Парень пошёл туда, где занимались не самыми тяжелыми случаями. Он не врач и не целитель поэтому участвовать в местных операциях не мог, да его и не пусти ли бы. Парень нашел взглядом целителя-тифлинга, который корпел над раной на груди пациента. Мужчина явно был в бреду, все время ворочался и махал руками, с чем помощница целителя не могла справиться.
Вольный мягко отодвинул уставшую девушку и крепко схватил солдата за руки и быстро обездвижил. Тифлинг с серовато-синей кожей поднял на него глаза.
— Умею шить и вправлять. В сумке средства, что дали у стены, — выдал краткое резюме Тарас.
Тифлинг опустил голову вниз и продолжил вытягивать из раны, россыпи мелких, но глубоких порезов, яд.
— Ты бессмертный.
— Мы умеем не только колоть да резать.
Пациент задергался, когда силы тифлинга пошли дальше, за последними порциями. Тарасу пришлось изрядно напрячься чтобы солдат не вывернулся.
— Я знаю, — сказал тифлинг, когда пациент успокоился, — несколько ваших врачей нам помогают. Но ты не врач.
Тарас покачал головой.
— Нет, не врач.
— Тогда почему ты здесь?
— Наша работа там почти закончилась. А у вас её здесь непочатый край.
Тифлинг согласно кивнул и убрал последние порции извлеченного яда в круглую, деревянную емкость. Его помощница положила руки на рану и порезы быстро начали затягиваться. В конце она смазала образовавшуюся корку мазью, принесенной бессмертным.
Целитель поднялся и пошел к следующему пациенту которого только-только принесли. Это была одна из пришедших на бой наёмниц. Вся голова у неё была в крови, а по правой ноге шёл глубокий порез через все бедро.
— Я буду заниматься головой. — сказал целитель. — Вы двое займетесь остальным. Рана на ноге большая, Ро’эн. Слишком тяжело срастить. Бессмертный будет шить, посмотришь, как у него получится.
Под надзором юной целительницы, эльфийки как позже заметил Тарас, он успешно обработал рану на ноге. Целитель за это время проверил раненой голову, убедился, что с мозгом все в порядке, залечил и обработал рану.
А дальше принесли следующего раненого.
Так продолжалось до глубокой ночи. Они втроём обрабатывали раны всех, кого приносили. Некоторые случаи вгоняли в ступор даже Тараса. Перед храмовым комплексом на них спустили полчище страшных чудовищ и некоторые оставленные ими раны были по-настоящему страшными. Разорванное мясо, кислотные ожоги, пожирающая плоть магия, живые личинки внутри ран, переваривающие кости ещё живого человека. Иногда удавалось спасти поражённую конечность, несколько раз проводили ампутации. К ночи у целителей осталось так мало сил, что все их они тратили исключительно на раны, поэтому тем, кому повезло быть найденным в темноте, не повезло оказаться у целителя без должной анестезии. В последних Тарас уже вливал крепкий ром, когда с силами целителей начали заканчиваться ещё и дурманы.
Первой не выдержала юная эльфийка. Просто отключилась от усталости, благо Тарас успел её подхватить. Тифлинг-целитель к этому времени успел постареть лет на десять и потерять ещё больше в весе. Обработав раны очередному раненому, он сел на стул и опустил руки. Тарас понял, что тифлинг уже просто не может их поднять, собственно, как и стоять на своих двоих. Парень напоил его водой и помог добраться до развалин одного из домов на границе предместья, где успели убраться и постелить несколько спальных мест, чтобы целители могли отдохнуть. Они испытывали не только физическую усталость, но ещё и магическое истощение, которое в буквальном смысле съедало их изнутри. Если вовремя не остановиться, то легко можно превратиться из помогающего в того, кому требуется помощь.
Тифлинг которого Тарас вместе с другим солдатом уложили на импровизированную кровать очень четко знал эту границу и остановился у самого её порога.
Выйдя наружу, Тарас снова обратил свой взор на место, где днём стояли громадные ворота. Сейчас там редко появлялись бегущие люди с носилками на руках, что нашли ещё живого воина. Нет, сейчас там проходило все больше повозок с телами умерших, которые выжившие увозили с поля боя.
