стулом, прибитые к полу, да крюк для одежды у двери, которая, кстати, запиралась. Иллюминатор был небольшой, но со стеклом, правда, мутным, через которое ничего нельзя было рассмотреть. Сильно пахло рыбой, к запаху которой я уже привык в Сиртосе. Я открыл окно и вздремнул до полудня, а когда проснулся, то услышал разговоры на пирсе про прошедший парад. Равнодушных не было, все были довольны и преисполнены гордостью за великий союз северных провинций.
Но моя маскировка чуть не провалилась, когда на пирсе появилась Марта. Она выспрашивала, на каком транспорте едет в столицу «её кузен с архипелага». Через некоторое время кулачки этой проныры забарабанили в мою дверь.
– Тсс! – прижал я палец к губам, запуская её в свою каюту. А она захохотала, обрадованная, что нашла меня.
– Выследила! – заявила она безапелляционно. – Ты почему собрался в Светлоград без армии?
– Потому что иду не воевать, а разговаривать, – ответил я, разглядывая её парадный наряд. Иван, надо отдать должное, постарался: на наследнице престола был кавалерийский брючный костюм – белоснежный, с желто-зелеными полосами пиджак-фрак, светлая шляпа с широкими полями, кортик на поясе. На груди красовался красный вымпел с золотой звездой Командора. Худющая пацанка, какой я видел её раньше, в этом изящном костюме выглядела как обеспеченная барышня из благородной семьи. «Наследница» скептически осмотрела меня без доспеха и вздохнула:
– А без своей кровавой брони ты не такой грозный. Обычный мужчина – ни силач, ни красавец. Ты уверен, что император тебя послушает?
– Ну у меня есть железный аргумент, – я улыбнулся, – я веду империю к Победе.
– Ага, – она кивнула, но выглядела озабоченной. Порывшись в карманах, она достала медные карманные часы с вензелем ММ на крышке. – Вот, возьми! Это волшебная вещь, она спасет тебя, если что-то пойдет не так, как ты планируешь.
Я открыл часы и увидел, что на самом деле это компас – самый обыкновенный, но старинный, которому непонятно сколько лет. Блестел он как новый, чувствовалось, что за ним тщательно ухаживали, регулярно натирали. На внутренней стороне крышки я увидел еле заметную надпись, которая стерлась за много лет, и, присмотревшись, «слегка» опешил, так как она была на русском языке: «Попутного ветра и семь футов под килем! Капитан 1-го ранга Владимир Николаевич Черепов».
– Обалдеть! – вырвалось у меня. – Это компас твоего предка?
– Да, – заулыбалась Марта. – Как ты сразу догадался?
– Тут надпись, – я указал ей на еле заметные буквы.
– И что там написано? Это никто перевести не мог! – девочка завороженно рассматривала прибор.
– Там написано пожелание попутного ветра и глубокой воды, чтобы не сесть на мель, – я задумался, подыскивая подходящие слова. – А еще написано, что он в моем мире командовал огромными железными кораблями, двести пятьдесят метров в длину, могучими, способными разрушить крепость одним залпом главного калибра.
Марта слушала, открыв рот. Она уже нарисовала в своем воображении огромный железный корабль, по её лицу пробежала мечтательная улыбка, но вдруг как будто нашла тень.
– Врешь! Это какие же должны быть паруса? Таких кораблей не бывает!
Девочка опять смотрела на меня с вызовом и даже сжала кулачки, как во время нашей первой встречи.
– Бывает, – я серьезно кивнул, – у таких больших железных кораблей нет парусов. Ткань не выдержит такой нагрузки!
– А как они движутся? – наследница всем своим видом требовала ответа.
– Гребные винты и двигатель! – я подробно рассказал ей все, что знал про устройство кораблей-пароходов, упомянул про дизельные двигатели и атомные реакторы.
Я не знаю, что она поняла и воспринял ли мозг ребенка эти немыслимые рассказы из далекого будущего. Но Марта слушала внимательно, не перебивала, мне показалось, что она пытается запомнить каждое слово. Я даже нарисовал ей свое представление о таком корабле. Сомневаюсь, что мой чертеж был хоть на половину правдой, все-таки бесконечно далек я от моря.
Когда наше судно начало готовиться к отправке, я протянул ей обратно компас, думаю, что это было единственное и главное её сокровище.
– Нет, нет, – Марта замотала головой, – это подарок тебе! Ты знаешь, как звали Микки по-настоящему?
– Да, – я кивнул, – капитан первого ранга Черепов.
– Неправильно, – захихикала она, – только члены семьи знают его настоящее имя, это дает им право участвовать в передаче власти.
– Марта, его звали Владимир Николаевич Черепов, – я еще раз показал надпись на компасе.
– Нет, – упрямо заявила девочка, – ты не знаешь, как звала его мать!
– Знаю, он – Володя!
Я думал, что Марта захлебнется от возмущения, что их тайну знает кто-то еще. По её глазам я понял, что угадал и это вывело девочку из равновесия.
– Но откуда? – изумленно спросила она. – Эту тайну мы храним веками!
– Неужели она так много для тебя значит?
– Это очень важно! – она буравила меня глазами. – Ты не должен открывать имя Микки никому! Пообещай мне!
– Обещаю, – серьезно ответил я, подавив в себе даже намек на иронию. Вероятно, истинные имена богов в их средневековье – тайна всех тайн.
И вдруг мне пришла в голову забавная мысль: уж коли разгадал тайну девчонки, так надо дать что-то взамен.
– А знаешь, как меня называла мама? – спросил я и удивился, как широко распахнулись её глаза. Ей это было не просто интересно, она жаждала узнать!
– Лео? – напряженно спросила она. – Леони?
Я рассмеялся и просто сказал:
– Алеша.
– Алеша? – искренне возмутилась она. – Но это же никак не связано с именем Леонид!
– Никак, – согласился я, – также, как и имя Микки не связано с Володей. Теперь ты знаешь мою тайну.
Она серьезно кивнула и уточнила:
– Кто еще знает?
– Лишь анты в небесах, – я показал рукой наверх, а она ахнула от изумления.
– Я клянусь, что буду хранить тайну и расскажу только, чтобы спасти невинных или остановить войну, – торжественно произнесла «наследница престола» Сиртоса. Мы еще немного поговорили про все на свете, мне было интересно узнать про Светлоград, а она выпытывала меня про морские курорты и корабли разных конструкций. Помню, как она звонко хохотала над рассказами
