***
— Папа! Пап! — крик Анютки вырывает меня из цепких объятий глубокого сна.
Открываю глаза. Озираюсь по сторонам. Я всё также лежу в медицинской капсуле, только, судя по свету, пробивающемуся сквозь щели в шторах на окнах, сейчас день.
— Пап!
Моего лба касаются теплые маленькие ладошки. Солнце слепит глаза. Вижу смутно. Секунду спустя, будто кто-то настраивает резкость и передо мной появляется дочка. Рядом с Аней стоит жена. Таня улыбается.
Я машинально заслоняюсь рукой от солнечных лучей. На мгновение, меня, как будто ошпаривает.
«Чёрт! У меня же отрезаны кисти! И Анютка видит мои обрубки!»
Я пытаюсь отгородиться от Ани. Что-то хватаю и… неожиданно обнимаю дочурку, чувствуя, как глажу пальцами её белокурые волосы.
«Пальцами?!»
Мысль пронзает меня, как молния с ног до головы. Резкость, опять, словно подкручивают, и я вижу, что прижимаю Аню к себе бионическими руками.
— А они… крутые! — тянет Анюта, разглядывая гладкие протезы, сделанные из тускло блестящей, стали, биопластика и сотканных на 3D принтере мышц.
Отпускаю Аню. Подношу руки к глазам. Разглядываю их. Я опасался, что они будут смотреться хуже. Протезы выглядят, как живые, только искусственная кожа отливает графитовым цветом, а на предплечье видна гравировка «RosBionika». Теперь понятно, почему они столько стоят.
Сжимаю и разжимаю пальцы. Искусственные суставы сгибаются бесшумно. Я сжимаю кулаки. Чувствую усилие. Разжимаю пальцы. Не знаю, как это действует, но связь мозг-рука, работает отлично.
Я слышал, что к кибер-рукам нужно привыкать. Учится. Эти же, точно были со мною всю жизнь. Им даже внешний аккумулятор не нужен. Хватает биотоков организма и встроенного в тело инвертора с электрическим накопителем размером с монетку, вшитого под дельтовидные мышцы.
«Стоп! А откуда я это знаю?!»
— Пап! — Аня смотрит на меня широко распахнутыми глазами. — Покажи фокус! Как тогда!
— Когда? — переспрашиваю я, снова чувствуя, как предательский холодок страха шевельнулся в душе.
— Ну… ты чего… забыл? — удивляется Анюта. — Крутани их!
Я перевожу взгляд на Таню. Она, как-то глупо улыбается.
— Вы что, уже приходили ко мне?
Жена кивает.
— А почему я не помню? — удивляюсь я.
— Не знаю, — Таня пожимает плечами.
Я хочу заорать матом, но вовремя сдерживаюсь. Боюсь испугать Аню. Растерянно гляжу на жену. Приподнимаюсь на руках, упираясь в стенки капсулы.
— Осторожнее! — Таня подходит ко мне. — Ты еще слаб!
— Позови врача! — резко говорю я жене. — Хорошо? — я смягчаю голос. — А я, пока, поиграю с Аней.
— Ладно.
Таня выходит из бокса. Аня садится на край капсулы. Глядит на меня. Её глаза снова меняют цвет с зелёного на синий, затем на фиолетовый, пока, к моему удивлению, не становятся янтарными.
— Аня! — я сердито смотрю на дочь. — Я же просил тебя! Не делай так!
— Ну пап, — Анютка надувает губки, — мы же здесь одни! Я хотела показать тебе новый цвет! Думала, ты обрадуешься!
— Аня! — я обнимаю дочь за плечи. — Здесь кругом стоят видеокамеры! Это могут заметить! Поняла?
Дочка кивает.
— Скажи мне, — я быстро сгибаю и разгибаю пальцы, — когда вы с мамой приходили ко мне в последний раз? Вчера?
Аня мотает головой.
— Позавчера?
— Да нет, пап, ты чего?! — Анюта улыбается. — Забыл, что ли? Пять дней назад! Тебе как раз, только руки поставили! Я еще сидела на стуле, а ты пытался взять пальцами мячик. Он у тебя всё время падал, а мама так смеялась.
«Пять дней!» — мысль вихрем проносится в мозгу. «Почему я ни хрена не помню?! Как такое вообще может быть?!».
От нарастающей паники меня отвлекает звук открывающейся двери. Поворачиваю голову. В бокс, отдёрнув занавесь, заходят жена и тот хирург-травматолог, с кем я обсуждал замену кистей. Мужчина смотрит на меня. Садится а выдвижное сиденье рядом с капсулой.