— Выглядишь уставшим.
Вольный обернулся и увидел Торбара. Командир войска уже успел снять с себя доспехи и облачиться в простую гномью одежду. Всё его лицо пятнами покрывали синяки от мощных ударов и ожоги от магии крови. Правую руку гном баюкал на перевязи.
— Тяжелый был день. — сказал гном и пошел вперед.
Тарас засеменил следом.
— Ты уже знаешь, что в итоге произошло?
— Не особо. Помогал целителям с тех пор, как вернулся. Там сейчас мало кого заботит что-либо помимо раненых.
— Он сбежал. — устало выдохнул гном. — Мальчишка, Селишь, призвал на помощь богиню Даийлен. От вас остались только обгоревшие тела, а галакриат вообще испарился.
— Галакриат?
— Та сфера, что была у вас над головой, — пояснил Торбар, — в нём была вся сила Инарокса. Смертное тело не может принять божественную силу сразу, поэтому её воссоздали отдельно. Большей её части он лишился.
— То есть Инарокс больше не бог?
Торбар покачал головой.
— Если говорить о силе, то пока нет. Но однажды он уже был им, а после сегодняшнего можно быть уверенным, что попытается стать им снова.
— Если он лишился сил, то как сумел бежать?
Тарас заметил, как услышав вопрос на лице Торбара проступили очень противоречивые чувства. Сожаление и злость от упущенной цели, а также доля удовлетворения.
— Ты слышал как обвалился потолок?
— Да.
— Это был я и Пакс. Этот фанатик совсем с катушек слетел пока мы сражались. Убил столько собственных воинов, что мне с ним было уже не совладать. Спасли только крики раненого Инарокса. Пакс с преданностью подобранной дворняги полетел на крики, — Торбар замолчал на пару секунд, вспоминая этот момент, — Инарокс убил его. Вцепился зубами в шею. Пакс усох за мгновения до состояния мумии. Потом Инарокс сбежал через дыру в потолке, ну а дальше вышел через один из секретных тоннелей.
— И что теперь будет?
— Не знаю, — честно признался гном, — военные уже сообщили о результатах битвы командованию. Инарокса начала искать тайная служба Императора. С этой братией шутки плохи, но справятся ли они с безумным богом? Ответа на этот вопрос у меня нет.
— А что с Селишем?
В этот раз эмоции гнома были однозначными — только печаль.
— Умер. Сила Даийлен его убила.
— Как Ратод?
— Он со своими людьми ушли сразу после битвы вместе с телом мальчишки. Оставили тут только сильно раненых.
— Ну а сам-то ты как?
— Мне не впервой терять людей под своим командованием. Инарокс сумел бежать, но обессиленный и лишенный поддержки своего культа. Победой это не назовешь, но и поражением я нашу затею не считаю. К тому же мы освободили Поля Цветов. Последователи Ламанс может и не воины, но упорства цветочникам не занимать. Они очистят монастырь, отстроят заново и снова посадят здесь свои цветы. — Торбар впервые за всю дорогу поднял голову и посмотрел Тарасу в лицо. — Бывали в моей жизни битвы с исходами и похуже. Я в порядке.
— Рад это слышать.
— Тебе стоит отдохнуть, Вольный. Знаю ты бессмертный, но не такой как большинство из них. Дай себе отдышаться.
— На обратном пути, Торбар.
Гном лишь покачал головой с легкой усмешкой и оставил Вольного одного. Короткая прогулка оказалась хорошей передышкой перед тем, как снова приступить к работе. Тарас помогал целителям до самого рассвета, пока поток раненых не иссяк. После этого парень отправился обратно в осадный лагерь у стены. Там как раз шли службы по погибшим. Несколько холмов на поле цветов раскопали, чтобы похоронить погибших. Благо рабочей силы для такой масштабной задачи было с избытком, благодаря бессмертным. Пришедшие на осаду неписи были вымотаны долгим боем или вовсе лежали с ранами на попечении целителей. Большинство же бессмертных успели за бой по нескольку раз погибнуть, восстанавливая тем самым свою выносливость с каждым возрождением. Они работали всю ночь, чтобы в итоге возвести несколько свежих курганов.
