– Что? – не успел кореец даже удивиться, как что-то невероятно мощное и сильное ударило его и отправило в полет.
– Прости-прости, – неловко почесал затылок Гил, наконец поднявшись. – Изначально я справился бы за две минуты, но мне пришлось тебя привести в боевую форму, а значит, и счетчик пошел заново.
Конечно же Гил блефовал, говоря, что должен сидеть в медитации – это уж слишком несуразное ограничение, раз основное правило заключается в том, чтобы он не использовал «Сущность Дэва». Да и пришел бы он тогда сюда уже подготовленным.
Скорее всего, процесс «перестройки» под второй навык уже был почти завершен, когда он здесь появился. Почему «почти»? Потому что он пришел в последний момент, а значит, намеренно ждал. С другой стороны, он явно не планировал, что меня нужно будет лечить – переоценил меня и подумал, что я сам справлюсь. Поэтому, как только убедился, что это не так, он снова воспользовался Глазами Шести Осей, и отсчет пошел сначала. После этого мы еще поболтали около минуты. Так что сейчас прошло ровно пять минут.
Сила заставляет тупить многих. Тем не менее, с Гилом мы вместе прошли через Прорыв, так что в смекалке он мне не уступит. Поскольку я уже знал, как работает его второй навык, он бросил противнику ложную информацию, заставив поверить в вымысел.
Поэтому у меня все получилось.
– Второй раунд за мной, засранец, – с ухмылкой посмотрел я на ошарашенного Хранителя. – Начнем реванш?
– Попрошу не забывать, что мы с тобой на одной стороне, Вик, – тоже улыбнулся Гил.
– Как в старые добрые времена, – я чувствовал внутри возбуждение.
Поддерживая меня, в руках появилась Лисанна, а за ней сразу Лейсиффа и Присцилла. А потом где-то над собой я начал чувствовать и невидимый лук – Затанна также не осталась в стороне.
Вот ведь настырные. Ну ладно, если уж они так хотят быть рядом со мной, то пускай.
– Давненько мы с тобой не сражались плечом к плечу, – я чувствовал эмоции Гила, и он был ничуть не менее взбудоражен, чем я.
– Ага!
Я почувствовал огромный всплеск адреналина. Наконец-то я смогу перестать играть и использовать все преимущества, что мне дает Лимбо.
Мы с Гилом ринулись вперед одновременно. И под удивленный взгляд Хранителя добрались мы до него гораздо быстрее, чем он мог предположить. Точнее, это его телепортировало к нам.
В Лимбо я управляю всем, в том числе и понятием «место» и «расположение». Удар со всей силы, что у меня есть, подкрепленный мощью «Черной Звезды», оказался несравнимо сильнее, чем в прошлый раз, и сопровождался всплеском разрушительной силы, которая способна сотрясти все Лимбо.
А вот противник оказался ошеломлен не столько силой моей атаки, сколько тем, что не способен ее блокировать. Он попытался выставить защитный барьер, но мой кулак практически не заметил эту преграду, и его «бесконечная пустота», которой он блокировал «Черную Сверхнову» в прошлый раз, просто разлетелась на осколки. Вслед за барьером разлетелись на части и ошметки его тела, верхняя часть которого была полностью испепелена.
– Вау… – ошарашенно произнес я, видя результат этой атаки. – Не могу поверить, Гил, что ты действительно обладаешь этой способностью…
Я понимал, что он мне не соврал, но видеть доказательство своими глазами – это просто немыслимо…
– Не отвлекайся, Вик, он еще жив, – предупредил меня блондин, на что я лишь кивнул. Я и без его напоминаний помнил, как кореец бахвалился своим бессмертием.
И действительно, через несколько секунд тело Хранителя просто исчезло, и он появился в нескольких десятках метров от нас, совершенно целый и невредимый.
– Ч-что это было? – ошарашенно произнес он.
Я же снова взглянул на его уровень и был полностью шокирован силой своего друга.
[Воплощенный Обливион. ?????]
Уровень пятизначный. То есть, насколько слабее стал Хранитель, даже сложно представить. Он буквально ничтожество по сравнению с тем, кем был ранее.
– Что ты со мной сделал, я спрашиваю тебя?! – взревел кореец, почувствовавший результат воздействия Гила, и, взмахнув рукой, выпустил огромную черную сферу, способную поглотить все Лимбо.
– Вик! – посмотрел на меня блондин, показывая, что мне надо делать.
– Знаю, – вытянул я руку и прямо в центре черной сферы создал невероятно мощный сгусток гравитации. А через мгновение маленькая черная дыра усилилась в тысячи раз и поглотила сферу из невероятно плотной энергии неизвестного типа.
Вот он – второй навык Гила, который я считаю слишком нечестным даже по сравнению с теми читами, что есть у меня.
– Хранитель Сокровищницы, если я не ошибаюсь, – как и полагается Золотому Льву, улыбнулся Гил своему бывшему подчиненному. – Я помню тебя, Сум Химчхан, твой навык в свое время наделал много шуму, и его даже называли сильнейшим, – покачал головой Гил. – Честно говоря, мне всегда было интересно, что бы люди сказали, если бы узнали, что у меня за навык?
Гил сейчас хоть и разговаривал, выдавая стратегически важную информацию, но ему это сейчас было необходимо – только что он потратил очень много сил, чтобы ограничить врага, и ему нужно несколько секунд для отдыха.
– Навык Золотого Льва? – нахмурился Обливион.
Он оставался относительно спокойным, хотя и лишился большей части силы. Но поскольку его уровень намного выше того, что у него был, он еще не может в полной мере понять, насколько он ослаб по сравнению с тем, каким был.
– Я слышал, у вас в стране люди плотно занимаются школьными программами с детства, – продолжил гнуть свою линию Гил. – Мне это так знакомо – нас тоже в приюте заставляли прилежно учиться, – вздохнул блондин, вспоминая не самые лучшие времена своей жизни. – В отличие от этого парня, я был совсем не против, – хмыкнул он, показывая на меня. – Но даже я ненавидел некоторые предметы. Например, математику. Математика – это такой сложный и неприятный предмет, который к тому же особо не пригодится в жизни – носи себе калькулятор и радуйся! – возмутился он, вспоминая прошлые обиды. – Математика всегда была моим нелюбимым предметом, ведь в нем было столько нечестного – нечестно, что люди сами прячут «Икс» и говорят нам его найти, и нечестно, что нам всегда присылают на помощь «Игрек», при том, что он практически всегда бесполезен, и всю работу приходится делать нам самим, пусть и через него! Но больше всего я считаю нечестным в математике «Корни» и «Степени» – это те самые приемы, которые нарушают весь баланс, давая единичным числам миллионные значения и превращая миллионы в единицы, – посетовал Гил. – Это слишком несправедливо и нигде это не пригодится, – заключил он. – Тем не менее, что было бы, если бы человек мог воздействовать на реальность посредством корня и степени? – уголки губ Гила пошли вверх. – Насколько же нечестным был бы этот навык?
