Хайро его попросил заткнуться, потом тяжелым взглядом приструнил встрепенувшегося Фишелевича, после чего, чеканя слова, обратился ко мне:
– Итак. Калийское дно под контролем «детей». Отель на Луне, в котором живут твои родители, выкуплен ими же. Мелисса не добралась до острова «Белых амазонок» и вошла в состав «Детей Кратоса». Наш клан без денег, так как его счета заморожены.
– Яхта… – напомнил Леонид.
– Яхта, – повторил Хайро. – Взорвалась на космодроме. Ее должны были вывести на орбиту, чтобы сдать нам.
– Ур-р-роды… – протянул Вилли. – Но… твою мать, Алекс, это же значит, что все кончено! Нас зажали со всех сторон!
– Придется… – начал говорить Хайро, запнулся, посмотрел на Леонида.
Тот перевел взгляд на Вилли и сказал:
– Медведь. Он говорил, звать его, когда придет северный пушной зверь.
– При чем здесь медведь? Кто «он»? – не понял я. – Что еще за северный пушной зверь?
– Медведь, – согласился с Фишелевичем Хайро.
– Медведь, – кивнул Брисуэла. – Похоже, момента лучше не придумаешь.
– Ты хотел сказать «хуже», – поправил его пилот.
– Казуистика, – отмахнулся Вилли. – Уверены? Другого шанса не будет, если используем Медведя сейчас. Все же помнят ограничение?
Он переглянулся с Хайро, тот кивнул, и Вилли без слов поднялся с кресла и направился к выходу. Я заметил, что он, вставая, обнажил запястье правой руки и посмотрел на комм. Гаджет был незнакомой модели и очень нестандартной формы – словно расплавленный металл, который обтек его руку и застыл. Я принял бы его за браслет, но вспыхнувшая над ним голограмма однозначно говорила, что это коммуникатор.
– Куда он собрался? – спросил я.
– Звать на помощь Медведя, – ответил Леонид. – Он поможет.
– Кто это?
– Тебе пока лучше не знать, – сказал Хайро. – Надеюсь, нам помогут. Будем ждать.
– Мы рассчитывали, что уже к вечеру будем на орбите, но, по всей видимости, с первоначальным планом придется распрощаться, – добавил Леонид.
– Так что сегодня можешь заниматься своими делами в Дисе, – закончил Хайро.
– Кстати! – Я вспомнил о Большом По. – Небо над Кали закрыто, поэтому Уэсли будет добираться к нам сам. Его нужно встретить, он поедет на аэропоезде от Боготы.
– Не доедет, – покачал головой Хайро. – Порежут на ремни. Люди Ивана встретят его в Боготе, чтобы сопроводить сюда. Предупреди, чтобы хорошо собрался и ничего не забыл. Вернуться в гражданский дистрикт ему уже не позволят. Пусть попрощается с родными, потому что я не уверен, что он их скоро снова увидит. – Он достал блокнот, записал номер для связи и оторвал листок. – Передаешь ему вот этот номер… Когда покинет гражданский дистрикт, не раньше, пусть напишет примерное время прибытия. Также пусть…
Снова открылась дверь, только это не Вилли вернулся, а завалились парни – Ханг, Тобиас и Томоши. С ними вместе зашла Энико, но, увидев меня, ойкнула и тихо сказала:
– Томми, я подожду тебя снаружи.
Ханг стиснул меня в объятиях так, что хрустнули кости:
– Жив-здоров, вот и молодец. Как дела, работяга? Кем стал? Рудокопом?
– Не-а. Дровосеком.
Здоровяк отпустил меня, с превосходством посмотрел на Тобиаса с Томоши:
– Говорил же им! Не будет Скиф плыть по течению – станет или дровосеком, или травником! А эти двое были уверены, что начнешь руду добывать… – Он несколько раз шумно втянул носом воздух, принюхался и направился к кухонному отсеку. – Пахнет едой. Осталось что?
Фишелевич крутанулся вместе с коляской и покатил к холодильнику, рявкнув:
– А ну отвали от кухни, парень! Щас сам все сделаю! Все будут жрать бутеры из черствого хлеба, просроченной ветчины и синтезированного сыра?
Вилли, который мог бы возразить, не было, а парни не отказались. Хайро, сказав нам: «Общайтесь, молодежь, а мы с дядей Фишем обсудим свое», – ушел к Леониду.
Мы с Тобиасом сели на диван, Ханг устроился в кресле напротив. Томоши остался стоять. Вилли, пока мы разговаривали, так и не вернулся. Видимо, общение с «медведем» затянулось. Чуть позже Фишелевич крикнул парням, чтобы забрали первую порцию, потому что он им не прислуга.
