добрались до неё, то доберутся и до тебя.
— Но это же игра. Игровые деньги.
— Нет. Эта сумма реальна. Двадцать миллиардов — это около двух тысяч евро. Там точно было двадцать?
— Я не помню.
— Да что ты вообще помнишь.
Отис вылетел из комнаты, схватил свой пиджак и захлопнул входную дверь.
Если Рэй сказал не трогать деньги, значит, либо не хотел раскрывать себя, либо понял, с чем они имеют дело. В любом случае сейчас нельзя выпускать Тину из дома. Судя по новостям, Стражи обвиняли во всём «RustИGears», интернациональную гильдию и миротворцев, буквально крича о том, что это заговор. Однако нигде не говорилось (но перед ссорой Отис успел навести справки), что кричал об этом всего один человек — Dusword. Похоже, тот самый Слейтер. Остальные игроки только комментировали бой, заявляя, что давно готовили эту операцию. Никого из Стражей Отис не знал, а потому спросить напрямую не мог. Оставалось лишь догадываться, что все игроки, воевавшие с тремя гильдиями сразу, это подчинённые Слейтера. Но кому подчиняется он? Тому, кто стрелял в Тину? Или, может быть, Рэю, а весь этот цирк для отвода глаз?
Для середины января на улице было удивительно тепло. На безоблачном небе ярко светило солнце, как бы предлагая погулять по Вильнюсу и полюбоваться его красотами. Такая приятная погода и личные выводы, сделанные уже после ссоры с Тиной, заставили Отиса задуматься об извинении. Вспомнив, как сильно девушка любит горький шоколад, Отис свернул за угол и направился в сторону кондитерского магазинчика.
С самим PieRORay связываться сейчас глупо — тогда он точно пошлёт своих…
Мысль прервал рокот мотора, подъехавшего почти вплотную мотоцикла.
— Слышь! Эй ты! Отис? — нагло, чуть ли не хватая за рукав, попытался остановить парня незнакомец.
— Ты кто?
— Скажи своей тёлке, чтобы вернула то, что взяла, — неизвестный поднял забрало шлема.
— Что?! — в Отисе моментально закипела кровь. — Что ты сейчас сказал?!
— Если бабки не вернёт, то передай, чтобы брилась. Мы по-другому оплату возьм…
Наглец не успел договорить. Резким движением Отис выхватил из кармана пиджака перцовый баллончик и выпустил струю в глаза незнакомцу. Закричав, тот попытался слезть с мотоцикла, но мощным пинком парень повалил его на землю, накинувшись сверху. Сорвать с ублюдка шлем не дали две пары сильных рук, схватившие Отиса. Крепкие парни оттащили его от мотоциклиста и швырнули в ближайшую подворотню. Еле устояв на ногах, Отис попытался развернуться, но тут же получил удар под дых и упал на грязный асфальт. Очередной удар угодил в район почки. Следом ещё один — нападавший бил стопой, стараясь попасть в рёбра. Снова удар. На этот раз носок ботинка угодил в позвоночник. Пытаясь закрыться руками от ударов, Отис собрался с силам и, вывернувшись, словно змея, зажмурившись, поднял руку с перцовым баллончиком вверх и нажал на кнопку, стараясь разбрызгать едкую жидкость во все стороны. Нападавшие отпрянули от парня. Откашливаясь, Отис постарался отползти как можно дальше из образовавшегося перцового облака. Слизистую жгло огнём, но хотя бы глаза были в порядке. Посмотрев перед собой, парень успел увидеть, как двоих матерящихся молодых людей подбирает белый седан и скрывается за стеной дома. Опасность миновала. Тяжело дыша, Отис лёг на асфальт. Точки, куда пришлись удары, ныли тупой болью. Рука, которой он закрывал голову, пульсировала, спина болела так, словно старческий радикулит решил прийти пораньше. Жаль, не было времени записать всё на видео. Может, есть камеры наблюдения где-нибудь? Парень достал смартфон, экран которого был испещрён трещинами, и набрал номер полиции, назвав примерный адрес, после чего открыл страницу Рэя и нашёл его электронный адрес, куда отправил короткое письмо: «Ты послал своих парней, а теперь я хочу поговорить с тобой. Тронешь Тину — я найду тебя и убью» Ярость болью отзывалась во всём теле. Ярость выла сиренами полицейской машины, остановившейся неподалёку. Ярость метрономом топота разносилась о подворотне. Ярость пульсировала в висках и цедилась сквозь зубы, когда Отис, не вставая, рассказывал, что случилось.
Выслушав потерпевшего, полицейские посадили его в машину и отвезли в медицинский пункт, на всякий случай отправив одного из своих по местным заведениям, чтобы он взял записи с камер и зашёл к Тине, дабы проверить всё ли у неё в порядке.
Процедура снятия побоев и очередного протоколирования заняла почти весь день, в конце которого Отиса те же стражи правопорядка доставили домой. А дома были слёзы, объятия, полные болезненной для парня любви и причитаний Тины. Девушка в ожидании успела приготовить своему возлюбленному ужин, за которым они провели почти весь вечер, разговаривая. Пара не знала, к чему готовиться, и если для Отиса эта ситуация оказалась не первой в жизни, то вот состоянию Тины можно было только посочувствовать.
Всё решил утренний звонок офицера полиции, которому поручили дело об избиении Отиса. Он предупредил, что в скором времени к паре должен наведаться человек из специального отдела, который проведёт с ними беседу. Через час на пороге квартиры в Вильнюсе действительно стоял лысеющий худощавый мужчина в тёмно-синем костюме. На тонком, слегка загнутом носу держались прямоугольные очки, сквозь стёкла которых на пару пронзительно смотрели два карих глаза.
— Агент Юлиан Алас, служба безопасности Литвы. Могу я войти?
Пара утвердительно кивнула, пригласив гостя. Агент Алас медленно прошёлся по квартире, словно выверяя каждый свой шаг. Его взгляд скользил по верхушкам шкафов, полок, по цветам на подоконнике, о которых Отис и Тина получили замечание в виде короткого «Поливайте чаще». Бегло осмотрев компьютер и ноутбук пары, мужчина развернулся:
— Последний месяц в квартире были посторонние?
Ребята непонимающе уставились на агента.
— Слесарь, электрик, мастер по ремонту, например?
— Нет, а что…
— Друзья, семья?
— Только мама заходила, — не без опаски ответила Тина.
— Давайте поговорим на кухне.
Вскоре все трое сели за обеденный стол. Юлиан Алас достал из внутреннего кармана небольшое устройство, похожее на очень маленький чёрный кирпичик с несколькими кнопками и двумя лампочками сбоку — красной и зелёной. Зажав одну из кнопок, агент положил «кирпичик» на стол. Тот издал еле слышный протяжный писк — загорелась зелёная лампочка.
— Не выхожу из офиса без этого малыша, — заметно расслабившись, выдохнул агент Алас.
