал, просматривая что-то на планшете, потом вздохнул:
— Александр, ну что, вы надумали? Сотрудничаем со следствием или встречаемся в суде?
То, как меня толкали на это «сотрудничаем с следствием», бесило даже сильнее, чем то, что я не могу доказать свою невиновность.
— А нельзя как-нибудь сотрудничать со следствием для того, чтобы выяснить правду о произошедшем? — поинтересовался я, стараясь скрыть иронию.
— Можно, — ответил адвокат. — Подписывайте, и мы попробуем максимально смягчить приговор.
— То есть то, что все было по-другому, вы даже не рассматриваете?
— Александр, ваши показания ничем не подтверждены. Чем больше сопротивляетесь, тем хуже вам будет.
Я вздохнул. У меня была надежда и на то, что Вика как-то отреагирует на происходящее, но как быстро? Скорее всего, она уже пытается до меня дозвониться. Но что она может без отца, да еще и под охраной? Черт… Ну зачем я полез на рожон? Да, я верил Ване, но он точно так же сейчас у следачки, как и я. И все зависит от него. Предательская мысль о том, что он может меня сдать даже на секунду не мелькнула в моем сознании. И тут прорезался голос адвоката:
— О, Александр! Ваш друг уже согласился сотрудничать со следствием! Ну что, последний шанс? Вы готовы?
— Как согласился? Кто?
— Как кто? Вас обоих в участок привезли!
— Не может быть! Дайте мне с ним поговорить! — не поверил я.
— Это вам с ребятами разговаривать надо… Но я предлагаю играть превентивно! Пока он там себя выгораживает, я подправлю время вашего согласия, чтобы оно было чуть раньше, чем его, и у вас будет преимущество в суде! Уверен, больше двух-трех лет не дадут!
— Вы же говорили про полтора года условно!
— Это было когда вы один были готовы сотрудничать со следствием! А теперь вас двое, и вы даже не первый согласились!!!
Я снова долго изучал его, а потом вынес приговор:
— Вы врете.
— Что?!
— Вы врете! Ваня не мог написать признания. Он не будет выгораживать себя и закладывать меня. И еще — нас там было, как минимум, восемь человек. И даже если Юля с подругой написали, что мы виноваты в драке, остальные шесть человек подтвердят, что на нас напали и мы только защищались! И ни один судья не отправит меня на прииски на основании некачественно проведенных следственных мероприятий! Эту вашу Аллу надо заставить не губки красной помадой подводить, а работать! А вам — снять чужой костюм и перестать изображать адвоката!
Николай поморщился, встал и, перед выходом из кабинета, сказал:
— Ты пожалеешь, пацан. Это тебе не игрушки. Все серьезно. Семь лет на приисках. Еще пару лет в центрах реабилитации. А потом ни на какую работу в госсектор ты не устроишься. Ты хотя бы понимаешь, на что подписываешься? И главное, ради кого? Твой дружок тебя уже сдал!
— Я делаю это ради себя! — ответил я. — Вы не имели права даже привозить меня сюда. Я знаю, с чьей подачи и по какой причине дали ход этому сфабрикованному делу, добьюсь, чтобы оно было пересмотрено, и платить сто кусков буду не я, а мне! Ясно!?
Псевдоадвокат ухмыльнулся:
— Ясно. Посмотрим, что ты скажешь после оглашения приговора, придурок.
Я остался один, сел в кресло и подумал о том, что если нас все же закроют, мама будет очень расстроена. Через семь лет мне будет двадцать пять… Блин, почти тридцать! Вся жизнь пройдет в Игре… Я представил, как меня вынут из камеры глубокого погружения, не привыкшего к людям, с каким-нибудь синдромом боязни общения, и загрустил от жалости к будущему себе.
За этим делом меня и застал Ваня, которого втолкнули в кабинет.
— О, Санек! — ухмыльнулся он. — Ну чо, сдал меня? Или я первый успел?
— Говорят, ты раскололся быстрее, чем грецкий орех в пространственных тисках! — ухмыльнулся я в ответ. — А я отказывался верить, прикинь!
— Ну, я-то в тебе был уверен! Сам понимаешь, пришлось подсуетиться, чтобы первым успеть! — хохотнул Ваня. — Чо тут было? Адвоката звал?
