новый проект? Что-то совершенно другое? Я не знаю… Но больше я не выдержу.
— Думаю, тут одно из двух, — скептично заметил Улим. — Или у тебя кризис среднего возраста, или стресс от переработок. Что тоже плохо. Может, возьмешь выходной и разгрузишься?
Совет был дельным, но женщина с ужасом вспомнила домашнюю обстановку в последние дни. Дети умудрялись шуметь, несмотря на интенсивную подготовку к экзаменам. Когда они находили время? Вот что оставалось для нее загадкой.
— Думаю, мне нужно в спа-салон или сауну, — монотонным голосом решила она.
— Для начала тебе нужно выспаться, — Улим склонился и мягко чмокнул супругу в щеку, параллельно отбирая у той бокал. — И хорошенько покушать. А то кое-кого я за обедом не застал.
— Опять вы спите, — с улыбкой заметила Тори.
— Что? — обернулся к ней мужчина.
Блондинка кивнула на Шуру:
— Ребенок в очередной раз пытается начать с вами беседу, а вы игнорируете.
***
Меня снова проигнорировали. Прямое обращение ничего не дало, а после повторного вопроса родители начали беседу друг с другом.
Наверное, они пригласили нас с Аском для галочки. Или же я совсем не понимала, зачем мы здесь.
Кстати, вечер был почти замечательный как и сама идея цивилизованного пикника во дворе. Стол из облагороженных паллет, мягкие подушки поверх пледа, освещение из желтых ламп и легкие закуски — все выглядело очень органично и комфортно. В очередной раз преклоняюсь перед маминой задумкой.
Но подкачала атмосфера.
Тетя Тори как всегда исполняла свои обязанности самого болтливого гостя. Хотя было ясно, что делала она это по инерции. Женщина привыкла носить маску дурашливости.
А-а-а! Почему она от этого вызывает лишь больше восхищения?
Ой! Она смотрит на меня. А я как дура уже полминуты пялюсь на нее.
В надежде, что яркий румянец будет не так заметен, я поспешила уткнуться взглядом в тарелку.
— Сандра, — обратилась ко мне мама.
На что я незамедлительно вскинулась.
Что опять ей не так!?
— Ты что-то хотела? — переспросила она.
Отец тоже смотрел на меня. Как и тетя Тори. И все за столом.
— Да… — я пыталась срочно вспомнить свой вопрос. — Как дела на работе?
— Хорошо.
— О. Это хорошо.
На этом наша беседа угасла.
Кажется, даже тетя Тори подвисла от столь емкого диалога.
— Кстати, а где все мелкие? — спросил у Ольхи Аск, чтобы нарушить повисшую за столом тишину.
— Павлусь смотрит мультики. Рори отказалась сидеть со всеми, чтобы не соблазняться твердой пищей. А Август наказан — готовится к экзаменам.
— За что!? — хохотнул парень.
— За сломанный зуб сестры.
— Сурово Вы с ним. Может, хоть на вечер пустите? Не одной же учебой заниматься?
— Тот и так прекрасно отлынивает. Если бы Август не отвлекался, то закрыл бы уже половину теории. А он в игрушки играет да в сети сидит, — уверенно отозвалась Ольха. — Господин считает, что заслужил свободу после двух теорий и практик с натяжечкой. Тоже мне жертва терроризма. Вот Сандра старается куда лучше. И наверняка начала готовиться заранее, в отличие от моего лодыря. Сколько ты экзаменов сдала, Солнышко?
— Эм… Все, — тихо отозвалась Шура.
— Уже? — не поверила услышанному женщина.
— Угу.
— Мы ведь недавно виделись в школе.
— Это была последняя теория, — девушка стушевалась еще сильнее.
— Да скажи им, — хихикнула Тори и подняла свой бокал. — За старшеклассницу!
— Торь, ты напутала. Сандра в средней школе, — с ленцой поправил подругу Улим.
— Ну и родители, — фыркнула блондинка. — Аск, хоть ты-то?
Парень сидел с поднятым бокалом. На заросшем густой щетиной лице играла косая ухмылка.
— За старшеклассницу, — прогнусавил он.
Шура продолжала скромно пялиться на собственные колени.
— Поздравляю, — искренне улыбнулась Ольха и немного злорадно добавила: — Август со стыда теперь сгорит.
— Может, позволим леди выпить вина, раз она теперь старшеклассница? — предложила Тори.
— Не стоит. Але по-прежнему двенадцать, — мягко отказал Аск на правах опекуна.
— Всего чуточку. Ты посмотри, какая она хмурая.
— Если она выпьет, то начнет язвить.
— Ха!.. Я б послушала, — усмехнулась блондинка. — Тем более, что вы так и не отпраздновали. Дай девушке повод для веселья, а то она совсем скисла.
— Ой, нет, — Шура помотала головой, вскидываясь на это предложение. — Я же говорила: мы с братом посидели за праздничным ужином. И мне правда не стоит принимать алкоголь.
— Ага. Сама готовила, сама отпраздновала. Знакомый способ отметить событие, — слишком понимающе вздохнула женщина и пригубила из своего бокала.
Рашей эта легкомысленная беседа сбила с толку. Начиная с того, что они были не осведомлены об ученическом статусе дочери, и заканчивая тем, что Тори успела узнать об этом раньше них. Да и в принципе та вела себя с Шурой куда фамильярнее, нежели раньше.
Улиму стало стыдно, а Леля неожиданно для самой себя рассердилась.
— Почему ты ничего не сказала? — спросила она у дочери.
— Мы не созванивались больше декады, — пожала плечами девушка.
— Могла бы сообщить.
— Зачем?
— Как это?.. Мы твои родители.
На этот аргументный аргумент Шура не нашлась с ответом, поэтому лишь поджала губы и снова уперлась взглядом в колени.
— Лель, — еле слышно позвал Улим и сжал запястье супруги, — что ты делаешь?
— Что я делаю?..
— Не начинай.
Леля хлопнула ртом и прикрыла лицо рукой.
Муж был прав. Ей стоило отдохнуть хотя бы день, а не взваливать на себя еще больше работы. Она чуть не начала очередной скандал, вместо того чтобы порадоваться за дочь. Теперь перед всеми было очень стыдно.
— Сейчас вернусь, — женщина вежливо улыбнулась и поспешно ушла в дом.
Ольха не удержалась от того, чтобы снисходительно приподнять брови.
Дабы не ляпнуть лишнего, сидящая рядом Тори молча подлила себе в бокал еще вина. Она уже выразила личное мнение Рашам в лицо, и, если смысл слов не дошел до них с первого раза, повторять было бессмысленно.
Аск привычно не вмешивался, ибо на личном опыте знал, что сделает лишь хуже.
— Сандра, — Улим обратился к дочери, так как та и не думала поднимать голову.
Девушка не отреагировала на его обращение.
— Может, хотя бы скажешь на сколько?
— Нет. Вас не устроит результат, а мне надоело выслушивать беспочвенные нотации, — резко ответила Шура.
— Да когда такое было?
— Когда сдала экстерном второй год ниже 90 %, вы были недовольны. При том, что тогда я жила по твоей милости не дома. Одна. В холоде и без средств, — девушка резко встала с матерчатой подушки и после легкого прощального поклона гостям направилась на выход.
Пусть она не удержалась от ответной язвительности, ей не хотелось затевать новую ссору. Поэтому лучшим
