служить в королевской гвардии, тем самым многократно ослабив гарнизон защитников крепости.
Впрочем, Натаниэль винил в случившемся себя. В начале все Высшие эльфы не желали принимать никакого участия в войне, надеясь, что лесные эльфы справятся своими силами, что они измотают и отпугнут неповоротливых и любящих выпить коротышек изнурительной тактикой партизанской войны, уничтожением обозов, убийством тягловых животных, порчей провианта и встречающихся на пути вражеской армии природных родников.
Отравление источников давало в первое время прекрасные результаты. Используемые в качестве слуг при армии люди и животные гибли сотнями, нахлебавшись отравленной воды, но самих дворфов большинство ядов не брало. Они питались в своих подземных пещерах со времен катаклизма такой отборной гадостью, что выработали стойкий иммунитет к большинству ядов животных, грибов и растений.
Даже брошенная в воду падаль вызывала у дворфов лишь непродолжительное расстройство пищеварения. Несколько кружек пенного напитка, сваренного по особому дворфскому рецепту из такой же малосъедобной гадости, и валявшийся без сил на койке бородач тут же шаткой походкой рвался в бой.
Лесные эльфы показали себя в бою куда достойнее своих благородных господ. Они сражались смело и самоотверженно, если некоторая их часть и отошла на север, то среди них в основном наблюдались малые дети, приглядывающие за ними немощные старики и уже неспособные сражаться из-за полученных травм калеки и тяжело раненые, которых чуть менее израненные родственники и друзья несли на спине или волокли за собой на плетенных носилках.
Полдень обещал быть жарким. Горький, едкий дым всё ещё струившийся из-под черного пепелища после бушевавшего несколько дней пожара окутал пустырь и небольшую каменную крепость посреди сгоревшей вместе с лесом столицы. Стоявший на южной стене над входными воротами замка правитель Алессии, прижимая к лицу смоченную в воде ткань сквозь раздражающий глаза сизый дым хорошо видел, как начавшие свой путь ещё ранним утром боевые машины, наконец заняли удобные позиции и начали пристрелку.
Натаниэль надеялся, что дворфы проглотят наживку, поверят в рассказы специально подосланного к ним шпиона, что стены его замка неприступны и взять их без огромной армии и множества осадных средств невозможно. Надеялся таким образом задержать их ещё на месяц-другой, которые ушли бы на изготовление дополнительных башен и таранов, но король и представить не мог, что сам был введен в заблуждение донесениями разведчиков, утверждавших, что движущаяся к столице армия малочисленна и имеет лишь небольшое количество боевых машин.
Похоже, дворфы опять схитрили и скрыли большую часть уже изготовленных осадных машин и штурмовых отрядов в дальнем лагере. Пока бушевал пожар, те подтянулись к авангарду и никаких задержек не возникло. Сейчас перед ним предстала настоящая армада, пугающая одним своим видом армия, снабженная сотнями боевых машин и десятком тысяч воинов. Конечно, дворфы и здесь схитрили, многие облаченные в доспехи защитники боевых машин скорее всего являлись людьми. Они не так сильны, как бородатые коротышки, и не пойдут на штурм, едва катапульты проломят стену, но даже так армия противника в разы превосходила всё, чем обладало Королевство Эльфов на пике своего могущества. Итог всей войны и тем более этой битвы, когда алессийская крепость оказалась пуста, был предрешен.
В эту секунду осознавший всю безвыходность положения правитель печалился лишь о своей юной дочери Шантии. Он, как и его супруга и старшие сыновья уже вдоволь пожили в этом мире, познали многие радости и печали, любовь, дружбу, величие и упадок. Даже младший сын вряд ли будет сожалеть о скорой гибели и цепляться за жизнь, если он предложит семье всем вместе прервать их жизненный путь, чтобы не познать годы унижения или пытки в плену врага. В жизни его родных уже многое свершилось и уйдут они после двух-трех сотен лет жизни без горьких сожалений, но принцесса Шантия…
Ей лишь недавно исполнилось пятнадцать, все детские годы пришлись на войну, она не знала беззаботной жизни, радости и хорошего обращения. К несчастью, с рождения она имела отличающийся от всех сверстниц, пепельный цвет волос. Её холодно приняла родня, считая пепельные волосы уродством. Так как её мать умерла при родах, окружить её настоящей любовью и заботой было некому. Отец должен быть строгим, а матери у Шантии никогда не было, поэтому она выросла замкнутой и молчаливой.
Лишь в пятнадцать он увидел, как она в первый раз улыбнулась. Радуя отца, после празднования пятнадцатилетия его дочь менялась прямо на глазах. Она быстро наладила общение с братьями, начала уважительно общаться с мачехой-королевой, которая всегда была к ней холодна и неприветлива.
Правда, поведение дочери даже слишком сильно поменялось, что вызвало некоторое беспокойство. Она полностью перестала заниматься рукоделием, потеряла интерес к свиткам вместо украшений и новых нарядов попросила у отца помощи в поиске дорогого ей человека. Она знала только его имя, знала, что он принц соседней страны и явится к ней прямо во дворец, и произойти это должно было в день её рождения, но что-то нарушилось и встреча не состоялась.
Натаниэль прекрасно знал, что нарушилось. Принц Виго Тартсткий, о котором с придыханием лепетала дочь, пропал без вести более четырнадцати лет назад. Скорее всего он был уже мертв. Король эльфов не особо интересовался судьбой Виго после того, как власть полностью перешла в руки его матери Сираны Тартской, но даже если бы принц не погиб и вдруг отыскался, он вряд ли прибыл бы в Алессию желанным гостем, так как дворфы так свободно чувствовали себя в Тарте не случайно.
Шпионы короля постоянно и очень внимательно следили за событиями во дворце Тарта. Многие из них легко проникали в столицу под видом рабов. Ведя двойную жизнь, они тайно собирали сведения для своего господина. Их работа намного облегчилась, когда Прах Второй был смертельно ранен своим братом, а юный Виго решил избавиться от опеки регента и собственноручно пригласил их в свою королевскую гвардию. Тогда целые отряды агентов следили за принцем и его матерью, докладывая о каждом их шаге.
Перед тем как исчезнуть Виго сильно испортил отношения с западными пиратами. Он не только отказался выплатить им дань, но без тени сомнения насадил их головы на пики у въезда в город. Такая жестокая выходка не могла остаться без возмездия. Клан "Акул" уже в следующем же году разграбил всю южную провинцию и даже захватил замок наместника, пленив его самого и всю его семью.
У клана "Акул" имелся сильный покровитель из клана западных магов Фу. Именно благодаря его помощи замок так быстро пал. Сирана много раз пыталась отбить южную провинцию, но все военные походы не