— Вытяните руки! — приказывает он мне.
Я открываю рот, хочу у него спросить о том, что за фигня здесь происходит, но, вместо этого, покорно поднимаю протезы перед собой.
— Согните пальцы, — врач разговаривает со мной, как со стенкой. — Разогните. Пошевелите. Согните руки в локтях!
Делаю всё, что он мне говорит. Импланты работают, как часы. Я даже не напрягаюсь, мысленно отдавая им команды и выполняя движения.
— Поверните их вокруг своей оси!
— Чего? — мямлю я.
— Ну, — хирург глядит на меня, как будто я идиот, — покрутите ими на триста шестьдесят градусов. Так, понятно?
Я смотрю на кибер-протезы. Перевожу взгляд на врача, затем на Аню и жену и, неожиданно, сам себе отдаю команду «поворот». Руки, в месте перехода запястья в ладонь, начинают вращаться.
— Пап! Круто! — Аня хлопает в ладоши. — Я тоже такие хочу!
Хирург деланно улыбается. Гладит Анюту по волосам, от чего я внутренне прихожу в бешенство.
— Рано тебе ещё! Вот, когда подрастёшь…
— Алексей Владимирович! — говорю я, стараясь не сорваться на крик. — Когда меня выпишут?
— В принципе, — врач ухмыляется, — хоть сегодня. Ваши реакции в норме. Моторика активная. Имплант-замки прижились. Отторжения тканей нет. До конца недели отдыхайте дома и, в понедельник, можете выходить на работу. Инструкцию и памятку по уходу за кибер-руками вам уже загрузили в медицинскую карту. Если, что-то будет нужно, или появятся боли, сообщите, вас запишут на приём. Вещи заберете на выходе. Всего доброго!
Хирург поднимается. Направляется к выходу из бокса. На секунду задерживается. Пристально смотрит на Аню.
— А у тебя, очень необычные глаза! — мне не нравится, как улыбается врач. — Такая пара, одна на миллион!
Хирург уходит. Я с ненавистью смотрю ему в спину. В голове вспыхивают мысли:
«Он что, знает, что у неё хамелеоны? Видел их в камеру? Или это — обычный трёп?»
— Аня! — строго спрашиваю я дочь. — Ты, где-то засветилась? Только, говори мне правду!
— Глеб! — пытается отдёрнуть меня жена. — Ты чего? Она же ребёнок!
— Таня! — рявкаю я на жену. — Если он видел, какие у неё глаза, то… а… — я махаю рукой. — Аня! Я жду!
Анютка внимательно смотрит на меня. Мотает головой.
— Нет папа, — почти по слогам отвечает она, — я помню, что ты мне говорил!
— Уверена?
— Угу, — Аня сердито глядит на меня. В её глазах вспыхивает огонь.
— Хорошо, — я выдыхаю, хотя, на душе, скребут кошки. — Дома ещё поговорим!
— Глеб, — жена берёт Анюту за руку, — мы пойдём, узнаем про выписку.
— Давайте! — я машу рукой.
Они уходят. Меня колотит озноб. Сжимаю и разжимаю пальцы. Сервоприводы работают с легким шелестом хорошо смазанного механизма. Я приподнимаюсь на руках. Перекидываю себя за бортик капсулы. Встаю. Под ногами холодный пластик. Экономят на подогреве пола?
Подхожу к окну. Отдёргиваю жалюзи. Упираюсь лбом в стекло. Пространство снаружи залито ярким светом. Ни черта не видать, хотя, по всем признакам, напротив меня должно находится здание соседнего корпуса.
Часто моргаю. Ощущение, что в глаза попала соринка.
Слышу щелчок. Свет снаружи сменяется мраком. Мне холодно. Изо рта идёт пар. Я сжимаю кулаки. Улыбаюсь. Хочу заорать:
«Эй! Где, вы там прячетесь?»
Но, я боюсь услышать ответ. Поэтому, я молчу. В голове, как лампа стробоскопа, вспыхивает догадка:
«Вдруг, я умер, и… всё вокруг — лишь иллюзия?..»
Тьма поглощает меня. Я падаю в бездну. Откуда-то издалека доносится, уже знакомый мне голос:
— Убей всех и спаси себя! Убей всех и спаси её! Убей всех и найди выход! Убей всех или, они сотрут и тебя!..
***
10, 9, 8, 7, 6…
Загрузка.
Новый объект найден.
Воспоминания обновлены.
Контакт установлен.
Продолжить погружение?