Я рассказал друзьям все, что со мной произошло, включая угрозы Галлахера. Посчитал, что такие вещи нельзя скрывать, заодно пристально следил за каждым: Джошуа говорил, что щедрые предложения будут сделаны всем «пробужденным», не считая работяг. Если кто-то из них задумал предательство… Придется запирать его в изоляторе. Отпускать чревато – «дети» могут выпотрошить память и заменить тело. Терять друзей не хотелось.
В этот момент выяснилось, что слова Джошуа о том, что Мелисса Шефер стала членом его клана, не блеф. Хуже того…
– В «Дети Кратоса» меня пригласила Тисса, – признал Ханг. – По ее словам, Галлахеры обещают золотые горы. Приглашают посетить замок «Детей Кратоса» или самим выбрать любое место встречи.
– Меня Тисса нашла в сети, – сказал Тобиас и издал смешок. – Персонаж-то в Бездне, а почта туда не доходит. Так что прислала письмо в реале. Текст такой же, как у Ханга. «Дети» заманивают высокой категорией гражданства, а Тисса обещает, что не обманут…
– Еще подруга намекнула, что если откажемся, у нас будут проблемы, – добавил здоровяк. – Я, честно говоря, уже сомневаюсь, подруга ли она нам. То к «амазонкам» сваливала, то во теперь к «детям». Угрожает еще! А… – он разочарованно махнул рукой. – Ничего нового, все, как и раньше.
Еще вчера мы с Тиссой вместе возвращались в Кали и строили совместные планы, а сегодня она снова нас предала? Прав Ханг, ничего нового. Я с недоумением подумал, что не почувствовал ничего, даже легкого укола, словно обрел иммунитет от предательств.
– А мне пока никто ничего не предложил, Алекс-кун, – с поклоном сообщил Томоши. – Но спешу заверить, что происки врагов клана не увенчаются успехом! Мы с Гиросом скорее уничтожим себя, чем совершим предательство.
– У этого парнишки точно все в порядке с головой? – донесся с другого конца гостиной голос Леонида.
Минут десять мы обсуждали то, что я рассказал – от злоключений в Стылом ущелье до того, как убогий номер превратился в королевский. Ханг дико ржал, живо представив, как Большой По прыгает в бассейн, но посерьезнел, когда я поведал о его болезни. Мое предложение вылечить Уэсли все поддержали, даже Томоши, который о Большом По только слышал, однако заранее его очень уважал.
– По вашему рассказу, Алекс-кун, – объяснял он, – видно, что Уэсли-сан большой человек.
– Очень большой, – согласился я. – Килограмм сто пятьдесят. Но мы сделаем его маленьким. Уменьшим примерно вдвое.
– Жаль, – расстроился Томоши. – У Уэсли-сан могла бы получиться прекрасная карьера в сумо, если бы он еще больше нарастил хару. У него потрясающий потенциал.
– Хватит о Большом По… – задумчиво произнес Тобиас, мечтательно улыбаясь. – У меня есть тема поинтереснее. Алекс, тебе интересно, как я провел лето в Бездне?
– Что? Тебя же сразу должны были вытащить?! Ханг, ты куда смотрел?
– А мы вытащили, – обиделся здоровяк. – Только он обругал нас и полез назад в капсулу. И запретил вытаскивать раньше, чем к обеду.
– Полез, да, – подтвердил Тобиас. – Потому что в Бездне все изменилось… Ну, то есть не все, а кое-кто.
– Девятка, – сказал я.
– Да, Девятка. Пока меня не было, другой Утес как-то с ней сдружился. Ты не поверишь, Алекс, но она меня даже ни разу не убила! Я просто тусил в ее замке, иногда она брала меня с собой, чтобы подтянуть по уровням… Парни… – Тобиас глупо улыбнулся. – Кажется, я влюбился. Зря вы меня вытащили.
– Он провел там пять часов! – прорычал Ханг. – Пять!
– Три с небольшим месяца, – посчитал я в уме. – Тоби, ты серьезно? Она же психопатка!
– Нет! – озлобился Тобиас. – Не говори так про Джун, ты ее не знаешь! Да, она пытала и тебя, и меня, но это для нашего же блага!
Он надулся. Для Ханга с Томоши его поведение, по всей вероятности, сюрпризом не стало, а вот я изумился. Да что с ним произошло? Неужели на самом деле влюбился? Или это тот самый стокгольмский синдром?
